Инструментарий человечества - Кордвейнер Смит

Корабль снова прыгнул.

Андерхилл услышал мысли Вудли: «Можешь расслабиться. Мы со старым кошаком обо всем позаботимся».

Еще дважды – дрожь и прыжок.

Он понятия не имел, где находится, пока внизу не засияли огни космопорта Каледонии.

С усталостью, почти выходившей за мыслимые рамки, он вернулся разумом в пробойную установку, мягко и осторожно зафиксировав снаряд Леди Мэй в пусковой трубе.

Она была полумертвой от изнеможения, но он чувствовал биение ее сердца, слышал ее дыхание и уловил благодарное «спасибо», посланное ее сознанием его сознанию.

V. Счет

Его отправили в каледонский госпиталь.

Врач был дружелюбным, но непоколебимым.

– Тот дракон действительно вас зацепил. Вы прошли буквально на волоске. Все происходит так быстро, что мы еще нескоро поймем научную подоплеку, однако, полагаю, вы были бы сейчас на пути в психушку, продлись контакт на несколько десятых миллисекунды дольше. Что у вас была за кошка?

Андерхилл чувствовал, как медленно льются из него слова. Они были такими неудобными в сравнении со скоростью и радостью мысли, быстрой, ясной и четкой, разумом к разуму! Но лишь слова могли достичь простых людей вроде этого врача.

С трудом шевеля губами, Андерхилл произнес:

– Не называйте наших напарников кошками. Напарники – вот правильное слово для них. Они сражаются за нас в команде. Вы должны знать, что мы зовем их напарниками, а не кошками. Как дела у моей напарницы?

– Я не знаю, – сокрушенно ответил врач. – Мы это выясним. А пока, старина, не берите близко к сердцу. Вам остается только отдыхать. Вы сможете уснуть – или хотите, чтобы мы дали вам успокоительное?

– Я смогу уснуть, – ответил Андерхилл. – Я просто хочу знать про Леди Мэй.

В палату вошла медсестра.

– А про других людей вы не хотите узнать? – с некоторой враждебностью спросила она.

– С ними все в порядке, – сказал Андерхилл. – Я это узнал, прежде чем попал сюда.

Он потянулся, вздохнул и улыбнулся. Он видел, что врач и медсестра начинают расслабляться, воспринимать его как человека, а не пациента.

– Со мной все хорошо, – заверил он. – Просто скажите, когда я смогу повидать своего напарника.

Тут его посетила новая мысль. Он в ужасе уставился на врача.

– Они ведь не отослали ее вместе с кораблем?

– Я прямо сейчас это выясню, – сказал врач. Ободряюще стиснул Андерхиллу плечо и вышел.

Медсестра сняла салфетку с бокала с охлажденным фруктовым соком.

Андерхилл попытался улыбнуться ей. Эта девушка была какой-то неправильной. Он хотел, чтобы она ушла. Сперва она вроде оттаяла, а теперь вновь казалась отстраненной. Нелегко быть телепатом, подумал он. Пытаешься читать мысли, даже когда нет контакта.

Внезапно она набросилась на него.

– Это все вы, светопробойщики! Вы и ваши чертовы кошки!

Когда она выбегала из палаты, он проник в ее разум. Увидел себя – сияющего героя в великолепной замшевой форме, с пробойной установкой, сверкающей на голове, подобно старинной королевской короне. Увидел свое лицо, привлекательное и мужественное, блистающее в ее сознании. Увидел себя очень далеко, увидел себя в ореоле ее ненависти.

В глубине сознания она ненавидела его. Ненавидела за то, что он был – как она считала – гордым, и загадочным, и богатым, лучше и красивей людей вроде нее самой

Он прервал контакт с ее разумом и, уткнувшись лицом в подушку, поймал образ Леди Мэй.

Она действительно кошка, подумал он. Всего лишь кошка!

Но его сознание воспринимало ее иначе; она была стремительней самой мечты о скорости, резкая, умная, невероятно изящная, красивая, бессловесная и нетребовательная.

Где найти женщину, которая могла бы с ней сравниться?

I. Долорес О

О, скажу я вам, это печально, это не просто печально, а жутко, ведь страшно выходить Наверх-и-Наружу, летать без полета, перемещаться среди звезд, словно мотылек, порхающей в листве летней ночью.

Из всех мужчин, водивших великие корабли сквозь плоскоформы, не было никого отважней и сильнее капитана Магно Талиано.

Сканеры исчезли много веков назад, а джонасоидальный эффект стал таким легким и предсказуемым, что для большинства пассажиров великих кораблей преодолеть световые годы было не сложнее, чем перейти из одной комнаты в другую.

Пассажиры путешествовали без проблем.

В отличие от команды.

Особенно капитана.

Капитана джонасоидального судна, отправившегося в межзвездное путешествие, ждали исключительные, невероятные трудности. Искусство справляться со всеми космическими сложностями намного больше напоминало навигацию в бурных водах древних времен, нежели зеркальные моря, которые легендарные герои когда-то пересекали под парусами.

Ход-капитаном «Ву-Файнштайна», лучшего корабля в своем классе, был Магно Талиано.

О нем говорили: «Чтобы преодолеть ад, ему достаточно мускулов левого глаза. Чтобы пройти космос, ему достаточно собственного мозга, если инструменты отказали…»

Женой ход-капитана была Долорес О. Ее звали на японский лад, в честь некой древней цивилизации. Когда-то Долорес О была красива, настолько красива, что при виде нее у мужчин захватывало дух, мудрецы стремительно глупели, а юноши страдали кошмарами, полными страсти и похоти. Где бы она ни появилась, они ссорились и сражались из-за нее.

Однако гордость Долорес О превосходила все мыслимые границы. Она отказалось пройти стандартную процедуру омоложения. Должно быть, лет сто назад ее охватила невыносимая тоска. Возможно, она сказала себе, столкнувшись с надеждой и ужасом, которые рано или поздно начинает внушать каждому зеркало в тихой комнате: «Я – это я. Во мне должно быть что-то, помимо красоты моего лица, помимо нежности кожи и случайных линий челюсти и скулы. Что любили мужчины, если это была не я? Узнаю ли я когда-нибудь, кто я есть на самом деле, если не позволю красоте угаснуть и не проживу тот век, что отпущен мне плотью?»

Она встретила ход-капитана и вышла за него замуж, и этот роман обсуждался на сорока планетах, а половина корабельных экипажей взирала на него с потрясением.

Магно Талиано был в самом начале своего гениального пути. Космос, скажу я вам, жесток – он подобен неистовейшим бурным водам, полным опасностей, которые по плечу лишь самым чутким, самым быстрым, самым смелым людям.

Лучшим из них – во всех классах и всех эпохах, вне классов и эпох, превзошедшим старших наставников – был Магно Талиано.

Его свадьба с красивейшей красавицей сорока миров была подобна союзу Абеляра и Элоизы или незабываемой любви Хелен Америки и мистера Больше-не-седого.