Ментор черного паука - Нина Малкина

Невесомые нити на её груди при этом изящно качнулись. Я с сомнением посмотрела на Кааса, но пожала руку незваной гостье.

— Вы тоже из Ордена Крона? — угрюмо уточнила я.

Элигия очертила длинными пальцами круг, и тонкие, едва заметные голубые магические нити потянулись в её ладонь со всех концов темного помещения. Меньше чем через секунду они исчезли, собравшись в маленький клубок воды, который полетел мне в лицо. Я отшатнулась, но прохладные брызги попали на мой подбородок и жилет. Я вскочила, но была моментально подхвачена Каасом и усажена на место.

— Элигия не враг тебе, — успокоил он, удерживая меня. — Просто такие вопросы нельзя задавать. Ты ещё поймёшь это.

Я могла оттолкнуть Кааса, но в голове у меня зазвучали слова Джермонда о том, что нельзя бить женщин, которые не могут дать сдачи. И я в очередной раз подчинилась его наставлениям. Нет, это был не тот человек, что убил мою мать.

— Ты уже рассказал ей? — певица начала щипать виноград, отправляя упругие ягоды в рот. — Кто она на самом деле?

— Я как раз был в процессе, — процедил Каас.

Он отпустил меня и сел рядом, видимо, для безопасности своей самоуверенной знакомой.

— Значит, я пришла к самому интересному! — неестественно алые губы женщины снова растянулись в широкую улыбку. — Юна, ты знаешь, кто твоя мать?

— Тезария Горст, — ответила я, всё ещё желая физически навредить этой роскошной леди.

— Она была потрясающей женщиной, — Элигия восторженно подняла взгляд, помахивая виноградиной. — До сих пор восхищаюсь ею. Даже умирая, она спланировала, как отомстить своему убийце. Придумать такой ход с менторством достойно величия не меньше, чем остальные её заслуги перед Свободным Квертиндом. Она знала, что ты отомстишь за неё. Ты же отомстишь за неё, Юна? Убьёшь своего ментора?

Даже Элигия Веллильер была в курсе. Неизвестно, какой информацией о Джере они обладали, но мне не нравились сети, которые сплетались вокруг ментора чёрного паука. И меня пытались сделать сообщницей. Теперь понятно, откуда у Кааса такой интерес ко мне и зачем он меня сюда притащил, интригующе обещая открыть новые горизонты. Нельзя было позволять им управлять собой.

— Джермонд — не он, — озвучила я последние мысли. — Это надо ещё доказать. Не знаю, как у вас там, в Свободном Квертинде, но в моём Квертинде не убивают людей из одних только подозрений.

— Конечно, — кивнул Каас. — И мы это докажем. С твоей помощью, если согласишься. Но ты должна быть уверена в себе, Юна. Уверена в своей цели так же, как была в начале этого разговора.

Я была уверена в своей цели. Как и в том, что не позволю Ордену Крона использовать себя для убийства невиновного. Близкого и важного для меня человека. На такую сделку я пойти была не согласна.

— Если я буду точно знать, что мой ментор — Кирмос лин де Блайт, я убью его, — спокойно пообещала я. — Но ни секундой раньше.

— Именно это я и хотел услышать, — улыбнулся Каас, но его снова перебил колокольчик.

Стязатель впустил обеспокоенного Нэнса. Тот что-то прошептал ему на ухо, выпучивая от ужаса глаза. Каас Брин сосредоточенно кивал, потом вручил усачу увесистый бордовый мешочек. Нэнс немного успокоился, но всё равно руки его подрагивали.

— Мне срочно нужно уехать, — сообщил Каас. — Нападение на западную шахту. Говорят, очень много жертв и все в ужасном состоянии. Элигия, ты сможешь проводить Юну?

— Я доеду сама! — вмешалась я.

— Она доедет сама, — Элигия утвердительно вытянула ладони в мою сторону, но потом добавила: — Не беспокойся, Каас. Я сумею о ней позаботиться.

— Ладно, — поколебавшись, согласился он. — Прости, что так получилось. Обещаю, что следующая наша встреча будет гораздо приятнее. Я помогу тебе во всём, Юна. Только верь мне, пожалуйста.

— Милый подснежник, — тонкий пальчик Элигии указал на петлицу Кааса, в которой всё ещё цвёл мой подарок.

Стязатель кинул на неё короткий злой взгляд, попрощался и вышел. Я тоже поднялась, намереваясь уйти, но Элигия нежно тронула меня за руку, призывая присесть.

— Я очень любила Тезарию, — она заглянула мне в глаза. — Она была моим ментором и примером для подражания, всегда. В те времена я была такой же скованной и робкой, как ты сейчас. Тезария научила меня выживать в мире, где все против тебя. Научила приспосабливаться к любой ситуации. Научила играть мужчинами так, как не научит ни одна благородная академия дев. «Приличные женщины редко творят историю», — говорила Тезария, когда стыд застилал мне глаза. Она много вложила в меня и была моей лучшей подругой. Никого ближе у меня так и не появилось. У тебя есть подруги, Юна?

— Есть, — коротко ответила я, не желая вступать в диалог.

Я посмотрела на шею Элигии. Она заметила мой взгляд и оттянула податливый золотистый воротник, чтобы я увидела её чистую кожу.

— Когда умирает ментор, знак пропадает, — пояснила она. — Когда… если ты убьёшь своего ментора, он тоже пропадёт. И ты останешься одна в мире, где все против тебя. Каас прав, я не враг тебе. Я хочу стать твоим другом. Подругой, наставницей. Или даже матерью, если позволишь. Это мой долг перед Тезарией. Мы все будем помнить её подвиг.

— Я не верю в то, что мой ментор — Кирмос лин де Блайт, — повторила я.

— Нет доказательств, — кивнула Элигия. — Сразу чувствуется суровое мужское воспитание. Но ты — девушка, Юна. Многие вещи ты умеешь чувствовать своим сердцем и интуицией.

Во взгляде Элигии не было ни злобы, ни хитрости, ни корысти. Если она сейчас играла роль, пытаясь меня запутать, то моя мать хорошо её научила. Но у меня не было матери. Зато у меня тоже был ментор, уроки которого я хорошо помнила. Нельзя терять бдительность и тем более — доверять первому встречному.

— Не умею, — отрезала я.

— Вспомни его взгляды, прикосновения, слова, — посоветовала Элигия. — Что они говорят тебе? Например, что он сказал тебе последним, перед тем как ты пришла сюда?

В голове уже немного прояснилось, и я попыталась напрячь память. Элигия гладила меня по руке, успокаивая. Я не хотела верить этой женщине. Не хотела верить Каасу Брину и Ордену Крона. Этого просто не могло быть. Джер не мог так со мной поступить. Я взяла почти полный кубок с вином и в несколько глотков осушила его, чтобы вновь приглушить навязчивые мысли.

— Вспомнила, — грустно улыбнулась Элигия.

Когда мы сегодня расставались, последними словами моего ментора были «Меня бы стоило бояться в первую очередь».

— Ничего особенного, — соврала я. — Просто люблю вино.

* * *

Путь до академии казался самым длинным в моей жизни. И хоть хмель поначалу ощутимо туманил разум, морозный воздух быстро привёл меня в чувства.

Элигия хотела проводить меня, но я попросила её не делать этого. И сейчас компанию мне составлял только капран, резво взбиравшийся по изъезженной горной дороге. Монеты на груди ездового животного позвякивали, ведя гармоничную беседу со скалистым эхом, которую я почти не слышала.