Чюрлёнис - Юрий Л. Шенявский

«Спасти краски Чюрлёниса» (без восклицательного знака!) было опубликовано письмо, которое подписали:

«В. Чюрлёните-Каружене, зав. Галереей им. М. К. Чюрлёниса

Я. Чюрлёните, доктор искусствоведения

Э. Бальсис, народный артист Литвы

И. Кузминскис, председатель правления Союза художников Литвы

А. Сидоров, член-корреспондент АН СССР

Ф. Розинер, литератор».

Процитируем фрагмент:

«…К сожалению, картинам Чюрлёниса грозит опасность постепенного выцветания. “Врагами” картин Чюрлёниса являются качество бумаги, на которой они написаны, и качество красок. Древесина в авторском листе, канифольная проклейка бумаги разрушающе действуют на краски. Колорит картин меняется, они блекнут…

Что же можно предпринять? Первым и неотложным делом должна стать фиксация нынешнего состояния картин путем снятия факсимильных копий… По возможности максимально исключить перемещение картин. Следовало бы собрать все сведения, не исключая зарубежный опыт, в области известных способов факсимильного копирования, консервации и реставрации картин, выполненных в аналогичной технике…»

Как рассказывала Валерия Чюрлёните-Каружене одному из авторов (Юрию Шенявскому), велись переговоры с японской фирмой о возможности копирования на высоком уровне, где владели в то время необходимой для этого технологией. В качестве оплаты требовалось передать в Страну восходящего солнца одну из живописных «Сонат», на что никто не готов был пойти.

Марк Эткинд в монографии «Мир как большая симфония: Книга о художнике Чюрлёнисе» пишет: «Да и учился он не так, как все. Его обуревала, поглощала страсть к творчеству. ‹…› Чюрлёнис рисует пастелью по желтоватой, как картон, бумаге, и этот фон становится главным в колористической структуре листа…»

«Желтоватая, как картон», бумага подается как некая находка художника. Конечно же, это не так. Если бы так, Мстислав Добужинский не сожалел бы: «Если бы я был меценатом, то обязательно раздобыл бы денег, чтобы Чюрлёнис перенес свои видения с картона на стены храма или какого-то монументального здания».

Потомки по прямой

София Чюрлёнене-Кимантайте пережила Константинаса на 47 лет. Замуж больше не выходила. С дочерью Дануте поселилась в Каунасе. Преподавала литовский язык в Государственной театральной школе актерского мастерства, а также на гуманитарном факультете Университета Витовта Великого[125].

София посвятила свою жизнь литературе, общественной деятельности и, конечно же, сохранению наследия мужа. Ее вклад в популяризацию национальной культуры весьма велик; она написала несколько учебников литовского языка, перевела на литовский произведения Гомера, Мольера, Флобера. Она автор популярных в Литве новелл, пьес, рассказов, стихотворений.

В 1930-х годах София Чюрлёнене-Кимантайте стала одним из лидеров национального литовского движения скаутов, представляла интересы Литвы в Лиге Наций.

В годы Второй мировой войны помогала спасать еврейских детей, пряча их в собственном доме. София не воспользовалась возможностью эмигрировать из страны и осталась в Литве, которая в 1940-м вошла в состав СССР. Она, как и прежде, много работала с молодежью, регулярно посещала школы, где читала лекции, общалась с учителями, делилась опытом, воспоминаниями. Современники называли ее «матерью всей Литвы».

София Чюрлёнене-Кимантайте скончалась 1 декабря 1958 года в возрасте семидесяти двух лет. Проводить ее в последний путь, как говорят, вышел весь Каунас.

Дочь Софии и Константинаса, Дануте – Дануте Чюрлёните-Зубовене – также стала известной писательницей. Замуж вышла она за Владимираса Зубоваса, представителя известной в России династии графов Зубовых. Скончалась в 1995 году.

У Дануте Чюрлёните-Зубовене было трое детей.

Даля Зубовайте-Палукайтене родилась в 1938 году, скончалась в 2022-м, была она скульптор, у нее двое правнучек – это уже пятое поколение потомков М. К. Чюрлёниса.

Константинас Зубовас – архитектор, альпинист, погиб на восхождении в возрасте тридцати одного года. Его сын, Рокас Зубовас – известный пианист.

Рокас выступил одним из продюсеров посвященного прадеду фильма «Письма к Софии» и исполнил его роль (что и говорить, похож!). Рокас преподает в Литовской музыкальной академии в Вильнюсе по классу рояля.

Еще один сын Дануте – Витаутас Зубовас – родился в 1948 году, он архитектор. Его сын Каститис Зубовас – астрофизик.

Вместо эпилога. «Чтобы озарить его творения навсегда…»

Чем завершить рассказ о таком, как наверняка убедился читатель, удивительном человеке, каким был Микалоюс Константинас Чюрлёнис? Вопрос не простой. Может быть, оценочными высказываниями о нем выдающихся его современников?

Александр Бенуа:

«Несколько картин дают и ключ к тому, что творилось в прозорливой, но терзаемой сомнениями, душе художника. Всем нравится его “Рай” – милая в своей наивности детская сказка о каком-то тихом, но и безотрадном, Царствии Небесном. Между тем, именно эта изящная картина объясняет душевную трагедию Чурляниса. Очень привлекательно и безмятежно, сладко и дремотно в этой райской гавани, от самого берега которой начинается колоссальная лестница, ведущая куда-то… неизвестно куда. Тут на берегах выросла густая зеленая трава с яркими цветами, тут добрые ангелы собирают букеты, тут мягко плещут теплые волны. Ни ветерка, ни палящего солнца, ни грозовых туч. Хорошо здесь. Однако, если это рай, то избави Боже от такой “награды”, от этого “кладбища душ”, в котором нечего делать, нечем и не для кого жить.

Между тем, детской вере Чурляниса (как и многим людям с детской душой) “рай” рисовался именно такой безмятежной “богадельней”, где можно будет “отдохнуть”. На лестницу же, которая от рая ведет неизвестно куда, им боязно не только ступить, но и взглянуть, тогда как именно подъем по ней в бесконечность и есть та “вечная жизнь”, о которой твердят пророчества и откровения.

…на основании… характерных картин можно бы все искусство Чурляниса назвать кошмаром безверия. Но вот в том-то и дело, что в полном безверии обвинять Чурляниса нельзя. Ведь мучило его не отсутствие веры, а несоответствие личной “детской” веры с той широтой познания, с той “мировой мудростью”, которая постоянно развертывалась перед его духовными очами».

Николай Рерих (3 сентября 1936 года, Урусвати, Гималаи):

«Слышу, что имя Чюрлёниса стало национальным именем в Литве, сделалось гордостью народа литовского. От души радуюсь этому. Каждое признание истинной ценности всех веков и народов должно быть приветствовано. Там, где ценят своих героев, творцов и тружеников, там возможно и светлое будущее. Довольно бывшего невежества, когда на разных путях истории мы видели, как попирались и оскорблялись лучшие человеческие достижения. Довольно невежественных отрицаний. Народ может жить лишь светлым допущением и утверждением. Когда постройка идет – все идет.

Еще недавно было принято или осмеивать, или скептически пожимать плечами на все новое и необычное. Ох, уж эти скептики, которые в своих зачерствелых сердцах готовы придушить каждое молодое достижение. Если кто-то является в новой форме, то разве такое обновление уже должно стать уделом растерзания?..

Трудна была земная стезя и Чюрлёниса. Он принес новое, одухотворенное, истинное творчество. Разве этого недостаточно, чтобы дикари, поносители и умалители не возмутились? В