Путь наложницы - Татьяна Новикова

такой скуки на их лицах я не припомню.

Осталось всего двое конкурсантов.

Сяо Вей и Си Сян обменялись едва заметными взглядами. Между ними явно искрило соперничеством.

Даже не знаю, за кого болеть? Сяо Вей хоть и отравитель (в теории), но в чем-то плохом уличен не был. Ещё и меня «спас» от падения в пруд. А вот второй, заносчивый, грубый – мне не особо нравился.

Вызвали Си Сяна. Тот вышел к сцене, откашлялся и…

Внезапно его лицо скрутило мучительной судорогой. Такой явной, что её невозможно было не заметить.

– Вам нездоровится, господин Си? – уточнили у него.

– Я… нет… С вашего позволения, я начну.

Он замолчал, сделал глубокий вдох. Сморщился ещё сильнее.

– Шелк тумана над рекой. Ветер с гор – как вздох времен…

Ну, начало неплохое. Вполне живенько.

Но тут молодой мужчина скрючился. И вновь замолчал. Дыхание его потяжелело, ноздри тяжело раздувались. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с духом и продолжить:

– Меч ржавеет под луной. Там, где… простите…

Побледневший Си Сян схватился за живот. И тут стало понятно: да его мучает дикое расстройство желудка! Настолько дикое, что счет идет практически на секунды.

Мужчина ещё раз извинился и побежал прочь со сцены под хихиканье толпы. Простолюдины, да и некоторые аристократы, явно нашли смешным звуки, которые издавал несчастный Си Сян. А он пыхтел, стонал и мычал одновременно, пока позорно сбегал, согнувшись в три погибели, хватаясь за живот.

Вот кого настигла минута «славы».

Я пробежалась взором по публике и обратила взгляд на Фейту. Служанка стояла с самого края, но, клянусь, на её лице появилось что-то хищное. Опасное. Кажется, она искренне радовалась неудаче Си Сяна.

М-да. Это что за поголовное несварение животов? Сначала тетушка Мей, теперь он. Мне начать усерднее мыть руки перед едой?

Хм. Тетушка Мей… Си Сян…

Слабое подозрение закралось внутри меня, но я не успела его развить, потому что объявили последнего чтеца.

– Ученик академии, Сяо Вей.

Тот шел к сцене упругой, твердой походкой. Он выглядел солидно, от былой рассеянности не осталось и следа. Мужчина поправил очки, прикрыл веки, сосредотачиваясь.

Голос его был негромким, но таким, что мурашки по коже. Слова простые. Казалось бы, чего мы сегодня ещё не слышали? Но они шли от самого сердца. Вырывались острыми осколками из Сяо Вея. Рвали его – и наши заодно – душу на куски.

– Росток без имени – на заре.

Тянется в небо, бед не зная.

Но к закату, в вечерней паре.

Станет прахом душа живая.

Он не орал о разлуке, не рвал одежду на груди, не пытался быть громче и заметнее – просто говорил. А все его слушали. Кто-то крякнул, кто-то неуверенно хлопнул, но тут же замолчал – мешает.

– Лист молодой унёсся ветром.

Я и не слышал, как он пал.

Тишина приняла его в землю.

В тот час себя я потерял.

Когда мужчина закончил, наступила та самая тишина, после которой обычно или хлопают, как сумасшедшие, или замолкают от восхищения. В этот раз было и то, и другое. Как говорится, кто услышал – уже не забудет.

Сяо Вей не сказал ничего прямо – и одновременно сказал так много.

Яо читал великолепный стих, мое стихотворение тоже выглядело неплохо на фоне других (себя не похвалишь, никто не похвалит).

Но это…

Это было великолепно ещё и потому, что чувствовалась личная боль Сяо Вея. Он смял лист в кулаке, выдохнул тяжело, поклонился и вернулся к остальным чтецам.

**

Императрица опустила глаза. Наставник академии шагнул вперёд, сделал знак рукой ученикам, что бы ждали.

Сидевшие по обе стороны от наследного принца судьи переглянулась. Один из них – худощавый, с золотыми кисточками на головном уборе – наклонился к другому и что-то прошептал на ухо. Тот кивнул, губы его тоже задвигались. Пальцы быстро пробежались по свитку, чья-то кисть уже ставила знак у одного из имён. Затем что-то сказали наследному принцу – окончательное решение было за ним.

Уже через пару минут Жень Шэн поднялся со своего места.

– По давней традиции, сложившейся в академии, распределение мест будет идти от наивысшего. По решению жюри… – начал он, – Первое место занимает ученик академии – Сяо Вей.

Толпа одобрительно загудела. Не громко, но с уважением. Признание – заслуженное. Даже завистники в рядах знати хлопали, хотя у некоторых губы были сжаты в тонкую линию.

Сяо Вей склонил голову, не удивлённый и не торжествующий. Как будто иначе быть не могло.

– Второе место… – продолжил наставник. – Яо, сын крестьянина из южной деревни.

И вот тут публика взорвалась. Простолюдины буквально взревели от восторга. Несколько пожилых женщин вытирали глаза краем рукава. Мальчишки прыгали от радости, будто сами выиграли.

А вот знать – напротив. Явно не все были довольны. Кто-то демонстративно не хлопал.

Яо стоял растерянный. Кажется, он и сам не верил, что оказался в числе лучших.

Я закусила губу. Всё внутри сжалось в тугой комок. Теперь всё решается. Сейчас или никогда. Если третье место не отдаётся Цао Юнь… Я погибла.

Только сейчас я осознала, насколько опрометчивым был мой спор с Цао Юнь. Даже если я прокачала навык до совершенства – это не значит, что не может быть кого-то лучше меня, кого-то с природным талантом. А ведь еще и откровенно засудить могут! Вон сколько не довольных решением принца отдать второе место простолюдину! Но тот хотя бы мужчина. А если Жень Шэн шовинист?

Принц медлил с объявлением третьего места.

– Третье место… Цао Юнь, – мир на долю секунды померк. А потом вернулся – шумный, яркий.

Я с шумом выдохнула. Колени предательски дрогнули, тело стало ватным, в висках застучала кровь.

Цао Юнь, кажется, вообще не поверила. Она склонилась в благодарном поклоне, но руки ее дрожали, а глаза увлажнились.

Страик-наставник Академии, тем временем, испепеляюще оглядывал своих учеников. Его взгляд был таким, будто он мысленно уже сек розгами каждого.

«Ну да, – подумала я. – Женщина и простолюдин обошли всех, кроме Сяо Вея. Похоже, уроки тётушки Мей скоро покажутся легкой прогулкой по сравнению с тем, что устроят этим бедолагам.»

– По традиции, – продолжил тем временем Наследный принц, – лучшему среди достойных даруется символ императорской благосклонности – белый скакун из личных конюшен Его Величества.

Толпа оживилась.

Подвели коня. Он был прекрасен: высокий, статный, с серебристой гривой. Он фыркал, ударял копытом, но держался спокойно.

Принц подошел к животному, чтобы взять за уздечку и подвести к Сяо Вею. И в этот момент…

Конь взвился на