Сто голосов - Скотт Макконнелл

Айн Рэнд и Фрэнк O’Коннор привезли к нам этого кота, мы обследовали его и сделали все анализы. С клинической точки зрения было очевидно, что у животного отказали почки. Вечером я попробовал объяснить ей ситуацию: она была очень и очень умна, но странным образом непонятлива. Она слушала меня очень внимательно — муж стоял чуть позади нее, и оба они были очень расстроены. Они понимали, что кот очень болен. Я попытался объяснить ей, что почечная ткань постоянно изнашивается, поскольку клетки ее не восстанавливаются, так что с каждым годом ты теряешь все больше и больше почечных клеток, и токсины удаляются в недостаточной мере и остаются в организме. Рано или поздно организм рушится по спирали.

Мы пытались справиться с проблемой, и как мне кажется, прибегли к интенсивному лечению. Спустя какое-то время мне пришлось сказать ей, что животное не идет на поправку, его тошнит, кот теряет вес и что нужно рассматривать ситуацию с точки зрения качества жизни самого кота. И я был изумлен тем фактом, что хотя она была очень заботливой и достойной женщиной — так сказать, кошачьей породы, и я говорю это в весьма положительном смысле, — она не поняла ничего. И спросила меня: «Доктор, ну почему это случилось с моим котом?» Мне пришлось вернуться назад и начать объяснения заново, — что почки изнашиваются, теряют клетки, качество жизни кота необратимо ухудшается. И тут она снова говорит: «Но почему Фриско? Почему именно мой кот?» Ну как малое дитя, пытающееся понять, почему занемогла ее любимая игрушка, ее котик.

Некоторые люди спрашивают, почему подобное происходит, ты объясняешь им, и они принимают твое объяснение, но у других людей в таком случае включается защитный механизм; они просто не хотят верить в неприятную перспективу. Но чтобы настолько по-детски вела себя очень интеллектуальная и одухотворенная особа… Мне показалось несколько, что она не может — или даже не хочет — понимать меня. Ее муж, я помню это, стоял рядом. Такой мягкий, чувствительный человек, художник, очень внимательный и надежный. Судя по его глазам, он прекрасно понимал меня.

Я прекрасно запомнил всю сценку, потому что запомнил его лицо, прекрасное, полное сочувствия. Он был в известном смысле смущен тем, что эта великая женщина, известная всему миру, не может уразуметь одну вещь. Вот что запечатлелось в моей памяти.

Я не осуждаю ее, скорее всего она, человек возвышенный, просто верила в то, что случится чудо, что животное поправится и выживет, переборет ситуацию.

Еще мне кажется, что она и в самом деле понимала кошачью личность.

А также, что с котом ее соединяла такая прочная связь, что отрицание неизбежного было для нее естественным. Просто случилось так, что отрицание это обрело субъективную, а не объективную форму. Такая невинная подробность.

Но более всего меня потрясла не ее репутация, а сама женщина — ее благородное, теплое, полное любви и заботы отношение к коту, что всегда подкупало меня. Это животное и на самом деле было очень дорого ей.

Вы сказали, что Айн Рэнд была «кошачьей породы»?

Я хотел этим сказать то, что она явно понимала кошачью личность. Она как будто бы обладала такой же гибкостью. Например, с львицей труднее иметь дело в дикой природе, потому что она защищает детей, в то время как самец ходит и занимается своими делами, но львица более упряма. Айн Рэнд казалась мне более упорной личностью, однако лишенной жесткости или жестокости. Это комплимент, когда говорят, что ты похожа на кошку и сильна. Думаю, что она уважала кошек и их дух.

Мистер и миссис О’Коннор всегда приходили в вашу лечебницу вместе?

Да. Ни он, ни она никогда не появлялись у нас с кошкой в одиночестве. Они, как родители, всегда приходили вместе. Все выглядело так, будто она была не столько знаменитостью, сколько кошатницей и мамой своих кошек.

