Санаториум (сборник) - Людмила Петрушевская

Даша пожимает плечами.

Погоди, я посмотрю в Интернете… не клади трубку…

ВАДИМ. Твой любовный порыв меня просто потряс. Мало кто способен пожертвовать жизнью для обожаемого человечка.

ЛИНА (в телефон). Ты легла? Голову повыше. Сейчас я найду.

ВАДИМ. Даже я, всегда окруженный любящими людьми, не избалован такими последствиями. Ты первая, кто решил положить свою жизнь на алтарь любви ко мне… И эта любовь – она прольется на все наше собрание… Я посвящу семинар жертвенности любви… Когда самое дорогое, жизнь, складывают к ногам любимого… Когда все посвящено ему.

ЛИНА. А! Вот, нашла. Эстонский композитор. Три буквы. Аав. А-ав. Подходит? Ну вот, прекрасно. Ты ела? Что? (Долго слушает.)

ВАДИМ (не обращая внимания на Лину). Самое пламенное доказательство любви – это петля на шее.

ЛИНА. Тише! Я разговариваю с мамой.

ВАДИМ. Привет ей большой от меня.

ДАША. Ее сейчас вырвет от твоих приветов. Козел.

ЛИНА. Ма! Ты ешь-ка творог. Который я тебе привезла. Там все необходимое для работы сердца и от давления. И молоко козиное подогрей и выпей чашку! Это молоко от хорошей козы. Принцесса в порядке. Она кормит котят. Такое зрелище! У них лапочки ярко-розовые. Я тебя одного привезу. Котята хорошо снижают давление. Ну отдыхай. Целую. (Вадиму.) Что было орать-то?

ВАДИМ. Да. Кстати, котят не раздавай. Поняла? Это собственность нашего фонда. Они основа основ!

ЛИНА. Ну ты действительно козел. Мам, это не тебе.

ВАДИМ. Я тебя прощаю. Это в тебе говорит твоя попранная любовь.

ЛИНА. О! Спасибо. Ну все, пока. Звони!

ВАДИМ. Бог жив. Все умерли, а Он жив через нас. Бог ждет вас. Господь дал нам силу наступать на зло. Иисус Христос велел наступать на змей и скорпионов, не мириться со злом. Когда человек вооружен этим, он счастлив. Бог протягивает нам руку помощи. Он хочет коренным образом улучшить нашу жизнь, если мы будем вместе. Человек начинает смотреть на вещи положительно, если его окружают единомышленники, братья и сестры. Потому что он живет согласно слову Божьему. Бог изменит вашу жизнь. Сколько можно страдать! Хватит! Будем счастливы вместе!

ДАША. Че-го?

ЛИНА. Он на службе, не видишь? Проповедует.

ВАДИМ. А возвращаясь к принцессе Грейс, если ганделупская атташе нам даст бумагу с печатью, что это была их потерянная кошка, можно считать, что это победа наших котят. То есть зарегистрирована новая порода ганделупская синеглазка. Я их продам!

ЛИНА. Синеглазка – это сорт картошки.

ВАДИМ. Ну хорошо, назовем ее… (Думает.) Милка решит. Кстати, передать от тебя привет Милке?

ЛИНА. Делай что знаешь. Мне безразлично.

ВАДИМ. Я ей передам. Она очень тебя любит и желает тебе добра. Хочет тебя видеть.

ЛИНА. Она?

ВАДИМ. Она молодец, ты ведь еще не знаешь! Наконец она нашла спонсора на операцию нашему Вове. Вову повезут в Южную Корею на пересадку костного мозга.

ЛИНА. И сколько она взяла отката из этой суммы от спонсора? И сколько дошло до бедных родителей? Я ведь всё слышу, все ваши переговоры.

ВАДИМ. Ты сошла с ума! Действительно сошла! Нападаешь на невинных! Мы же содержим офис. Аренда помещения, свет, телефон, зарплата нам. Двадцать пять процентов от сумм отчисляются нашему благотворительному фонду. Так во всем мире.

