“…я прожил жизнь”. Письма. 1920–1950 гг. - Андрей Платонович Платонов

устроился Тоша в Шафранове, где Тамара, как ты живешь?[929]

Я только что вернулся – несколько дней не был в Москве, был на фронте[930]. Достал письмо Тоши от 16/vii и прочел его[931]. Я рад, что с путевкой у него устроилось благополучно. Получили вы наконец 1600 р<ублей> из Литфонда?

Я видел грозную и прекрасную картину боя современной войны. В небе гром наших эскадрилий, под ними гул и свист потоков артиллерийских снарядов, в стороне хриплое тявканье минометов. Я был так поражен зрелищем, что забыл испугаться, а потом уже привык и чувствовал себя хорошо. Наша авиация действует мощно и сокрушительно, она вздымает тучи земли над врагом, а артиллерия перепахивает всё в прах.

Наши бойцы действуют изумительно. Велик, добр и отважен наш народ!

Представь себе – в земле укрыты тысячи людей, тысячи пар глаз глядят вперед, тысячи сердец бьются, вслушиваясь в канонаду огня, и поток чувства проходит в твоей груди, и ты сам не замечаешь, что вдруг слезы странного восторга и ярости текут по твоим щекам. Я привык к машинам, а в современной войне сплошь машины, и от этого я на войне чувствую себя как в огромной мастерской среди любимых машин. Ночью я видел пылающий в небе самолет врага. От скорости полета и ветра огонь распускался за ним, как космы у ведьмы. Сейчас я устал, деловое письмо напишу потом, а это так – впечатления.

Я уже знал раньше от П. Трошкина, что скончался Ал<ексан>др Семенович[932]. Сожалею и сочувствую тебе. Ты знаешь, что я любил его и был ему товарищем – особенно в последние годы. Я вспоминаю, как мы были с ним в Луге[933], как он приезжал к нам в Москву. Теперь его нет.

Целую и обнимаю тебя.

Твой Андрей.

27/vii.

Впервые: Волга, 1975. С. 174 (в сокращении).

Печатается по: Архив. С. 537–538. Публикация Е. Антоновой.

[262] П. А. Платонову

28 июля 1942 г. Москва

Дорогой мой Тотик!

Где ты теперь – в Уфе или в Шафранове[934]? Я ничего от вас давно не получал, ничего не знаю. В своем последнем письме ты пишешь мне – не ходили ли по клавишам рояля ногами мои собутыльники?[935] Мать тоже думает в этом роде. Неужели не пора уже поумнеть? Неужели так и нельзя себе представить, какова сейчас жизнь, особенно в Москве? Я никак не найду человека, который свез бы вам в Уфу кое-что. М<ожет> б<ыть>, кто-нибудь из Уфы поедет в Москву, – с возвращением в Уфу. Пусть идет ко мне. У меня есть что вам послать: конфеты, сахар, консервы, белье и др<угие> вещи. Как твое здоровье, милый мой, неужели ты таешь там? М<ожет> б<ыть>, лучше будет Тамаре поехать к родителям, а то и ей плохо, и ты, глядя на нее, выздороветь не можешь.

До свиданья, мой дорогой. Целую тебя.

Твой отец.

Печатается по первой публикации: Архив. С. 538. Почтовая карточка. Публикация Е. Антоновой.

Датируется по проставленному в Москве почтовому штемпелю.

[263] М. А. Платоновой

10 августа 1942 г. Москва

10/viii. Дорогая Муся!

Ты спрашиваешь, чем я так занят. Я работаю много, и не перечислишь. Самая важная моя работа сейчас: я пишу повесть о пяти моряках-севастопольцах[936]. Помнишь – о тех, которые, обвязав себя гранатами, бросились под танки врага. Это, по-моему, самый великий эпизод войны, и мне поручено сделать из него достойное памяти этих моряков произведение. Я пишу о них со всей энергией духа, какая только есть во мне. И это произведение, если оно удастся, самого меня хоть отдаленно приблизит к душам погибших героев. Мне кажется, что мне кое-что удается, потому что мною руководит воодушевление их подвига, и я работаю, обливая иногда слезами рукопись, но это не слезы слабости. Вот чем я занят.

Целую тебя. Андрей.

(Приписка сбоку листа) У меня получается нечто вроде Реквиема[937] в прозе.

Впервые: Волга, 1975. С. 174 (фрагмент).

Печатается по: Архив. С. 539. Почтовая карточка. Публикация Е. Антоновой.

[264] М. А. Платоновой

24 августа 1942 г. Москва

24/viii. Дорогая Муся!

Напиши мне подробно, что ты послала в посылке с Лебедевым, кто такой этот Лебедев, откуда он появился у вас?[938] Его я не знаю, и он ко мне не заходил. Я опять прошу – не присылать мне ничего. У меня есть всё достаточное для жизни. Сегодня я перевел тебе телеграфом 400 руб<лей>. Получила ты их? Надо постараться, чтобы Тоша был в Шафранове до конца сезона, до октября[939]. Что нужно сделать для этого с моей стороны из Москвы. Напиши, я сделаю. Теперь у вас хозяин Кононов[940], бюро нет. Передай ему привет. Перцова[941], вероятно, скоро приедет в Уфу. Целую тебя. Андрей.

Печатается по первой публикации: Архив. С. 540. Почтовая карточка. Публикация Е. Антоновой.

[265] М. А. и П. А. Платоновым

30 августа 1942 г. Москва

Москва. 30/viii.

Здравствуйте, милые мои Муся и Тотик!

Спасибо вам за телеграммы – с поздравлением по случаю моего давнего дня рождения. Вчера мне исполнилось 43 года[942]. Нечаянно удалось даже отпраздновать его. Пришли трое студентов Литинститута, которые не чают во мне души (я никак от них не отвяжусь); они принесли литр водки в подарок; пришел Петя Трошкин, брат Петр, Вера, Кожевников[943] и Натан Абрамович[944]. В магазине я получил колбасу, – и мы немного выпили. Я сказал как бы маленькую речь, где вспомнил такой факт из фронтовой действительности: один наш командир поднимал своих бойцов в атаку, был сильный огонь противника, у командира оторвало миной левую руку; тогда он взял свою оторванную руку в правую, поднял свою окровавленную руку над своей головой, как меч и как знамя, воскликнул: “Вперед!” – и бойцы яростно пошли за ним в атаку. И первый мой тост был за здоровье, за победу великого русского солдата.

Этот факт – с рукой – я описал в рассказе “Реквием” (памяти пяти моряков-севастопольцев)[945].

Дела мои в литературе начали складываться пока что блестяще. На днях будут напечатаны мои рассказы в “Красной звезде” – самой лучшей газете всей Красной Армии – “Броня” (новый рассказ) и “Божье дерево”[946]. В журнале “Октябрь” печатается “Крестьянин Ягафар”[947]. В журнале “Красноармеец” – “Дед-солдат”[948].