Государство Катар. Отражения во времени - Игорь Сенченко

Впервые руководство Катара серьезно задумалось о масштабных разработках газовых месторождений страны в целях поставок СПГ за рубеж после того, как в 1982–1983 гг. произошло падение цен на нефть. Это привело к существенному сокращению доходов и первому в истории независимого Катара дефициту бюджета. Около 3 000 катарцев, занятых в госсекторе, лишились тогда работы. Образовался дефицит бюджета, и Катар вынужден был прибегнуть к зарубежным заимствованиям (8*).

Цепь последовавших затем событий — иранская революция 1979 г., спонсированная Ливией попытка покушения на эмира Катара во время саммита ССАГПЗ в Дохе в 1983 г. и восьмилетняя ирано-иракская война — надолго отодвинули планы Катара по развитию газового сектора экономики.

Датой рождения СПГ-индустрии Катара стало празднование 20-годовщины независимости страны, 3 сентября 1991 г. (тогда же, к слову, исполнилось и 20 лет со времени обнаружения газового месторождения North Field). Именно в этот день вступила в строй первая фаза проекта газодобычи с месторождения Норд Филд (для внутреннего потребления).

Начало реализации второй фазы проекта, предусматривавшего поставки катарского газа в страны-члены ССАГПЗ, намечалось на 1996 г. (стоимость проекта — $ 2 млрд.). Введение в строй такого газопровода определенно укрепило бы позиции Катара среди стран-участниц Совета сотрудничества. Но в начале 1990-х годов геологи обнаружены газовые месторождения в Саудовской Аравии, и Эр-Рияд не разрешил прокладку катарского газопровода в ОАЭ через свою территорию. Кувейту, занятому восстановлением экономики, порушенной в ходе иракской агрессии, было тогда не до катарского газа. Что касается Бахрейна, то, помимого того, что он представлял собой небольшой для катарского газа рынок, так еще и имел территориальный спор с Катаром из-за островов Хавар. Не удалось реализовать и планы по прокладке катарского газопровода с территории Омана в Индию и Пакистан (8**).

И тогда Катар занялся третьей фазой своего газового проекта — сооружением мощностей для экспорта СПГ за рубеж. Подписание соглашений c BP и Total о совместной деятельности по экспорту катарского СПГ в Японию состоялось еще в 1984 г.; и каждая из этих компаний получила долю в 7,5 % в обоих катарских СПГ-заводах.

Первый газовоз с катарским СПГ прибыл в Японию в январе 1997 года. Вначале Катар осуществлял поставки СПГ только в Японию (на нее приходилось 95 % катарского экспорта СПГ) и в Испанию. География поставок со временем расширилась. Катарский СПГ стали приобретать Бразилия, Чили, Кувейт, Люксембург, Мехико и многие другие страны. До 2004 г. главными потребителями катарского СПГ являлись Япония и Южная Корея, а в 2010 и 2011 гг. — Индия.

Когда в 1997 г. Катар вышел на мировой рынок СПГ, то его доля в мировом экспорте сжиженного природного газа составляла 4 %. Тогда ведущим экспортером СПГ выступала Индонезия; крупными поставщиками СПГ были Малайзия и Алжир. Крупнейшим в мире производителем СПГ Катар стал в 2011 г.

Следует отметить, что Катар не отказался и от предложенного им в 2000 г. так называемого трансаравийского газопровода по маршруту Катар-Кувейт-Саудовская Аравия-Ирак-Турция- Европа (протяженность — 1500 км; проектная стоимость — $10 млрд.). В 2013 г., к слову, Турция вела с Катаром переговоры о совместном строительстве на территории Турции СПГ-терминала емкостью 56 млрд. кубометров (для обслуживания потребностей Турции, Болгарии и Греции).

Уместным представляется рассказать в этой части исследования и об истории катарской нефти. Начинается она с донесения (23.04.1904) Джона Калькотта Гаскина, английского политического агента на Бахрейне, в зону ответственности которого входил в то время и Катар. В нем он сообщал британскому политическому резиденту в Персидском заливе об одной истории, слышанной им от местных рыбаков. В 1902 г., в конце сезона «жемчужной охоты», рассказывали они, их парусник проходил в 10–15 милях от острова Халул, что на северо-востоке от Катара. Там они увидели на поверхности воды большое черное пятно. Им оказалось какое-то вязкое черное вещество. Оно, по словам рыбаков, изрядно испачкало корпус их парусника, когда они из любопытства решили подойти к нему. Если все, что говорят рыбаки, — правда, писал Гаскин, то где- то там может быть источник нефти; и изучением того места следовало бы заняться.

