📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыЦарица Шаммурамат. Полёт голубки - Юлия Львофф

Царица Шаммурамат. Полёт голубки - Юлия Львофф

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 118
Перейти на страницу:

Когда густой дурман полностью поглотил сознание Ану-син, она потеряла счёт времени.

Глава 15. Благосклонность богов

Ану-син понятия не имела, сколько времени — минут, часов, а может, дней или даже недель — она провела в беспамятстве. Порой ей казалось, что она выныривает из плотного чёрного, как беспросветная мгла, тумана забвения, и тогда череда странных видений и ощущений захватывала её с такой мучительной силой, что хотелось снова погрузиться в жаркую, без проблеска света, бездну. Несколько раз, между погружениями, она видела смутно, будто в тяжёлой дремоте, образ какой-то женщины: то неясный, светившийся во тьме, как лицо встретившей её жрицы Ураша, то чертами своими напоминавший Баштум, то принимавший облик прекрасной незнакомки, прежде уже приходившей к Ану-син в сновидениях. Облик незнакомый и вместе с тем щемяще родной — её матери, которую она никогда не знала.

Ану-син плакала, металась и стонала, пока однажды не вынырнула из мрачной бездны, чтобы больше не возвращаться в неё. Разбуженная, она никак не могла прийти в себя, при этом ясно чувствуя, как изменилось её тело. Непрерывно кружилась голова; во рту ощущался странный привкус, от которого тошнило; груди распухли и болели — до них нельзя было дотронуться. Но самые удивительные перемены произошли в её чреве: оно как будто отяжелело, и Ану-син, боясь поверить своему счастью, подумала, что в нём зреет желанный плод.

Все вещи Ану-син — одежда и украшения — лежали на ковре из плетёного тростника, рядом с её постелью, а ней был просторный балахон из льна, похожий на тот, который она надевала на День невесты. От её кожи исходил приятный свежий запах душистых трав, а волосы, пушистые и благоухающие, были как будто недавно вымыты — значит, за время её беспамятства кто-то непрестанно заботился о ней.

Едва Ану-син подумала об этом, как за спиной у неё раздался уже знакомый ей, двойной, голос:

— Случилось знаменательное, — в этот раз жрица Ураша говорила на древнем шумерском языке, которым владели только священнослужители. — Боги подарили тебе, своей избраннице, чудо: ты станешь матерью. Ты должна знать: за то, что я с божьей помощью исправляю судьбы женщин, которые являются в святилище Ураша, мне полагается вознаграждение. Обычно, перед тем как отпустить женщин домой, я беру с них залог, клятвенное обещание. Каждая из тех, кто приходит сюда, обязуется под страшной клятвой принести жертву на алтарь Ураша тогда, когда я пришлю за ней своих посланцев. Каждая отдаёт нам самое ценное в своей жизни, то, с чем тяжелее всего расстаться. Но от тебя, сестра, я не потребую такого жертвоприношения.

Сестра?.. — изумилась про себя Ану-син.

Верховная жрица Ураша умолкла и хлопнула в ладоши. Тотчас в покоях, где Ану-син, растерянная и озадаченная, всё ещё сидела в своей постели, появились другие жрицы. Они были бесшумные, почти бестелесные и незримые во мгле, и только горячий блеск их глаз, со всех сторон устремлённых на Ану-син, выдавал их присутствие.

— Сёстры, — снова заговорила, обращаясь к ним, верховная жрица, — наша гостья носит древний знак маршекасу, — с этими словами служительница Ураша взяла Ану-син за руку и, оголив её, показала на рубец подмышкой. — Поэтому я не возьму с неё залога, как того требует древний обычай нашего культа. Тот, кто прошёл посвящение в болотном храме Богини-Матери, становится одним из нас. Все мы — дети божественной госпожи Намму, живящей землю…

— Той, которая всегда была, есть и будет! — подхватила Ану-син, вспомнив, как называли свою покровительницу потомки первых, допотопных, людей.

На мгновение перед её мысленным взором предстали полузабытые лица голубоглазого улыбчивого Латрака — Перевозчика, как он себя называл, соединяющего миры, коротышки Шимегу и Жрицы с её пронзительным и вместе с тем притягивающим взглядом.

— Той, которая всегда была, есть и будет! — стройным хором повторили следом за Ану-син служительницы Ураша.

Снова оставшись с верховной жрицей наедине, Ану-син спросила:

— Когда же я могу вернуться домой, — и тут же поспешно прибавила: — сестра?

— Сейчас, — ответила та. — Ты провела у нас достаточно времени для того, чтобы чудо свершилось и чтобы я могла убедиться, что семя дало здоровые всходы. Твоё лоно стало сосудом для новой жизни — в положенный срок ты станешь матерью.

Лицо Ану-син расцвело в счастливой улыбке, а рука ласково легла на упругий живот.

— Я не знаю, от какого жертвоприношения ты меня освободила, — сказала она немного погодя, собираясь в обратный путь, — но мне хотелось бы хоть как-то отблагодарить тебя. Позволь мне оставить все мои украшения на храмовом алтаре как дар божественному Урашу.

Милостиво согласившись принять от Ану-син драгоценности, за продажу которых можно было приобрести превосходный дом, жрица Ураша проводила её по длинной подземной галерее до самого порога.

— Не в моих привычках обсуждать со своими гостьями тех, кто прислал их сюда, но тебе, сестра, я должна кое-что сказать. Остерегайся клеймёную знаком Ишхары! Может показаться, что она желает тебе добра, но знай, что на душе у неё иные помыслы, — сказала жрица перед тем, как попрощаться с Ану-син.

— Клеймёную знаком Ишхары? — удивилась Ану-син. И прибавила: — Если ты увидела у меня подмышкой рубец маршекасу, стало быть, от твоего взора не укрылось и клеймо на моём плече. Скорпион — знак Ишхары. Значит ли это, что та, о которой ты говоришь, — жрица, посвящённая древней богине?

Ответ жрицы Ураша ошеломил Ану-син.

— Вы обе — служительницы одного культа. Но пусть тебя это не радует. Пока она видит в тебе угрозу своему положению, спокойствия тебе не будет. Будь осторожна сама, а когда станешь матерью, ни на мгновение не спускай глаз со своих детей! А теперь прощай!..

При таких же ударах грома, какие раздавались в подземелье в первый день, пол поднялся, и Ану-син снова оказалась в пещере. Старая рабыня, присланная Шамхат, уже ждала её у выхода и молча, исполняя приказ своей госпожи, проводила до городских ворот.

По возвращении домой Ану-син с удивлением узнала, что, во-первых, её отсутствие длилось почти три месяца; во-вторых, что царь, присылавший ей подарки и не дождавшийся от неё ответа, сначала разгневался, а потом обеспокоился и отправил своих людей на её поиски; а в-третьих, что армия под командованием её мужа всё ещё не подавила бактрийский мятеж. Хотя в Ниневию приходили хвастливые вести о многочисленных победах над врагом, победители никак не могли прислать весть о том, что они захватили столицу Бактрии.

На следующий день вечером Ану-син получила приглашение поужинать с царём, который, узнав о её возвращении, пожелал услышать из её уст, где и зачем она пропадала столько времени. Само по себе это приглашение как будто не вызывало подозрений: владыка был встревожен судьбой жены своего туртана и этой встречей подтверждал заботу о всех своих приближённых. Тем не менее он — намеренно или невольно — придал событию личную окраску, прислав за Ану-син закрытые носилки, в которых по городу обыкновенно предвигались царские женщины. Этим всё было сказано.

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 118
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?