Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Животное зашевелилось. Гедимин быстро посмотрел вниз — филков рядом не было. Они успели подняться до середины тропы и уже оттуда оглядывались на долину и показывали сарматам выразительные жесты. Гедимин хмыкнул, повернулся к неразличимым на снегу разломам, — среди них из гравия торчали тёмно-синие трубки, опутанные тонкими тросами. Вокруг валялись осколки стекла и сплющенные серебристые бубенцы.

… — М-да, — сказал Вепуат, опустив на пол охапку трубок и верёвок, и выпрямился, поправляя сбившиеся перья. — Похоже, нас туда больше не пустят. Что с асааном? Цел?

— Да что ему будет, — буркнул Гедимин, машинально оглядываясь на прикрытую дверь склада. Вторая связка «асбеста» лежала там, и Кут’тайри с опаской рассматривал её чуть ли не от противоположной стены. О случившемся Гедимин не сказал ему ни слова, но жрец что-то «учуял» и даже не рискнул приблизиться.

— Лебёдка твоя… — Вепуат, не договорив, развёл руками и тяжело вздохнул. Гедимин отмахнулся.

— Сделаю новую. Никто не ранен?

— Серьёзно — никто, ушибы не в счёт, — Вепуат дёрнул углом рта; его глаза оставались тёмными. — Зверю посекло броню — но это верхний слой, он и должен слущиваться. А хорошо он шарахнул хвостом! Даже Экеста смутились. Я жахнул по ним разок… может, и не стоило.

Он покосился на плазмомёт и поправил свисающее крыло.

— Мать моя колба… — пробормотал Гедимин. — А я вот даже…

Он замолчал и оглянулся на закрытые ворота.

— Чего они взъярились? Не знаешь? Ты же их успокоил…

Вепуат шумно вздохнул.

— Джагулы знают. Но от них сейчас проку не добьёшься. То воют, то лают. Вроде мы приехали не в тот день. Пока просто там сидели, Экеста ещё терпели нас. А вот когда ты начал работу… ну, вроде как поклонение Асга…

Сармат поспешно прикрыл виски и виновато сощурился.

— Короче, Камень и Воздух не очень ладят. Вот они и взвились. Швырнули нас через пол-Сфена.

«Вот что это было,» — Гедимин прижал ладонь к занывшим рёбрам. «То-то я думал — по времени не сходится. Не могли мы за считанные секунды… Швырнули. М-да. Повезло, что у всех кости целы.»

— И как их теперь успокаивать? — спросил он, угрюмо щурясь на обломки «ворот ветра». Детали, выкованные из рэссены, отделались царапинами. Тросы спутались, местами порвались. Ульсену сплющило, от стеклянных подвесок уцелели только ушки.

— Джаарган сказал, что и пробовать не будет, — ответил Вепуат. — И мне не советует. Не стоило в них стрелять. И хвостом бить тоже. Они запомнили.

Гедимин хмыкнул.

— И что теперь?

Вепуат пожал плечами.

— Может, со временем успокоятся. У них не очень длинная память.

— Сюда не прилетят мстить? — Гедимин покосился на сфалт.

— Не должны, — Вепуат посмотрел себе под ноги. — В Сфене Земли им… в общем, с Землёй они тоже не ладят. А вот в своём Сфене, особенно там, у карьера… Я так думаю — к асаану нас больше не подпустят.

Гедимин тяжело покачал головой.

— Чтоб я понимал местные порядки… Ну, хорошо, что никого не убило.

…Широкая труба из защитного поля упиралась в бок сааг-туула, туда, где зияли открытые «люки» — выходы из подпанцирных «отсеков». Животное лежало спокойно; когда Гедимин примерялся, где закреплять трубу, из-под брони выглянула пара глаз, но тут же втянулась. Джагулы, проходя мимо, косились на сармата и прижимали уши.

…В купальне было тихо — только изредка шумела вода, стучали миски и шуршали гребни. Джагулы, не глядя на Гедимина, сосредоточенно растирали по себе фиолетовый и красный пигмент. Сармат думал с кривой ухмылкой, что оранжевые поперечные полосы и впрямь выглядели бы неплохо. Вода с остатками пигмента сбегала в водосток, оставляя фиолетовые следы.

…Филки, разделив между собой формовочную глину, разбрелись по углам.

— Огромная сила, — услышал Гедимин чей-то шёпот.

— Хорошо, что меня там не было, — другой филк нервно поёжился. — И что, поведение этих… существ никак не прогнозируется?

— Похоже, что нет, — прошептал первый. — Эти двое сами не знали.

— Да эти двое… — филк оглянулся на Гедимина и прикрыл респиратор ладонью.

…Одинокий Джагул прошёл в «шлюз», оглянулся на зверя, улёгшегося у стены, и недовольно дёрнул ухом. С загривка сааг-туула на него, сарматов и здание цеха угрюмо смотрели погонщики.

— Где остальные? — спросил Гедимин, глядя, как самка выпутывается из накидок. Из-под защитных обмоток на её руках виднелась тёмно-фиолетовая шерсть.

— Дураки, — коротко рявкнула Джагзуу и развернулась к печи. — Зверь спокоен. Чего с ним возиться⁈ Все живы. Никто не ранен. Чего реветь⁈

Гедимин невесело ухмыльнулся.

— Могли бы предупредить. Про Экеста и их… традиции. Мы их не знаем.

Самка глянула на него исподлобья и потянулась за мешком с шихтой.

— Урджен бы сказал. Но ты ведь не слушаешь. Делаешь, как надумал. Всегда, — она подобрала захват и задвинула плавильный конус в печь. Громыхнула заслонка.

…Джагулы выбрались на броню, но близко к сарматам не подходили — следили за Гедимином, Вепуатом и Альготом издалека. Химик прощупывал щитки панциря, растирал что-то невидимое между пальцами и задумчиво хмыкал.

— Пигмент ведь ему не навредит? — не выдержал Вепуат. Альгот махнул рукой.

— Даже если сожрёт вместе с колбой. Хм… Ну, если ты не напутал со скоростью отслойки, — неделю-другую продержится. На всякий случай возьми запас с собой. Будешь подновлять. Если это настолько важно.

— Спасибо, — Вепуат с довольной ухмылкой повернулся к Джагулам и помахал им закрытой колбой. — Ну что, начнём? Тут зелёный, жёлтый и красный. Свои обычные знаки чертите где угодно. А вот символ Пламени должен быть виден. Хорошо так виден. Хоть с головы, хоть с хвоста.

Зачем для раскрашивания сааг-туула надевать неудобные накидки с побрякушками, Гедимин так и не понял. Тем более для этого были не нужны