История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

Автор другой премированной записки, парламентский адвокат из Нанси Адольф Тьерри (Thierry), поставил во главе ее девиз, заимствованный из трагедии Расина: «Il faut finir des juifs le honteux esclavage» («Пора покончить с позорным рабством евреев»). Он повторяет основную мысль Дома, что государства, веками порабощавшие евреев, должны искупить свою вину предоставлением им всех гражданских прав. Третья записка, принадлежавшая перу библиотекаря парижской Королевской библиотеки, Залкинда Гурвица, была особенно содержательна и богата фактическими доводами. Автор, который, как еврей, сам испытывал всю горечь бесправия, не без иронии замечает, что христианское общество, предлагающее конкурс по вопросу, как сделать евреев полезными и счастливыми, напоминает императора Карла V, который бомбардировал Рим и в то же время велел молиться о спасении осажденного там папы. Решение вопроса всецело зависит от доброй воли христиан. Перестаньте делать евреев несчастными и бесполезными! Дайте или, лучше, возвратите им гражданские права, которые вы у них отняли вопреки всяким законам бо жеским и человеческим и в ущерб вашим собственным интересам». Все три премированные записки были опубликованы отдельными книгами к началу революции 1789 года и вызвали оживленный обмен мыслей во французской прессе.

Накануне революции выступил в защиту евреев один из главных ее творцов, мощный оратор Мирабо. Побывав в Пруссии с дипломатической миссией, граф Мирабо успел собрать там сведения о личности «еврейского Платона», Мендельсона. Это обстоятельство, а также личное знакомство с поборником эмансипации Домом побудили Мирабо написать этюд «О Моисее Мендельсоне и политической реформе евреев» («Sur Moses Mendelssohn et sur la reforme politique des juifs», London, 1787). Восхваляя деятельность берлинского мудреца и излагая доводы Дома, Мирабо развивает мысль, что настала пора идти навстречу просветительным стремлениям передовых евреев: «Вы хотите, чтобы евреи были лучшими людьми, полезными гражданами! Так изгоняйте же из общественной жизни всякие унизительные различия, откройте евреям все пути к пропитанию и приобретению. Не только не запрещайте им заниматься земледелием, ремеслами, механическими искусствами, но поощряйте их к этому! Старайтесь, чтобы евреи, не пренебрегая святым учением своих отцов, лучше понимали природу и ее Творца, принципы морали, разума и порядка, интересы человечества и того большого общества, часть коего они составляют... Пусть они пользуются всеми правами гражданства, и они станут в ряды полезнейших граждан государства». Эти слова были писаны в 1787 году, а спустя два года тот же Мирабо горячо ратовал за эмансипацию евреев на другой, более шумной арене: во французском Национальном собрании, созданном великой революцией.

Перед самой революцией задумалось над еврейским вопросом и французское правительство. В 1787 г. издан был закон об отмене установленных для некатоликов ограничений по части торговли и промышленности, но этим могли воспользоваться только протестанты.

Правительство еще не решилось распространить этот закон на евреев и приступило к обсуждению вопроса. Либеральный министр Мальзерб (Malesherbes) поручил особой комиссии в Париже выработать проект улучшения еврейского быта во Франции. В комиссию были приглашены, в качестве сведущих лиц, представители обеих групп еврейского населения, ашкеназской и сефардской: вышеупомянутый Серф-Берр из Страсбурга, Исая-Бер Бинг из Нанси, Лазарь Тренель из Парижа, Градис, Фуртадо и Лопес-Дюбек из Бордо. Еврейские представители подали в комиссию записку, в которой требовали права повсеместного жительства, свободы промыслов, права покупать и обрабатывать землю, допущение к муниципальным и государственным должностям; некоторые требовали, чтобы за еврейскими общинами была признана их прежняя автономия. На последнем настаивали только национально настроенные эльзасские делегаты, между тем как сефарды ограничивались требованием гражданского равноправия. Но и эти скромные пожелания показались правительству слишком смелыми. Проект комиссии Мальзерба не успел еще пройти через высшие инстанции, как началась революционная буря 1789 года.

Но прежде, чем Великая французская революция провозгласила Декларацию прав человека и гражданина, это сделала Декларация независимости Соединенных Штатов Северной Америки, восставших против власти Англии. Во время великой американской войны за независимость (1775 — 1783) евреи стояли в обоих лагерях: революционных «патриотов» и «лойалистов», но активные силы были на стороне первых, борцов за независимую американскую республику. Под влиянием пропаганды республиканцев-пуритан, которые ссылались на речь пророка Самуила против монархии (Книга Самуила I, гл. 8), в душе многих потомков пророка как будто проснулись высокие идеалы древности. Вождь революционной армии Георг Вашингтон не делал никаких различий между христианами и евреями в рядах борцов за независимость. А бороться и приносить жертвы приходилось даже тем, которые не сражались в качестве солдат или офицеров. Многие еврейские купцы, связанные торговыми делами с Англией, жертвовали своими интересами, добросовестно исполняя решение восставших колоний прервать всякие торговые сношения с метрополией. Революционный патриотизм толкал евреев и в ряды освободительной армии Вашингтона. Около сорока имен отмечено в списках еврейских волонтеров. Из богатой семьи Франкс двое братьев служили в революционной армии, а третий остался верным Англии. Некоторые волонтеры отличились в сражениях и занимали посты командиров разных частей войск. Участие евреев в освободительном движении выражалось главным образом в финансовых услугах и снабжении армии продовольствием. В этом отношении отличился «банкир революции» Хаим Соломон, польский еврей, поселившийся в Нью-Йорке незадолго до восстания и быстро разбогатевший. Своими богатствами он воспользовался всецело для поддержки борцов за независимость. Сблизившись с министром финансов в правительстве Вашингтона, Моррисом, он снабжал его огромными суммами денег, без которых, по свидетельству министра, «и сам Вашингтон не был бы в состоянии спасти страну». Больше полумиллиона долларов было дано Соломоном правительству взаймы без процентов и даже без полной уверенности в возврате капитала. Действительно, когда еврейский финансист преждевременно умер, оказалось, что он все свои деньги вложил в эти займы и оставил семью с очень скудными средствами. Позже в сенате Соединенных Штатов было публично засвидетельствовано, что Хаим Соломон «оказал существенную помощь делу революции бескорыстно, из искренней и горячей любви к человеческой свободе». Этот филантроп, друживший с жившими тогда в Америке польскими патриотами Костюшко и Пуласским, был одарен редким в его среде политическим чутьем и мог бы стать видным деятелем федеративной республики, если бы его не похитила ранняя смерть (1785).

Евреям действительно было за что бороться. В провозглашенной Декларации независимости тринадцати североамериканских соединенных штатов (1776) для гонимого народа звучала неслыханная в христианских странах, но родная музыка: «Все люди созданы равными, и Творец даровал им некоторые неотъемлемые права: право на жизнь, свободу и счастье. Правительства поставлены для того, чтобы обеспечить людям эти права, а когда правительство нарушает их, народ может его уничтожить или сместить». Еще большее сулил еврейству пункт союзной конституции о свободе совести: «Никакой человек, признающий существование Бога, не