Донесение Гаскина не осталось без внимания. Вскоре остров Халул посетил (1904) геолог Гай Пилгрим, помощник суперинтенданта Геологоразведочной службы английской администрации в Индии. Признаков наличия нефти на острове не обнаружил. И нефтепоисковыми работами там рекомендовал не заниматься до тех пор, пока геологоразведочные партии не подтвердят вероятность залежей нефти в Персидском заливе. Отметил, что пятно, о котором сообщал г-н Гаскин, это, возможно, — след вулканической активности. Вместе с тем, заметил, что нефть на Бахрейне и в уделах арабов в Прибрежной Аравии могла быть, и оказался прав (10).

«Англо-Персидская нефтяная компания», главный и единственный на протяжении многих лет добытчик нефти в зоне Персидского залива, активно вела разработку богатых залежей нефти в Персии. Работой была обеспечена сполна, и нефтеразведкой в бассейне Персидского залива не занималась. Во-первых, потому, что не была уверена в наличии там промышленных запасов нефти. И, во-вторых, дабы не привлекать внимание к этому конкурентов.

В марте 1926 г. геолог Джордж Мартин Лис с небольшой геологоразведочной партией побывал на Бахрейне и в Катаре. По пути с Бахрейна в Катар, спасаясь от шторма, они укрылись в небольшом шалаше неподалеку от селения Фувайрит на побережье Катарского полуострова. Прогуливаясь на рассвете по берегу Залива, Лис нашел вынесенный волнами кусок битума. Это, по его мнению, подтверждало ранее поступавшие сообщения о подводных выбросах нефти. Джон Мартин Лис был знаком с отчетом Г. И. Пилгрима и с донесением Джона Гаскина, и то, что он увидел собственными глазами, тот кусок битума, что нашел, обострило его внимание к данному району бассейна Персидского залива. В 1930 г. Джон Лис стал главным геологом «Англо-Персидской нефтяной компании», и занимал эту должность до ухода на пенсию (1953). Именно при нем и развернулись геологоразведочные работы этой компании в шейхствах Прибрежной Аравии (11).

С учетом обнаружения нефти на Бахрейне, докладывал руководству компании Джон Мартин Лис (1933), следовало бы еще раз, более внимательно обследовать и Катарский полуостров (12).

17 мая 1935 г. правитель Катара, шейх ‘Абд Аллах ибн Джасим Аль Тани, заключил соглашение о предоставлении нефтяной концессии «Англо-Персидской нефтяной компании», сроком на 75 лет (на поиски и добычу нефти на всей территории Катара, а также на ее экспорт, переработку и сбыт). Компания освобождалась от местных налогов. Концессионер обязался выплатить правителю Катара 400 000 рупий наличными по подписании соглашения и затем в течение последующих 5 лет осуществлять платежи по 150 000 рупий, а потом — по 300 000 рупий ежегодно до окончания срока концессии, а также отчислять по три рупии с каждой добытой тонны нефти (13).

К январю 1938 г. компания-концессионер наняла на работу семь специалистов-европейцев, пять из которых были англичанами. Первую скважину пробурили в Духане, а в октябре 1939 г. скважина Верхний Джурассик (Upper Jurassic) дала нефть. В телеграмме английского политического агента на Бахрейне британскому политическому резиденту от 11.10.1939 г. говорилось, что нефть обнаружили возле Зикрита. Английский политический агент на Бахрейне известил об этом шейха ‘Абд Аллаха. Не преминул отметить, однако, в стиле, свойственном англичанам, что появление одной скважины, качающей нефть, не означает еще наличия нефтяного поля, добыча нефти с которого стала бы регулярной, а значит и начала бы приносить шейху зафиксированные в соглашении соответствующие отчисления. Но наличие промышленных запасов нефти в Катаре подтвердилось. И в предвоенные годы там добывали в среднем 4000 баррелей в день (14).