Когда погаснет лампада - Цви Прейгерзон

Прощай, Хаим-Яков! Ты оставляешь нас, уходя но дороге, ведущей в дальние дали, которые неведомы нам.

Два дня назад мы оставили Вениамина и Соломона в вельбовском лесу ждать Глашу, которая, исполняя поручение Соломона, отправилась тогда за вещами в Гадяч, в дом Фейгиных. Теперь время посмотреть, что происходит с парнями. Мы видим их меж кустов: один вроде бы спит, другой вроде бы бодрствует. Ясный день опустился на лес. Осенью голубизна неба почему-то кажется глубже, солнце ниже, ветерок прохладней. Мир остался прежним. Высокие небеса, сосны, полуголые кусты, смесь зелени и желтизны. Под кустами слой сухих ветвей, листьев и шишек — опора ноге, постель усталому телу.

Кружными путями подбирается к парням Глаша, таща на плечах мешок. Каждый ее шаг сопровождается легким шорохом, шепотом лесной тропки. Вот хрустнула малая веточка, вот вдавилась в палую листву скользкая шишка. Соломон и Вениамин одновременно поворачивают головы на этот звук: Глаша!

Говорят шепотом. Мешок брошен под куст. Глаша отвечает на расспросы Соломона. Затем она показывает им содержимое мешка. Но переодеваться в гражданское рано — прежде следует помыться. Мытье запланировано после того, как стемнеет.

И действительно, с наступлением темноты парни прокрадываются в пустую времянку. Там их уже ждут два таза — с горячей и холодной водой. Не так-то легко проделать эту операцию скрытно. В доме сейчас живет семья Эйдельман и домработница Вера. Хорошо хоть мама Настя вот уже несколько дней не ночует дома. Зато Вера целыми днями крутится на кухне, и ничто не ускользает от ее зоркого взгляда.

Это не оставляет Глаше выбора: приходится посвятить в секрет еще и Веру. В последнее время они успели сдружиться; Вера ей как старшая сестра. Жизнь еще не научила Глашу подозрительности, она видит в людях прежде всего хорошее. Даже в Вере, некрасивой и рябой, не знавшей в жизни ни радости, ни счастья.

И вот перешептываются две девушки. Вера узнает о двух советских солдатах, которые прячутся в вельбовском лесу, усталые, голодные и измученные вшами. Нужно подготовить ребятам баню во времянке. Все открывает Глаша подруге — все, кроме имен. Вера молчит. По своей воле она не вмешивается в подобные дела, но и не собирается избегать их. Есть у нее совесть, у этой не столь молодой девушки.

Глаша берется за ведра и коромысло и наполняет тазы водой; Вера тем временем растапливает плиту и помогает завесить окна для полной светомаскировки. В комнатке зажигают маленькую масляную дампу. Теперь все готово к приходу парней.

Через час мы видим Соломона и Вениамина на чердаке — чистыми, насколько это возможно. Нога Соломона перевязана. Лица парней раскраснелись. На чердаке холодно. Они прижимаются друг к другу и проваливаются в глубокий сон. Внизу в комнате продолжает хозяйничать Глаша: она затеяла стирку одежды и белья своих подопечных. Вера потихоньку приносит еще одно ведро горячей воды. Проклятые вши! Раз за разом Глаша намыливает и стирает грязное белье, стирает и полощет. Наконец она гасит лампаду. На сегодня хватит. Завтра она высушит одежду и прогладит горячим утюгом.

Наутро происходит новое совещание. Теперь парни одеты в гражданское. Соломон не собирается отсиживаться на чердаке. Партия и комсомол требуют от нас постоянной борьбы с фашистскими захватчиками. Тут, в лесах Гадяча, есть все условия для партизанской войны.

Глаша с воодушевлением поддерживает лейтенанта Фейгина. Если во времена Наполеона тут действовали партизанские отряды, то сейчас и подавно! Хотя она и не видела в лесу партизан, но ей хорошо известны все укромные уголки. Нужно просто лучше искать. Она готова отправиться на поиски хоть сейчас.

