Приятный кошмар - Трейси Вульф

непрямой массаж сердца, прежде чем на песок обрушивается еще одна громадная волна.

Я бегу к внешнему краю пляжа, чтобы не попасть в донное противотечение, но оно все равно захватывает меня и начинает тянуть назад. Я борюсь с ним и спасаюсь как раз в тот момент, когда вижу нынешнюю версию Иззи, бредущую, шатаясь, к внешнему краю пляжа, обхватив рукой грудную клетку находящегося без сознания Реми. Их прошлые и будущие версии толкутся рядом.

Я подбегаю к ним и хочу помочь ей тащить Реми, но она только снисходительно смотрит на меня и протаскивает его еще несколько футов прежде, чем уронить на песок.

– Он дышит? – спрашиваю я. – Его не нужно реанимировать?

– С ним все путем, – отвечает она, закатив глаза. – Он все никак не унимался, борясь со мной, вот мне и пришлось вырубить его.

Я не знаю, что сказать на это, так что просто киваю. А затем, хотя я и понимаю, что это дурацкий вопрос, не могу не спросить:

– Ты видела…

– Джуда? – Она качает головой. – По правде говоря, я там вообще ничего не могла разглядеть. То, что меня разыскал Реми, иначе как чертовым чудом не назовешь. И говоря «разыскал», я имею в виду, что он вцепился в меня, воображая, что он может мне помочь. Щас. – Она опять закатывает глаза.

– Если с вами все в порядке, я пойду посмотрю, не нужна ли помощь кому-нибудь еще, – говорю я ей.

Иззи машет рукой, опустившись на песок рядом со все еще лежащим без сознания Реми.

– Иди. Тут я справлюсь сама.

Я провожу кучу времени – не знаю, как долго, – бродя по пляжу, помогая людям и пытаясь отыскать Луиса. Но, похоже, мне тотально не везет. Я помню, что, по словам Джуда, моя мать каким-то образом смогла добраться до выхода из портала в Ханствилле, хотя она и зашла в него в числе последних, и не перестаю молиться, чтобы мой лучший друг находился сейчас там же, вместе с ней.

Возможно, там он находится не в большей безопасности, чем в последние три года в Школе Колдер, но, по крайней мере, там он жив. А сейчас это единственное, чего я желаю.

Единственное, чего можем желать все мы.

Пожалуйста, пусть Луис будет в порядке.

Пожалуйста, пусть Джуд будет в порядке.

Пожалуйста, пусть Моцарт будет в порядке.

Я начинаю проговаривать про себя свою мантру заново, но тут спотыкаюсь обо что-то, лежащее на песке. Я опускаюсь на корточки и вижу, что это мистер Абдулла, один из ведьмаков, создававших портал. Мне достаточно одного взгляда на него, чтобы убедиться – он мертв. Как и миз Пикадилли.

Из моего горла рвется всхлип, но я подавляю его. Я их даже почти не знала, так что мне нет смысла так уж расстраиваться. Разве что потому, что они просто пытались помочь. Они оставались в портале так долго, как только могли…

Это ужасно. Совершенно, совершенно ужасно.

Я протираю глаза, чтобы вытереть как слезы, так и дождь, когда на берег обрушивается еще одна волна, принеся с собой еще множество людей.

Я подбегаю к первому человеку, которого вижу. Из-за пелены дождя я по началу могу разглядеть только то, что это чье-то тело, но, когда приближаюсь, видно становится немного яснее, и я невольно ахаю, увидев ее неповторимые ярко-золотистые волосы.

Это миз Агилар, и вид у нее скверный. Как и у ее будущей версии, которая сейчас сидит на песке, обхватив руками колени, прижав их к груди – и с каждой секундой становясь все менее отчетливой.

Ей здорово досталось, ее некогда ярко-розовый спортивный костюм весь изорван и пропитан кровью, вытекшей из раны, которую я пока не могу разглядеть.

Я зову ее по имени, но она совершенно не реагирует – то ли потому, что она без сознания, то ли потому, что она уже умерла. Точно я сказать не могу. Я знаю одно – я никак не могу оставить ее в таком состоянии.

Я хватаю ее за плечо и начинаю катить, затем едва не начинаю жалеть об этом. Потому что ее кожа мертвенно бледна, от ее всегдашней живости не осталось и следа. Из плюсов можно отметить то, что она все еще дышит, хотя и поверхностно, а из минусов – то, что теперь я вижу, откуда вытекает ее кровь – из скверно выглядящей раны на боковой части ее головы.

Меня охватывает паника – я умею проделывать несложные манипуляции по сердечно-легочной реанимации, если речь идет о здоровых людях, которые перестали дышать из-за утопления. Но рана на голове – это нечто такое, о чем я ничего не знаю.

И все же надо попытаться что-то сделать. Взглянув на океан, я вижу, что там вздымается еще одна волна – и заметно, что она еще огромнее, чем предыдущая. А значит, нам обеим нужно срочно убраться из зоны ее досягаемости. Собрав последние силы, я оттаскиваю миз Агилар до середины ширины пляжа, затем падаю возле нее на колени и начинаю осторожно трясти ее, повторяя ее имя. Она не отвечает – что и неудивительно, – но я понятия не имею, что еще можно сделать в такой ситуации.

Я оглядываюсь по сторонам в поисках подмоги, но, прежде чем успеваю найти кого-нибудь, воздух вокруг нас наполняется громким шипением. Я поднимаю голову, ожидая, что сейчас в пляж ударит молния, но вместо этого раздаются очень громкие хлопки, а затем… ничего.

То есть ничего, кроме продолжающегося рева урагана.

Я опять оглядываюсь, пытаясь понять, что сейчас произошло. И тут замечаю, что прожектора на верху огромной стены, отделяющей пляж от территории школы, – те самые, которые, как я знаю, горели всего несколько минут назад, поскольку, чтобы достичь берега, я двигалась именно на их свет – больше не светят. И, приглядевшись я обнаруживаю, что громадные электрические лампы в них выглядят так, будто они взорвались.

Я говорю себе, что это неважно, что их просто разбила молния. Но в это трудно поверить, когда я опускаю взгляд и осознаю, что руки, держащие плечо миз Агилар, мои руки, внезапно превратились в лапы.

Глава 65

У меня совершенно другое лицо

Только не сейчас.

Пожалуйста, только не сейчас.

Я не могу разбираться с тем, что происходит вокруг из-за этого шторма и одновременно иметь дело с тем, что ко мне вернулась моя магическая сила.

Однако хочу я того или нет, моя мантикора уже здесь. Я смотрю, как мои короткие ногти,