Филантропы в рваных штанах - Роберт Трессел

тех пор пока Томми не поперхнулся куском пирога, так что лицо у него посинело. Филпоту пришлось поставить его вверх ногами и стукнуть по спине, чтобы спасти от удушья. Это событие несколько утихомирило остальных, и все же стоило им посмотреть друг на друга, как они вновь начинали хохотать − очень уж смешной казалась им эта шутка.

Когда все они напились «чаем с какао» и наелись до отвала хлебом с вареньем и пирогом, Элси Линден и Нелли Ньюмен помогли убрать со стола чашки и блюдца, Оуэн зажег на елке свечи и начал раздавать детям игрушки, а затем Филпот вытащил из конфетной коробки смешную маску и затеял веселую игру, притворяясь страшным диким зверем, которого он называл Пандрокулус, − ползал на четвереньках, вращал выпученными глазами и, рыча, возвещал, что ему нужен маленький мальчик или девочка, чтобы тут же съесть их на ужин.

У него был такой страшный вид, что, хотя дети знали, что это всего лишь шутка, они пугались и убегали от него с визгом и смехом, прячась позади Оуэна или Норы; и все-таки, как только Филпот прекращал игру, они упрашивали его поиграть еще немножко, и он изображал Пандрокулуса до тех пор, пока усталость окончательно его не одолела.

Потом все уселись вокруг стола и принялись играть в карты. Игра называлась «снап», но никто не обращал особого внимания на правила, казалось, каждый полагал, что его главная задача заключается в том, чтобы производить как можно больше шума. Потом Филпот предложил другую игру, «Разори своего соседа», и выиграл множество раз, пока дети наконец не обнаружили, что он прятал у себя в кармане валетов, и всей компанией набросились на него, обвиняя в жульничестве. Он мог бы серьезно пострадать, если бы не Берт, который их отвлек, встав на стул и объявив, что собирается предложить их вниманию «Всемирно известную панораму Берта Уайта», ранее показанную благородной публике и коронованным особам Европы, Англии, Ирландии и Шотландии, включая Северную Америку и Уэллс.

Его последние слова были встречены громкими криками одобрения. Ящик водрузили на стол, отодвинутый в конец комнаты, а напротив в два ряда поставили стулья.

Панорама представляла собой картонную раскрашенную раму, приклеенную к передней части деревянного ящика в три фута ширины, два фута и шесть дюймов высоты и около фута глубины. Она состояла из множества картинок, вырезанных из иллюстрированных еженедельников и склеенных в длинную ленту. Берт разрисовал эти картинки акварельными красками.

Позади раскрашенной картонной кулисы по обе стороны были укреплены два ролика, на которые была намотана длинная лента с картинками. Верхние концы роликов высовывались над верхушкой ящика, и к ним были приделаны ручки. Когда ручки вращали, картинки двигались через сцену, перематываясь с одного ролика на другой. Три свечи, поставленные сзади, освещали сцену.

Мысль сделать такую машину возникла у Берта, когда он некоторое время тому назад попал на представление настоящей панорамы.

− Декорации, − сказал он, показывая на раскрашенные кулисы, − выполнены в мавританском стиле.

Он зажег свечи за сценой и, попросив у Норы чайный поднос, потребовал, чтобы зрители заняли свои места. Когда все расселись, Берт попросил Оуэна потушить лампу и свечи на елке и произнес речь, подражая манере владельца той панорамы, которую он видел:

− Дамы и господа, с вашего благосклонного разрешения я собираюсь предложить вашему вниманию ряд картин о событиях в разных частях света. Когда картина появится на сцене, я дам краткие объяснения, а после этого оркестр исполнит подходящую к случаю музыку, состоящую из гимнов и самых модных песенок, зрителей же покорно просим присоединяться к нам и тоже петь.

Наша первая сцена, − продолжал Берт, повернув ручку и выдвинув первую картинку, − представляет собой доки Саутгемптона; великолепный пароход, который виден вдали, ожидает нас, чтобы увезти в далекие края. Так как мы уже купили билеты, мы поднимемся сейчас на борт и начнем наше путешествие.

В качестве аккомпанемента к этой картине Берт заиграл песенку «Прощай, Долли, должен я тебя покинуть» и, когда слушатели кончили петь, крутанул ролик, и показалась новая картинка, на которой был изображен бушующий океан и большой корабль, по всей видимости, вполне готовый пойти ко дну. Волны вздымались огромные, как горы, молнии разрывали фиолетовые тучи. Для усиления эффекта Берт загрохотал в чайный поднос и заиграл песню «Бискайский залив», дети пели, а он тем временем передвинул следующую картинку. Эта картинка представляла собой улицу большого города, конная полиция с обнаженными саблями разгоняла толпу, несколько человек были сбиты с ног и растоптаны копытами лошадей, многие ранены в лицо и в голову.

− После бурного путешествия по морю мы благополучно прибыли в Германию, в славный город Берлин, как раз вовремя, чтобы увидеть, как военная полиция разгоняет демонстрацию безработных. Эта картина называется «Тарифная реформа означает работу для всех».

В качестве музыкального сопровождения Берт заиграл популярную песенку, и дети запели:

Там побывать, там побывать!

Я-то знаю, что значит там побывать.

В клочья одежду мою изорвали,

Кровоподтеками разрисовали,

Теперь-то я знаю, что значит там побывать.

Берт во время пения прокрутил ручку обратно, и на сцене опять появилось изображение бурного моря.

− Так как нам не хотелось, чтобы нам разбили головы, мы поскорей убрались из Берлина, пока целы, снова уселись на наш прекрасный пароход и после нескольких поворотов ручки опять оказались в доброй старой Англии, в кузнечной мастерской, где множество полуголодных женщин изготовляют железные цепи. Они работают за семь шиллингов по семьдесят часов в неделю. Наша следующая картина называется «Крючки и петельки». Мы видим комнату в Трущоб-сити, в ней сидит мать, трое детей и старая бабушка, а занимаются они тем, что подцепляют крючком нитку, делая ворс на материале, который потом будет продан в мануфактурной лавке. Под картинкой имеется подпись, которая гласит, что нужно соединить триста восемьдесят четыре крючка и триста восемьдесят четыре петельки, чтобы заработать одно пенни.

Пока прокручивалась эта картинка, заиграл оркестр, и дети с воодушевлением запели:

Правь, Британия, господствуй над морями!

Нам, британцам, никогда не быть рабами!

− Наша следующая картина называется «Дом англичанина». Здесь мы видим еще одну комнату в Трущоб-сити, где семья − отец, мать, четверо детей, обедает − хлеб, шкварки и чай. Подпись под картиной гласит, что в Англии имеются тринадцать миллионов человек, которые постоянно находятся на грани голода. Эта семья могла бы обедать и получше, но почти все деньги, которые зарабатывает этот человек, уходят на плату за квартиру. Теперь снова поворачиваем ручку и оказываемся