Храбрая девочка! Она исполнит свой долг без каких-либо колебаний. Соломон как будущий командир отряда описывает условия, необходимые для создания правильной партизанской базы. Это должна быть чаща; невдалеке должна быть вода; землянки лучше рыть в песчаной почве и на склоне; нельзя сильно удаляться от населенных пунктов — ведь людям нужно чем-то питаться.

Вениамин добавляет несколько слов от себя. Он хотел бы присоединиться к Глаше в поисках места. Но Соломон не согласен — они еще слишком истощены после длинного лесного перехода. Вениамин должен отдохнуть день-другой. Кроме того, никто не заподозрит Глашу, ведь всем известна ее любовь к лесным прогулкам. И совсем другое дело, если ее заметят в сопровождении спутника.

Соломон вытаскивает из планшета карту, расстилает ее на кровати. Три головы склоняются над бумажным листом. Льняные волосы касаются щеки Вениамина, и к сердцу его приливает теплая волна. Палец Соломона гуляет по карте, чертит кружки и линии. Намечают несколько маршрутов.

Глаша приносит парням горячую еду, ведро воды и книги: два первых тома «Войны и мира». Понятно, что Степана Борисовича, хозяина книг, никто не спросил.

Время бежит, нога Соломона уже почти зажила, и он обращается мыслями к Садовому переулку. Что происходит сейчас с его родителями, сыном, Тамарой? Возможно, они нуждаются в помощи? Он должен навестить их. Можно выйти в темноте, когда дорога скрыта от чужих глаз. Чем больше Соломон думает об этом, тем больше доводов находится в пользу этой затеи. Если он действительно хочет набрать отряд, то нужно выяснить, кто из надежных парней остался в Гадяче. Да, решено: завтра в пять утра он постарается проникнуть в город. Пройдет огородами и задними дворами — так, что никто даже не заметит.

Вечером возвращается Глаша, и совещание возобновляется. Весь день она ходила по лесу, но не нашла подходящих мест. Завтра пойдет в сторону насыпи — там есть и лес, и песчаные почвы.

Шепот, тихое бормотание, маленькие тайны в темноте чердака. Глашино лицо пылает. Вениамин находит во тьме Глашину руку, осторожно поглаживает ее. Рука, помедлив, отодвигается. Девушка смущена.

Пять утра. Соломон бесшумно одевается и выходит. Сжимая в кармане рукоятку пистолета, он шагает в направлении города. Тьма и безмолвие в лесу и на дороге. Соломон пересекает Псёл по деревянному мосту. С реки дует прохладный ветер. Вот и первые дома вырисовываются в полумраке. Нужно удвоить осторожность. Кричат ранние петухи, где-то лениво тявкнула собака. Привыкшие к темноте глаза Соломона хорошо различают дорогу. Сбоку от нее появляются развалины — следы бомбежки. Вот то, что осталось от паровой мельницы…

— Хальт! — звучит вдруг немецкий окрик.

Перед Соломоном вырастает фигура часового в каске. В руках у немца автомат. Лейтенант Фейгин выхватывает пистолет. Выстрел! Часовой падает. Забрав у немца оружие, Соломон поворачивает назад. Быстрее, быстрее! Он не бежит, чтобы не шуметь, а шагает тихо, почти на цыпочках. Трофейный автомат спрятан под полу куртки. Вот и мост… быстрее, быстрее! Соломон обливается потом, сердце едва не выскакивает из груди. Лишь на опушке вельбовского леса он позволяет себе перевести дух. На востоке сереет рассвет. Соломон прокрадывается к Настиной времянке, поднимается на чердак. Вениамин еще спит. Соломон раздевается, заворачивается в одеяло и закрывает глаза.

Он даже не подозревает, что этот пистолетный выстрел косвенно убил его собственного отца; впрочем, скорее всего, отца убили бы в любом случае. Свинцовый свет просачивается сквозь щели в крыше. Мал чердак на времянке, мал и пуст. Деревянные балки, стропила и укосины поддерживают крышу. Рядом с постелью книга Толстого. Соломон решает ничего пока не рассказывать Вениамину и Глаше.