Нечестивые клятвы - Мила Кейн

тех людей, Де Санктис, и теперь ты поймешь всю опасность этого.

— Не тех людей или не того человека? Ты ведь говоришь о комиссаре Рейнольдсе, верно? Этот дом принадлежит его семье, не так ли? Ему не очень понравится то, что ты сделал с этим местом.

— Он хочет, чтобы ты исчез, и хочет, чтобы я устроил это. Беспроигрышный вариант для меня.

— Хм, возможно. Но ты не сможешь добраться до меня здесь, не рискуя собой.

— Может и так, но мы не остановимся. Если я не достану тебя сегодня, то мы никогда не прекратим охоту на тебя или на нее. Однажды мы снова доберемся до нее.

Ренато долго молчал, а затем посмотрел на меня.

— Я не могу так рисковать. — тихо сказал он мне. Он осторожно поставил меня на землю и уклонился от моих рук, когда я попыталась дотянуться до него.

— Что мы будем делать? Они заняли более высокую позицию, нам нужно чудо. — бессмысленно бормотала я, страх парализовал все мои органы, кроме рта.

Хуан крикнул нам сверху:

— Или тебе будет плевать, если твоя женщина умрет?

— Если она умрет, мне будет плевать на жизнь. — сказал Рен почти шепотом, не сводя с меня глаз. — Потому что я не смогу без нее жить.

В воздухе раздался далекий звук, похожий на хлопанье крыльев, он становился все ближе и ближе, но все мое внимание было приковано к Ренато.

Он погладил меня по щеке.

— Продолжай читать «Государя», маленькая медсестра. Это поможет тебе руководить семьей. И я должен изменить свой ответ в часовне, когда ты спросила меня, был ли я когда-нибудь влюблен. — он поцеловал меня. — Ответ — да. Ты первая и последняя женщина, которую я когда-либо полюблю.

— Какого черта?! — я вцепилась в жилет Ренато, отказываясь отпускать. — Ты не можешь выйти туда.

Руки Сонни сжались на моих плечах, удерживая меня на месте.

Ренато провел рукой по моим спутанным, грязным волосам и поцеловал меня в лоб.

— Никогда ничего великого не достигалось без опасности. В этом вопросе я должен согласиться с Макиавелли.

Звук вдалеке становился все ближе. Помощь на подходе? Как они попадут сюда без того, чтобы их разнесли на части?

Ренато оторвал мои руки от своего жилета, и я навалилась на Сонни. Его хватка не позволяла мне сопротивляться ни на дюйм. Он не собирался отпускать меня с Реном. Мой муж сделал два шага от меня, его взгляд был прикован ко мне.

— Хорошо, Кастильо! Я сдаюсь! — крикнул Ренато, и его голос перекрыл все остальные. Он сделал еще один шаг назад.

Я закричала, потянувшись к нему, но он покачал головой.

— Даже не думай об этом, маленькая медсестра. Доверься мне.

Затем он повернулся и отвлек всех, выйдя на поле боя перед домом, медленно поднимая руки.

Все замерли. У меня вырвался панический крик, когда я увидела, как он входит в мертвую зону, привлекая всеобщее внимание и делая себя мишенью.

— Могущественный Ренато Де Санктис, кладущий свою голову на плаху, чтобы спасти жену. Как романтично. — усмехнулся Хуан.

Ренато уставился на балкон. Его взгляд ни разу не дрогнул. Что он делал? Он собирался дать себя убить.

Затем над головой раздался шум, и весь ад вырвался наружу.

Хуан поднял пистолет и выстрелил в Ренато. Я закричала, увидев, как пуля попала ему в живот. Он упал на одно колено. Абсолютный ужас придал мне силы, которой я никогда не знала раньше. Я сильно наступила Сонни на ногу и воспользовалась моментом, когда он отвлекся, чтобы вырваться. Затем побежала к Ренато.

Внезапно воздух вокруг нас ожил от пуль. Свет лился над темными садами, освещая место, где Хуан стоял на балконе с живым щитом из своих людей.

Повсюду гремели точные выстрелы, с шумным треском разрываясь в ночи. Щит людей пал, и Хуан следом. Его затылок разлетелся, а затем он исчез из виду.

Вертолет ненадолго завис, и я, прикрыв глаза, посмотрела вверх, моргая от яркого света. Я мельком увидела Элио, который сидел, свесив ноги через борт, со снайперской винтовкой в руках. Затем снова побежала к Ренато.

Люди Де Санктиса выскочили из своих укрытий и напали на оставшихся членов картеля, которые пытались вырваться. Звуки боя снова наполнили воздух, но это не имело значения. Ничто не имело значения, кроме фигуры в черном, лежащей на белой земле. Добравшись до него, я упала на колени и коснулась его лица.

— Ренато? Рен, ты меня слышишь? — по моему лицу потекли слезы. Возьми себя в руки, Чарли, ты же медсестра. Спаси его. — Я не позволю тебе умереть. Ты нужен мне, поэтому тебе нельзя. — яростно пробормотала я, пытаясь расстегнуть его черный жилет, и обнаружила, что это чертовски трудно.

Я поискала нож, чтобы срезать его. Необходимо было найти пулевое отверстие и надавить на него.

— Ты, блядь, разрушил мою жизнь, заставил меня влюбиться в тебя, а потом решил, что можешь просто умереть у меня на глазах? Ты злобный, страшный ублюдок. Я обещала тебе свою душу, и ты должен быть жив, чтобы забрать ее. — пробормотала я, наконец просунув руку под жилет и нащупав твердый материал. На ощупь он был смутно знакомым.

Я перестала дышать, двигая рукой под жилетом по гладкому материалу, пока не нашла ее. Пуля застряла в дыре, которую она пробила в керамической пластине.

— Тебе не отделаться от меня так легко, anima mia. Боюсь, ты застряла со мной.

Я посмотрела вниз и обнаружила, что он наблюдает за мной. Теперь его голос был больше похож на самого себя.

— На тебе бронежилет?! — я завизжала на него.

— Конечно. Какой смысл ждать встречи с тобой всю свою жизнь только для того, чтобы умереть через несколько недель?

Я хотела ударить его, но почему-то просто обняла. Его руки обхватили меня, и он поцеловал меня в макушку.

— Тебе могли выстрелить в голову! — запротестовала я.

— Есть способы умереть и похуже.

Я ударила его, и моя рука заныла от удара о пуленепробиваемый жилет.

— Кроме того, большинство людей, профессиональные гангстеры или нет, чертовски ужасные стрелки.

Его мрачный юмор заставил меня улыбнуться, несмотря на всю ситуацию.

— Хватит разговоров. — сказал он и крепко сжал меня в объятиях.

Мои ребра заболели от сдавливания, но я не проронила ни слова. Мне было слишком хорошо.

— Теперь тебе лучше? — спросила я, мой голос был приглушен его снаряжением.

— Лучше?

— Раньше ты был другим… пугающим.

— Я все время пугающий, Чарли, только ты этого не видишь.

— Ты действительно любишь меня?

— Думаешь, я предлагаю себя в качестве