Вердикт - Джон Гришэм

— Сомневаюсь. Как я уже сказал, он попытался скрытьот меня журнал. Это-то и вызвало у меня подозрение. Не думаю, что он скем-нибудь обсуждал статью. Но я буду внимателен.

— Хорошо, вы займитесь этим, а я первым деломвызову мистера Херреру сегодня утром и допрошу его. Может быть, мы обыщем егокомнату.

— Пожалуйста, не говорите ему, что доносчик —я. Я и так чувствую себя подлецом.

— Хорошо, хорошо.

— Если кто-то из присяжных прознает, что мы свами разговариваем, мне перестанут верить.

— Не беспокойтесь.

— Я просто нервничаю, господин судья. Мы всеустали и очень хотим домой.

— Все уже почти кончено, Николас. Я тороплюадвокатов, как могу.

— Я знаю. Простите, господин судья. Толькосделайте так, чтобы никто не догадался, что я здесь играю роль стукача. Сам неверю, что делаю это.

— Вы делаете все правильно, Николас. И я васза это благодарю. Увидимся через несколько минут.

На сей раз Харкин поцеловал жену весьмапоспешно и уехал. По телефону из машины он позвонил шерифу, попросил егоотправиться в мотель и ждать там дальнейших распоряжений. Затем он позвонил ЛуДэлл, что делал во время процесса почти каждый день, и спросил, продается ли вмотеле “Магнат”. Нет, не продается. Следующий звонок он сделал своей секретаршеи велел ей предупредить Рора и Кейбла, чтобы они оба ожидали его прибытия в егокабинете. Слушая новости по общенациональной радиостанции, он ломал голову надтем, как находящийся в изоляции присяжный мог раздобыть экземпляр деловогожурнала, который не так легко найти даже в уличных киосках Билокси.

Когда Харкин вошел в свой кабинет, Pop и Кейблуже ждали его там под присмотром секретарши. Харкин закрыл дверь, снял пиджак,сел и коротко изложил информацию о проступке Херреры, не раскрывая ееисточника. Кейбл забеспокоился, так как, по всем наблюдениям, Херрера былпреданным защите присяжным. Pop насторожился, поскольку потеря еще одногоприсяжного могла быть чревата объявлением суда несостоявшимся.

Увидев, что расстроены оба адвоката, судьяХаркин почувствовал себя намного лучше. Он послал секретаршу за мистеромХеррерой, который пил энную чашку кофе без кофеина и болтал с Херманом,Склонившимся над своим брайлевским компьютером. Услышав, как Лу Дэлл выкликнулаего, Фрэнк удивленно оглянулся и вышел вслед за ней. Охранник Уиллис проводилего по коридору, тянущемуся позади зала суда, до некой двери, в которую, преждечем войти, почтительно постучал.

В тесной комнате судья и адвокаты теплоприветствовали полковника и предложили ему сесть на стул, стоявший впритык кдругому, на котором уже сидел секретарь суда со своей стенографической машинкойнаготове.

Судья Харкин объяснил, что имеет к полковникунесколько вопросов, на которые тому придется ответить под присягой, а адвокатывдруг достали свои желтые судейские блокноты с грифами и приготовилисьзаписывать. Херрера вдруг почувствовал себя преступником.

— Читали ли вы какие-нибудь печатные органы,не санкционированные мною? — спросил судья Харкин.

— Насколько мне известно, нет, — искреннеответил Херрера.

— Уточняю: читали ли вы деловой еженедельник“Магнат”?

— С тех пор, как нахожусь в изоляции, — нет.

— А обычно вы читаете этот журнал?

— Раз, может быть, два раза в месяц.

— Имеются ли в вашей комнате в мотелекакие-нибудь издания, мною не санкционированные?

— Насколько я знаю, нет.

— Согласны ли вы, чтобы вашу комнату обыскали?Фрэнк побагровел и передернул плечами.

— О чем вы? — надменно спросил он.

— У меня есть основания подозревать, что вычитали не санкционированные мною материалы и что происходило это в мотеле.Полагаю, немедленный обыск в вашем номере мог бы разрешить все сомнения.

— Вы сомневаетесь в моей честности? —оскорбленно и сердито спросил Херрера. Для него вопросы чести имели особоезначение. Беглый взгляд на остальных присутствующих убедил его в том, что онисчитали его виновным в некоем гнусном проступке.

— Нет, мистер Херрера. Я просто убежден, чтоподобный обыск позволит нам спокойно вернуться к судебным заседаниям.

В конце концов это был всего лишь номер вмотеле, а не его постоянное жилище, где находилось множество интимных вещей. Икроме всего прочего, Фрэнк знал наверняка, что в номере не было ничегопредосудительного.

— Что ж, тогда обыскивайте, — стиснув зубы,произнес он.

— Благодарю вас.

Уиллис вывел полковника в коридор, а судьяпозвонил шерифу в мотель. Администратор открыл дверь комнаты номер пятьдесят, ишериф с двумя охранниками аккуратно обыскали платяной шкаф, ящики стола и полкив ванной. Под кроватью они обнаружили стопку “Уолл-стрит джорнэл” и “Форбс”, атакже экземпляр вчерашнего “Магната”. Шериф позвонил судье Харкину, доложил освоих находках и получил приказ немедленно доставить их в суд.

Девять пятнадцать. В ложе присяжных никого.Фитч, сидя в заднем ряду, поверх развернутой газеты вперил свой взор в дверь,из которой обычно выходило жюри; он знал, что, когда оно наконец появится,присяжным номер семь скорее всего будет не Херрера, а Хенри By. By представлялсобой умеренно приемлемую кандидатуру с точки зрения защиты, поскольку былазиатом, а азиаты не склонны расточительно рапоряжаться чужими деньгами, когдаречь идет о возмещении ущерба по иску. Но в любом случае By не Херрера, окотором эксперты Фитча в один голос твердили как о своем человеке в жюри икоторый к тому же может повлиять на других при обсуждении.

Если Марли с Николасом по собственной прихотитак легко расправились с Херрерой, кто может стать следующим? И если сделалиони это единственно ради того, чтобы привлечь внимание Фитча, то они своегодобились.

* * *

Судья и адвокаты, не веря глазам своим,уставились на газеты и журналы, аккуратно разложенные на столе Харкина. Шерифпод диктофон дал показания о том, где и при каких обстоятельствах они былиобнаружены, и был отпущен.

— Господа, у меня нет иного выбора, кроме какосвободить мистера Херреру от обязанностей присяжного, — сказал Его честь.

Адвокаты встретили его заявление полныммолчанием. Херреру снова привели в кабинет и усадили на тот же стул.