Свои и чужие - Петр Хомяков

Не совсем правильно было бы называть этих, скорее всего, реальных людей Богами. Но они приблизились к Богам, поняли их замысел, нашли способ получить их помощь (чаще всего в виде озарения) и воплотить эту высшую информацию в жизнь.

Для того, чтобы приблизиться к этой высшей информации, нужен некий духовный подвиг. Это может быть путь аскета, путь отшельника, путь мученика, путь просто сосредоточенного на этом и только на этом фанатика идеи.

Но, так или иначе, этот путь очень редко и лишь частично совместим с обычной обывательской жизнью. Нужны, условно говоря, «развязанные руки». Это условие просто необходимо. Плюс, разумеется, устремлённость именно на «прорыв». В противном случае «развязанные руки» ведут к тривиальному гедонизму. Или материальному, или, как минимум, моральному. Ибо можно быть аскетом по жизни и совершенно расслабленным интеллектуальным гедонистом в душе.

По легенде Сварог был кузнецом. Но вряд ли кузнец, который переплавляет привозную бронзу и выполняет текущие работы, может иметь время и возможность вести тот напряжённый поиск, который, как мы показали, не мог не сопровождать решения «железной проблемы».

Тем более оперировать информацией из различных районов и от различных мастеров. Революция железа по масштабам сопоставима с революцией огня. Но, в отличие от освоения огня, которое, как мы показали, могло осуществиться автоматически, как неизбежное следствие определённого сочетания ситуаций, познание тайны железа требует «профессионального» интеллектуального сосредоточения.

Судя по всему, Сварог это сосредоточение осуществлял. Он был не просто кузнец. Он был к тому же и жрец. В очень многих самых древних верованиях кузнецы были одновременно жрецами (или колдунами). И наоборот. Можно спорить о причинах такого совмещения. Но главное другое: ролевая функция жреца у арийских народов существовала.

Причём существовала без государственного механизма. Профессиональных мыслителей арийцы выделяли и содержали безо всякого государственного принуждения.

И это спасло славян!

Жрец и кузнец Сварог принёс им избавление.

Одно это оправдывает существование «института жрецов».

В данном случае мы, разумеется, разделяем чиновника государственной религиозной машины, которого можно лишь по недомыслию назвать «жрецом», от истинного жреца свободного народа. И только последнего имеем в виду, применяя этот термин.

Изначальный, природный «интеллектуализм» народов приледнико-вья, о чём мы писали выше, вероятно, привёл к тому, что интеллект и поиск прорывных решений «на генетическом уровне» уважался ариями. И жрецы были первой группой, которая корпоративно выделилась в арийской среде.

О большой роли жрецов абсолютно у всех ветвей ариев имеются множество свидетельств. И мы не будем повторять их. Подчеркнём лишь, что жрецы отнюдь не выделялись «как класс» в обществе военной демократии. Они не владели повышенной долей материальных благ. И эти блага «в три горла» не потребляли. Они, будучи равными всем во всём, просто имели возможность «размышлять за счёт общества».

Представляется, что это весьма разумно. Ибо жрец, имеющий средний уровень потребления, интуитивно заинтересован привести своё племя к успеху и этот уровень поднять. Разумеется, в жизни было всё не совсем по схеме. Но общая тенденция представляется именно такой.

Напомним, что воевали в таком обществе все мужчины племени. Профессиональных воинов не было.

Всё изменилось, когда те или иные арийские племена занялись завоеваниями. Как мы показали выше, эти завоевания по большей части были результатами контрнаступлений и, по существу, спровоцированы. Мы, однако, не имеем намерения представить абсолютно всех потомков людей приледниковья ангелами. Могли иметь место и акты агрессии. Особенно, если с юга не было столь же сильных противников, как Первая империя или хотя бы её остатки.

Вероятно, именно эта ситуация имела место у индо-ариев.

Либо оккупировав некие протогосударства, либо сами создав их по неким «политическим лекалам», о которых арии могли узнать, белые племена военной демократии создали т. н. кастовое государство. При этом завоеватели заняли места силовой элиты и элиты религиозной. Так как жрецы уже были выделены изначально из общей массы, они при оформлении кастового общества сразу заняли верхние места.

Остальные соплеменники заняли места силовой элиты, стали т. н. «кшатриями». По некоторым системообразующим признакам кшатрии были сродни рыцарям. Ибо были выходцами из всё того же общества «военной демократии».

А жрецы, став из мыслителей политиками, оптимально с точки зрения интересов своих арийских племён оформили политическую модель.

Они не допустили иных религий. Они препятствовали физическому смешиванию кшатриев с покорёнными.

И… все. Это была последняя находка жрецов при этом варианте развития.

Они стали жрецами государственной религии, т е. перестали быть жрецами.

Надо признать, что кастовое государство было несколько иным, чем в Первой империи. Это был аппарат насилия. Но можно было допустить чуть меньший уровень насилия и чуть меньший уровень оболванива-ния. Ибо одна из задач устойчивого государства – единство верхов, реализовывалась на кровном и расовом уровне, а также поддерживалась изначальным авторитетом жречества, позаимствованном ещё с догосу-дарственных времён.

Но государство есть государство. Как только началась эксплуатация людей как ресурса, пусть и расово-чуждых людей, мораль начала падать. В итоге кшатрии захотели быть первыми. И стали первыми. Жрецы были унижены.

А потом неизбежно началась эрозия самой модели. Ибо гарантами модели были жрецы.

Ну а потом… Потом, если говорить про Индию, меньшие по численности мусульманские, т. е. семитские по своим политическим моделям княжества и царства завоевали огромную арийскую страну. А потом её ещё раз завоевали англичане, уже не столько силой, сколько хитростью.

Модель кастовой этнократии оказалась неконкурентоспособной по отношению к семитским моделям государства. И это закономерно. Коль скоро государство людоед, то среди людоедов победит самый последовательный. А кастовая этнократия – это паллиатив.

И паллиатив проигрывает радикальному варианту той же модели. Модернизированные варианты политической модели Первой империи функционируют до сих пор, а государства кастовой этнократии трансформировались в итоге к модели семитской Первой империи, оставив только некоторые элементы былой системы.

Если говорить отвлечённо, то индо-ариям для самосохранения своей исходной общественной модели следовало бы вырезать покорённые народы. А самим остаться все теми же племенными объединениями «военной демократии».

Однако соблазн эксплуатировать чужой труд весьма велик.

Курьёзно, но многие отличающиеся полной безмозглостью национальные идеологи называют офицерство «кшатриями». Кшатрии не офицеры. Кшатрии – единственные носители оружия. Как только появляются солдаты, набранные по призыву из числа низших классов, кшатрии становятся военными чиновниками. Они теряют монополию на ношение оружия. А вместе с ним и естественное право на большую часть своих привилегий. Потом оформление этой потери становится лишь вопросом времени.