Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Вепуата стояли дыбом. Гедимин протянул руку, чтобы пригладить их, и тут же отдёрнул — между пальцами и оперением проскочила трескучая искра.

— Ага, — Вепуат, невесело хмыкнув, повёл плечами. Перья затрещали, рассыпая искры. Долгая белая вспышка накрыла холм, и Гедимин взглянул на небо. Там между сизыми складками сверкали разряды, а поверх них медленно вращалось сияющее колесо, разбрасывая молнии. Ещё секунда — и его порвало, и в небесных складках открылся бесформенный провал. Молнии, как нити, стягивали его края. Гедимин следил за ними, пока разрыв не закрылся. Края уже смыкались, когда из небесной складки вывалился сияющий синевато-белый шар и повис над холмом, медленно расплющиваясь и растягиваясь в ширину. К нему со всех сторон слетались сгустки плазмы — она градом сыпалась из подсвеченных синеватых провалов в небе. Налетевший ветер взвыл в воздуховодах, надавил на чувствительные щитки на пальцах. За прозрачной стеной взлетел потревоженный рыхлый снег.

— День Молнии, — Вепуат проследил за взглядом Гедимина и зябко поёжился; перья снова затрещали. — К рассвету жди электрической атаки. Защитным полям опять достанется…

Гедимин покосился на закрытое куполом ущелье, потом — на генератор защитного поля на запястье.

— Выберусь к рассвету — возьму на себя. А пока я внизу — генератор всё сразу не потянет. Там каменные конструкции на полевом подвесе…

— Да понятно, — отмахнулся Вепуат. — Странно, что подвесы выдерживают. Я видел эти махины… Если что — какие участки надо защищать в первую очередь?

Гедимин посмотрел на электрическое «колесо» посреди неба. «На купол давят два фактора. Один — слабый, но постоянный. Другой… может, вообще не заденет. Но если заденет — нагрузка будет гигантская…»

— Погоди. Есть кованые прутья, «жидкая молния», — попробуем собрать громоотвод.

— Уверен, что оно здесь так работает? — забеспокоился Вепуат. — И местные не знают? От них я такого не слышал.

Гедимин пожал плечами.

— Одолжишь бусы и пару-тройку перьев?

…Сборный штырь воткнули на «восточной» окраине, на максимальном расстоянии ото всех построек. В темноте Гедимин его не видел — только слышал тихий перезвон бусин и электрический треск.

— Электрические существа… — вслух подумал Вепуат, оглядываясь на шорох. — Здесь ведь такие есть. Ты их даже видел.

— Хиги? — сармат вспомнил пещеру-ловушку и угрюмо сощурился. — У них там свой город. И с бусами они играть не будут.

Вепуат фыркнул.

— Но для кого-то ты их туда повесил?

Гедимин пожал плечами.

— Пусть висят. Расплавятся — сделаю новые.

…Стена закрыла от Гедимина внутренние помещения. Они были пусты; они ещё висели на белесых стропах над «чашей» обшивки, — недособранная конструкция, часть вспомогательного корпуса. «Блочный щит управления,» — Гедимин опознавал каждую камеру, не заглядывая в чертежи. «Первый энергоблок…» Он пытался представить себе, как это помещение будет выглядеть, когда станция заработает, — там было много тросов, рычагов и зеркал и сверхмассивные экранированные ворота на входе. «Здесь будут сдвижные механизмы. А это шлюзовая камера… из цельного камня. Странные штуки всё-таки получились. Когда оно лежало по частям — ещё куда ни шло, а сейчас — очень странные…»

Он попытался представить себе операторов — в комбинезонах из ксеноорганики, за деревянным пультом, перед мониторами-зеркалами… На краю пульта стояла батарея песочных часов — с тросиками, отмечающими количество сделанных оборотов. Рядом, на стене, висел рамочный дозиметр — почему-то без стекла, просто чей-то зуб на тонком жгуте. Гедимин отогнал мысленную картинку и брезгливо поморщился. «Та ещё будет станция. Ладно, лишь бы работала…»

…Он смывал с обшивки змеиную слюну, когда на улице громыхнуло. Снаружи кто-то потрясённо вскрикнул. Секунду спустя сармат уже стоял у прозрачной стены (всё-таки выдержала!) и смотрел на дымящийся кратер. Разряд, ударивший в его край, был на порядок слабее; снег, зашипев, поднялся паром. Гедимин схватился за сигма-сканер. Сканирующий луч прошёл сквозь облака и «увидел» кратер, будто разрезанный надвое, — удар пришёлся на край плато. От металлической вышки, стоявшей там, не осталось и следа — только густой пар.

— Мн-да, — Вепуат покосился на плечо, лишённое трёх длинных перьев. — Вот как это считать — громоотвод сработал или нет?

— Сработал, — буркнул Гедимин, жалея, что не включил сканер ещё в душевой — тогда на экран попал бы сам удар молнии, и было бы ясно, куда угодил разряд. — Только прут был хлипким. Не рассчитал…

— Только сейчас пересчитывать не надо, ладно? — Вепуат оглянулся на кратер и оседающий пар над ним и едва заметно поёжился. — Буря стихает…

Светящихся «колёс» в небе больше не было. В самых глубоких складках ещё что-то вспыхивало, но плазменные сгустки не вылетали. Гедимин тронул Вепуата за торчащие перья — затрещало, но видимой искры уже не было. Разведчик отодвинулся и повёл плечами, укладывая оперение на броню. Оно улеглось без сопротивления, лишь кончики перьев ещё топорщились.

— Ты на всякий случай повесь купол на свой генератор, ладно? — Вепуат покосился на прозрачные стены. — Если в него с такой силой ударит — снесёт…

Гедимин молча кивнул и поднял руку, выпуская из запястья короткие сопла. Стены помутнели.

— Когда уже Айзек привезёт «сивертсены»? Мне, что ли, ехать за ними к Маккензи?

…Выдавливать горючую смесь из туб было удобно — она ложилась ровной полосой как раз подходящей ширины, не размазываясь по всему поддону. Гедимин занёс над ней руку со сжатыми когтями, готовый высечь искру, но остановился и оглянулся на Вепуата. Нахохленный сармат стоял у печи и озабоченно хмурился.

— Ну, в этот-то раз Куттуш пришлёт учеников? Как думаешь, Кут’тайри? Все Сэта очень осторожны, когда речь о новшествах, но Куттуш… Такого я ещё не видел.

Жрец, замерший в тени печи, резко шевельнул когтями и недобро ощерился.

— Есть различия между осторожностью и трусостью. Ты сделал, что мог, мастер Хетпу. Если вожди упрутся — их сами боги не убедят.

«Ещё бы знать, чего ради мы так стараемся,» — думал Гедимин, отступая от дымящегося поддона. «Какой-то дальний город не будет плавить стекло? Будет поглощён двумя другими? Вот