Путь наложницы - Татьяна Новикова

что в какой-то дораме встречала похожее помещение. Это место, где ученики облачаются в торжественные одеяния перед важными событиями – экзаменами, императорскими приёмами, праздниками или церемониями.

Зачем он привел меня сюда?

Линь Янь не удосужил меня ответом. Лишь покачал головой и дотронулся до широкого пояса, который лежал на краю стола. Явно забытый кем-то из учеников при переодевании в спешке.

– Теперь можете идти, – кивнул он слугам через некоторое время.

Казалось, он специально просчитал его до секунды.

– Пойдемте, госпожа. Я проведу вас в безопасное место. – громко произнес Буи.

– Что происходит? – опять начала я. – Объяснись немедленно, иначе я…

Он приложил указательный палец к моим губам.

Режим просмотра. Вне игрового контроля

Ми Лань появилась на празднике на празднике не смотря на него запрет. От своих доносчиков в тетушкином доме он уже знал, что виной тому приглашение императрицы, но все же надеялся, что Ми Лань послушает его, и найдет способ не ехать.

Но ладно бы она просто приехала, так еще и умудрилась вылезти на сцену, привлечь к себе взгляды, заставила говорить о себе.

Жэнь Хэ сидел в тени, в самой дальней части, наблюдая за происходящим холодным, сдержанным взглядом. А внутри его всё кипело.

«Безрассудная. Глупая…»

В какой-то момент был так близок к тому, чтобы вмешаться, что самому стало страшно. Не ужели ее безопасность ему стала дороже всего остального?

Когда Ми Лань успела стать такой ценностью? Не тогда ли когда увидела его перед братом на коленях? Увидела и не отвернулась. Не испытала презрения. Поняла его маску. Поняла и приняла.

А может… еще раньше? В пещере с лотосами, что он готов был сорвать все до единого и бросить к ее ногам?

Или тогда, когда подобрала и вернула платок, что вышила ему мать? Сама судьба свела их вместе.

Пальцы болезненно сжались в кулак, когда началась паника. Он уже не думал о себе, о планах, о проклятых интригах – только о ней.

– Мин Е, – коротко бросил он. – Следи за Ми Лань. Если будет угрожать опасность – вмешайся.

Страж молча склонил голову.

Жэнь Хэ не позволял себе отвлечься ни на миг. Ни тогда, когда лошадь взбесилась. Никогда люди бежали врассыпную. Никогда Ми Лань, замешкавшись, осталась на открытой площадке.

Он был готов уже сам рвануться вперёд, когда его остановил резкий, недовольный окрик:

– Третий брат! – наследный принц Жэнь Шэнь сверлил его взглядом, вымещая на нём злость за весь сегодняшний позор. – Тебе бы место не здесь, а в загоне с простолюдинами! Хотя… – он хмыкнул, – сегодня даже простолюдины показали, что достойнее некоторых.

Жэнь Хэ молчал. Только склонил голову чуть ниже, как положено.

– Конечно же я уйду, раз порчу вам феншуй, – холодно проговорил он. – Тем более, что праздник все равно уже закончен.

– Тебе вообще не следовало приходить, – отрезал Жэнь Шэнь. – Ты ведь даже не учился толком, наверняка не понял ни строчки.

Жень Хэ едва удержался что бы не поморщится. О, нет. Он понял гораздо больше, чем его брат думает. Например стихотворение, что зачитала Цао Юнь. Это было стихотворение Ми Лань. И не просто стихотворение – послание.

Сперва Жень Хэ даже подумал, что оно обращено к нему. Не про тот ли пруд, где он показывал ей лотосы шла речь?

В строках говорилось о неравенстве положения. О том, каким Ми Лань видела его: высоким, недосягаемым клёном, который тянется к солнцу, тогда как она, бедная ива, вынуждена прятаться в холодке судьбы.

Он хотел поверить в это. Хотел до дрожи в пальцах. Но чем дольше он слушал строчки, тем яснее понимал: нет. Не о нём она писала.

Потому что он не клён. После того, как Ми Лань видела его стоящим на коленях перед другим человеком, готовым целовать сапог, – какой он, ко всем демонам, клён?

Клён тянется в небо. А он… он – грязь у корней ивы. Ил, в который она вынуждена опускать свои ветви, чтобы хоть как-то держаться за этот мир.

В стихе Ми Лань говорила о другом. О ком-то, кто всё ещё занимает её мысли настолько, что она посвящает ему такие строки – полные боли, нежности и тоски.

И этот кто-то – угроза.

– Даже если бы я учился, то всё равно не смог бы превзойти Ваше Высочество, – бесцветно произнёс Жэнь Хэ, не поднимая глаз.

– Хоть в чём-то ты благоразумен, – обронил Жень Шэн снисходительно. – Тебе повезло родиться от одной крови с нами. Но не забывай: благосклонность небес – переменчива.

– Я благодарен за напоминание, – тихо ответил Жэнь Хэ, кланяясь ниже, чем требовалось этикетом, чтобы замаскировать вспышку ярости в глазах.

Ему хотелось швырнуть в лицо брату что-нибудь резкое. Но нельзя. Ни сейчас. Ни здесь.

В этот момент мимо них к выходу, сразу четверо стражей повели лошадь, которую удалось усмирить Линь Яню. Стоило животному оказаться на одной лини с принцем, как взбесившийся скакун вдруг снова рванулся. Жень Шэн шарахнулся в сторону.

– Уведите немедленно! – закричал он. – Конюшни относятся к военному ведомству. Прекрасно! Сегодня у меня будет длинный разговор со Вторым братом!

С этими словами он отвернулся и быстрым шагом направился в противоположную сторону от той, куда уже утаскивали все еще вырывающегося коня.

Жень Хэ подождал пока брат скроется из виду и тотчас же отправился на поиски Мин Е. Тот уже дожидался его неподалеку.

– Сначала Линь Янь увел Ми Лань в один из служебных корпусов Академии, а затем переодев отправил на повозке в сторону своего поместья, – коротко доложил тот.

– И ты позволил?! – сверкнул глазами Жэнь Хэ.

– Вы сами приказали вмешаться только если ей будет угрожать опасность, Ваше Высочество, – ровно ответил Мин Е. – Сейчас для нее главное уехать подальше от Академии, у передних ворот настоящая давка, с нее и так хватит переживаний из-за участия в конкурсе, пусть и в качестве сопровождающей, – добавил он, – Да и наследный принц уже ищет, на кого свалить вину за происшествие.

Жэнь Хэ сжал кулаки.

– Поэтому надо было позволить увести ее Линь Яню? Ты вообще на чьей стороне, Мин Е?!

– Линь Янь человек чести. Он не станет удерживать девушку силой, – пожал плечами страж.

Но Жэнь Хэ это не успокоило. На мгновение между ними повисло напряжение. Что бы успокоиться, принцу пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выходов.

С упрямцем Мин Е все равно бесполезно спорить. Да и он прав. Ми Лань лучше быть не здесь. Уехать. Есть бы только это был не проклятый Линь, что б его, Ян, он бы