Перри Нолтон являлся литературным агентом Айн Рэнд в агентстве Curtis Brown начиная с 1957 года до ее смерти в 1982 году. Он являлся владельцем и президентом этого агентства до того, как вышел в отставку в 1996 году. Мистер Нолтон скончался в 2007 году.

Дата интервью: 26 марта 1999 года.

Скотт Макконнелл: Как вы впервые узнали об Айн Рэнд и ее произведениях?

Перри Нолтон: Как мне кажется, это произошло в молодые годы, когда я впервые прочитал Источник. А потом — когда посмотрел снятый по этому роману фильм, который она ненавидела. Но, на мой взгляд, фильм был совсем неплох.

Какое же впечатление произвел на вас Источник, когда вы прочли его?

Я воспринял его как очень интересную книгу. И не видел в нем никакого политического подтекста. Книга была опубликована в 1943 году, и люди разговаривали о ней уже тогда.

А вы не помните что-нибудь из того, что говорили о мисс Рэнд до того, как стали ее агентом?

Я кое-что знаю из того, что говорили об Айн Рэнд еще до того, как я начал работать в агентстве Curtis Brown в 1957 году. Издательский бизнес я начинал в качестве коммивояжера, затем перешел в торговый отдел издательства Scribner’s, откуда меня послали на шесть недель на разведку в Лондон в качестве приятного развлечения.

Через друзей я вышел на Арчи Огдена,[225] и он сказал, чтобы я позвонил ему, как только окажусь в Лондоне. Это было году в пятьдесят девятом или шестидесятом. Кажется, он был тогда литературным редактором студии 20th Century Fox по Европе и Англии. Конечно, я слышал историю об Арчи Огдене и Источнике, популярную в то время в издательском мире: о том, что он сказал своим боссам в Bobbs-Merrill, что если они не опубликуют этот роман, он уволится и пристроит Айн Рэнд в каком-то другом издательстве. И добился своего.

Что мистер Огден рассказывал вам о мисс Рэнд и Источнике?

Он был в восторге от Айн Рэнд, считал ее великолепным рассказчиком, интереснейшим философом, подлинным мыслителем, и в таком качестве она была у него своего рода героиней.

Каким было ваше мнение о романе Атлант расправил плечи?

Я прочитал его до того, как пришел работать в Curtis Brown. Книга была опубликована осенью 1957 года, a я оставил Scribner’s и перешел в Curtis Brown в декабре. Я прочел ее не только потому, что намеревался переходить в Curtis Brown, но и потому, что хотел узнать, на что похож этот роман. Он удался автору. Получилась могучая книга.

Даже с точки зрения такого либерала, как вы?

Да, даже для либерала. Потому что она отличный рассказчик. Знает своих персонажей; знает сюжет. Такова одна из сторон ее дарования, помогавшая ей в написании киносценариев. Она умела нагнетать ситуацию.

Случалось ли вам работать с Аленом Коллинзом [агентом Айн Рэнд] в то время, когда он представлял интересы мисс Рэнд?

В то время я не работал с ней напрямую. Я был во многом занят консультациями, которые давал Алену, восхищавшемуся моим знанием рынка, позволявшим определять, сколько можно требовать за издание книги. До того времени самый большой аванс, который выплачивали в Curtis Brown, составлял 75 000 долларов. Тут Алан явился ко мне и спросил, интересует ли меня предложение Айн опубликовать ее роман под названием Атлант расправил плечи. Я ответил: «О’кей, и о чем же в нем речь?» Тогда он сказал: «Ну, на самом деле она еще не составила свою заявку и пока располагает только идеей, а книгу мы условно называем романом о Джоне Доу[226]». Я ответил: «Итак, ты хочешь продать новую книгу Айн Рэнд?» Он сказал: «Ну да, и сколько, по-твоему, мы можем получить за нее? Как ты считаешь: 50 000 долларов наберем?»