ЛИНА. Есть проценты, а есть откат из кармана в карман.

ВАДИМ. Не надо злиться на Милку. Она все время порывалась увидеть тебя сейчас. Она очень тоскует о тебе. Я не понимаю, почему вместо благодарности ты о ней говоришь клеветнические вещи.

Звонок.

ЛИНА. Алло! Кошкин дом два. А! Привет, ну как ты? А… Какое слово? Так. сколько букв? (Даше.) Домашнее животное из пяти букв.

ВАДИМ. Кошка!

ДАША. Козел.

ЛИНА. На букву «с»? Что-то не приходит в голову. Сука нет. Свинья нет. Собака нет. А. Мам, мне тут надо продолжать совещание, созвон! Пока.

ВАДИМ. Не могу подобрать домашнее животное на «с» из пяти букв. Теперь буду маяться. Я такой человек, не могу успокоиться, пока не найдено решение. Все должно быть на своем месте. Поэтому у меня все получается, все находит свое место. И я хочу сказать про Милку, что нельзя выкидывать человека из жизни после десяти лет самоотверженного служения нашему делу.

ЛИНА. Вашем делу.

ВАДИМ. И ведь это Милка нашла Николу, ее люди разослали его фотографии по детским комнатам полиции.

ЛИНА. Николу нашла старшая дочь Даши.

ДАША. Лизка моя, да.

ВАДИМ. Но благодаря Миле! Это у нас налаживается работа по нахождению пропавших. Мы рассылаем под нашим грифом фотографии и данные по факсу. Нас знают.

ЛИНА. У Милы вообще фото этого не было. Попроси ее показать фото Николы. Ну? Нет у нее ничего. Да и некогда ей было, вы же улетали. Это Митя, который у меня работает, в день пропажи Николы взял у Даши его единственную фотографию, отсканировал и послал ее своему дяде, а он капитан полиции в Гучках.

ВАДИМ. Капитан полиции в этой нашей дыре! Алкоголик местный. Кто теперь скажет, чья тут победа? Общее дело ведь.

ЛИНА. Повторяю, у Милы фотографии не было. Фото Митя отправил в Гучки в полицию. У Мити там все знакомые, его дядька брал в школу полиции, но наш парень не пошел. Тутошние ребята после армии или в организованную преступность идут, в банду, или в полицию. И тут и там это стоит кусок баксов, Митя говорил.

ВАДИМ. Если он не пошел в полицию, стало быть, он в банде? Ты подумай. Прежде чем его сюда пускать!

ЛИНА. Да. Он не в банде, а со мной работает с утра до вечера. Бесплатно, как и я. А Мила все тебе врет. Она не могла звонить. Николу нашли в больнице Старофоминска, а не в полиции. Нашла его Лиза, его старшая сестра. Когда Даша вот стала совсем умирать, лежала здесь, только звонила в Питер, потому что ее уволили с работы, тогда ее дочка Лизонька примчалась к матери, стала обзванивать справочные ближайших от железной дороги детских больниц и нашла братика. Никола сказал свое имя и фамилию, когда пришел в себя. Николу обнаружила обходчица на насыпи, он лежал без сознания, его на скорой отвезли в больницу. Он очнулся только через неделю, сказал, что круглый сирота, ни папи ни мами, и едет к сестре в Питер, ему врачи даже собирали на дорогу деньги, и тут Лиза, которая звонила по справочным больниц, узнала, где он лежит, и приехала к нему. Слез было! И Даша сидит у него в палате третий день. И никакая не Милка.

ВАДИМ. Ты, прости, сейчас себя показываешь не с лучшей стороны. Откуда столько злости? Я просто говорю с другим человеком. Почему ты отметаешь труд Милки?

ЛИНА. Да нет. Не было труда. Как всегда показуха и понты.