Когда земли окутает мрак - Яна Вуд

могла никого уважать или, чего пуще, любить и сама не вызывала подобных чувств у других. Мерек бы с легкостью отняла жизнь у любого, кто стал на ее пути, даже у Рукс.

– Его раны нужно залечить, – прошипела химера. – Постелить чистую солому, напоить и накормить.

– Я могу помочь с ранами, – сказала Хейта.

Химера, пораздумав, кивнула.

– Я позову укрутов, – с готовностью отозвалась Рукс.

– Нет! – рявкнула Мерек. – Это твое дерьмо. Ты его и разгребай!

Рукс послушно склонила голову.

– Отворите темницу, – нетерпеливо попросила Хейта.

– Я бы предпочла этого не делать, – ответила Мерек. – Кто знает, что ты можешь выкинуть, оказавшись с ним наедине.

– Но я не дотянусь до него, – упрямо сказала Хейта. – А его раны серьезны.

Химера нехотя кивнула укруту.

– Отвори.

Тот спешно кинулся к двери и щелкнул замко́м.

Хейта шагнула в темницу Фэйра на деревянных ногах – столь сильным был переполнивший ее ужас. В светлых глазах девушки стояли слезы. Она бережно прикоснулась к синякам на руках целителя, золотые змейки соскользнули с ее пальцев, и кожа его стала стремительно обретать привычный оттенок.

Задрав мокрую рваную рубашку, Хейта застонала, увидев почерневший от синяков живот, и метнула гневный взгляд в сторону Рукс. Воздев над животом Фэйра светящиеся ладони, Хейта просидела так какое-то время. Когда она убрала руки, кожа была совершенно чиста.

Химера наблюдала за творящимся действом с нескрываемым любопытством. Ей впервые доводилось видеть, как Чара твориит волшебство. Даже Рукс глядела зачарованно, на время позабыв о страхе, обуявшем ее.

Хейта проделала то же самое с ногами Фэйра и со всем искалеченным телом, пока не добралась до головы. Тяжелее всего поддался исцелению загноившийся глаз. Первый раз, когда Хейта убрала руки, он исцелился не до конца, и Хейта вновь упрямо воздела сияющие ладони. Наконец лицо Фэйра обрело привычное выражение. Внезапно парень застонал и приоткрыл глаза. Он прищурился, разглядывая Хейту, губы его вдруг растянулись в улыбке.

– Ты явилась ко мне во сне. Чу́дно. Хотя бы во сне…

– Я здесь, глупенький, – прошептала Хейта. – Это действительно я. Во плоти. Вот, пощупай мою руку. – Девушка вложила пальцы в его ладонь. – Она теплая, настоящая.

В глазах Фэйра вспыхнуло радостное изумление.

– Но ты прав, – поспешно добавила Хейта. – Тебе надо поспать. Ты еще слишком слаб. Набирайся сил, дорогой друг. – Она провела сияющими пальцами по его щеке, и веки Фэйра сомкнулись.

Хейта решительно поглядела на химеру.

– Я хочу забрать его отсюда.

– Этого я позволить не могу, – качнула головой та. – Вместе на свободе, Чара и целитель, умеющий творить волшебные вещи, – слишком непредсказуемо и опасно.

Хейта гневно сверкнула глазами.

– Я его тут не оставлю.

– Ты у меня в гостях, – нарочито дружелюбно улыбнулась Мерек. – В моем замке. И должна следовать моим правилам. О целителе побеспокоится Рукс. Не волнуйся, он будет в порядке.

Хейта не удержалась и язвительно фыркнула. Перевела взгляд на Фэйра. Ей очень хотелось настоять на своем, но она чуяла, к добру это не приведет. Потому она сухо кивнула.

– Ладно.

Химера оживилась.

– А теперь нам действительно стоит привести себя в порядок и отужинать. – Она кивнула Хейте. – Следуй за мной.

II

Мерек привела Хейту в просторную комнату, специально отведенную для купания, и перепоручила укрутам. Странные существа суетились подле большого железного чана, доливая в него из кадок горячую воду.

Хейта положила на лавку заплечный мешок, дождалась, пока укруты покинут комнату, плотно притворила дверь и обессиленно прислонилась спиной к прохладной каменной стене. Тишина окутала ее, словно легкое перьевое покрывало. Только теперь, оставшись одна, девушка вдруг остро ощутила, как сильно устала.

Это была не столько усталость тела, сколько усталость духа. Последние события вконец ее измотали. Страшная весть о Броне, его подлое молчание, заключение в подземелье у хоргов, а теперь и Фэйр, настрадавшийся, едва живой. Его исхудавшее тело на полу темницы стояло у нее перед глазами. Никогда ей не простить себя за то, что Фэйр сюда попал. Попал из-за нее. За то, что мучился так долго…

Хейта поглядела на чистую воду. Она буквально манила ее к себе. Девушка скинула грязную одежду и забралась в чан.

Горячая вода приятно обжигала тело. Девушка опустилась в нее по самую шею и с блаженством вытянула ноги. Над чаном поднимался пар. Хейте не хотелось признавать, но ей никогда еще не доводилось мыться с таким удовольствием.

Искупавшись, она облачилась в чистую рубаху и штаны, сложенные стопочкой тут же на лавке, просушила волосы над очагом и хотела уже шагнуть вон, когда заметила, что лавка пуста – ее мешка как не бывало!

Догадка поразила ее разум точно молния: укруты умыкнули! Охваченная волнением, Хейта выскочила из комнаты и едва не столкнулась с химерой.

– Готова? – улыбнулась та, обнажив клыки.

– Укруты забрали мой мешок, – без улыбки ответила Хейта, выжидающе на нее уставившись.

– Это я им наказала, – ответила химера, ничуть не смутившись. – Зачем он тебе понадобился? В замке всего хватает. Пускай пока полежит у меня, – добавила она вкрадчиво. – Укруты ведь и правда те еще ворюги. За ними нужен глаз да глаз. У меня надежней будет.

Хейта почуяла в словах химеры привкус лжи. Это ощущалось как что-то лишнее в звуке голоса, что-то мешающее, ненастоящее. Не укрутов опасалась Мерек, но саму Хейту и того, чем она могла при случае воспользоваться.

– Этот мешок достался мне от отца, – добавила девушка, не желая отступать. – Он мне дорог как память о нем.

– Вон оно как! – Химера округлила глаза. – Ну, не тревожься. Заберешь его позже. – Она доверительно улыбнулась. – И если решишь остаться, и даже если решишь нас покинуть. Пойдем, укруты уже накрыли на стол.

Хейта стиснула зубы и заставила себя улыбнуться в ответ.

«Если», – отметила она про себя. То есть химера действительно полагала, что она могла остаться. Что ж, для дела это было полезно. Придется только как-то умыкнуть мешок с камнем…

Они следовали сумрачными коридорами, когда на пути вновь повстречался укрут. Хотя они все и походили друг на друга, Хейте удалось распознать в нем того, что встретил их у ворот. Он был слегка повыше остальных, крупный нос его смотрел концом вниз, а брови были чересчур густы и длинны. Вид, однако, он имел безобидный.

Проход был узким, два человека не разминулись бы, и укрут застыл посреди него, переминаясь с ноги на ногу.

– Как его имя? – спросила Хейта.

Химера небрежно пожала плечами.

– У них нет имен. Укрут тебе и укрут. Сами они почти не говорят. Видно, разумом их судьба обидела.