Истина - Эдуард Хруцкий

— Знаете, я согласен. Только вот оформлять все это у меня времени нет.

— Я все оформлю, — засуетился Кондаков. — Вы доверенность подпишите, а вам вот документ на машину, вот генеральная доверенность.

— Лихо вы все сделали.

— Времени мало. Ко Дню города парад ретромашин. Торопимся. Ну что, по рукам?

Сергей достал ключи, протянул их Кондакову.

— Моя визитная карточка в бардачке, — радостно сказал Кондаков, — если что, звоните.

«Победа» чихнула, выстрелила громко из выхлопной трубы и заурчала низко и недовольно. Потом она развернулась и поехала со двора.

Никольский смотрел ей вслед, прощаясь с огромным куском прожитой жизни.

— Давай ключи, Сережа, я на твою ласточку секретку поставлю, — сказал Федя. — Да не думай, обмен нормальный. Будешь на ней ездить зимой и летом. Гарантию даю.

Сергей отдал ему ключи и пошел домой.

Первоначально разработанный план рухнул с грохотом и пылью, как известный дом на Мичуринском проспекте.

Рассыпалось все, потому что приходилось работать против своих.

Хозяином мебельного магазина в Вышнем Волочке оказался бывший майор военной контрразведки Борис Алексеевич Злобин. До перехода на службу в Московский военный округ он работал в УКГБ Москвы и Московской области. Сначала в пятой службе, потом в подразделении охраны конституционного строя. В военную контрразведку был переведен после крупного скандала с гуманитарной помощью. Конечно, его нужно было гнать из органов, но хорошие сотрудники уходили, людей не хватало, и его отправили на периферию.

Прапорщик Женя оказался старшим прапорщиком Мальцевым Евгением Николаевичем, восемь лет проработавшим контролером в Московском управлении и переведенным в военную контрразведку на должность младшего оперуполномоченного.

Именно он был особистом в воинской части, из которой и шла утечка радиоактивных материалов. Злобин, а особенно Мальцев, ежедневно впускавший и выпускавший сотрудников Московского управления в служебное здание, знали в лицо почти всех оперативников, которым можно было поручить их разработку.

Посылать туда неопытных молодых ребят было слишком рискованно, так как перед руководителем операции стояла задача не просто прикрыть канал утечки военного имущества, а выйти на тех, кто скупает радиоактивный материал и с его помощью проводит террористические акты.

Действовать нужно было быстро и безошибочно, так как смертельные материалы могли уйти в Чечню.

— Что будем делать, герои-контрразведчики? — спросил Ионин Комарова и Кольцова.

— Думать, — дернул щекой Комаров.

— Некогда. — Ионин взял пачку сигарет со стола, смял ее и бросил в корзину. — Дайте сигарету. — Он закурил, встал, потянулся. — Думайте, ребята, думайте.

— У меня есть соображения, товарищ генерал, — встал Кольцов.

— Любопытно. Садись, Кольцов, не до субординации.

— Неделю назад при попытке приобрести оружие у Змеева, по кличке Змей, одного из лидеров мазуткинской ОПГ, нами был задержан некто Гончак Сергей Васильевич, по документам подполковник спецподразделения МГБ Приднестровской Республики. У него изъято: приднестровский паспорт, удостоверение, водительские права, двадцать тысяч долларов, семьдесят тысяч приднестровских рублей, четыре миллиона русских, автомобиль ГАЗ-69 с приднестровскими номерами.

— Все это интересно, но какое отношение к нашему делу имеет этот Гончак? — иронически поинтересовался Ионин.

— Легенда и документы, товарищ генерал.

— Это я понял, Кольцов. Но на кого мы примерим вашу легенду?

— На Сережу Никольского.

— А ведь это выход, — вмешался в разговор Комаров. — Никольский опытный оперативник, смелый человек, вы знаете, мне мой водитель рассказал, он, когда домой ехал, в Козихинском один, без оружия, задержал чеченского бандита Вахиева.

— Ни дня без строчки, — иронически заметил Ионин.

— Ну зачем так иронично, Виктор Андреевич, — неодобрительно покачал головой Комаров. — Никольский честный парень. А это в наше время…

— …большая редкость, — договорил за него Ионин. — Короче, как в старом еврейском анекдоте — остается уговорить герцога Эдинбургского.

— Я уговорю его, товарищ генерал, — твердо сказал Кольцов, — не такой человек Сережа, чтобы отказать в таком деле.

— Ну что ж. Ждите, сейчас прикажу вам кофе дать, а я к руководству.

Когда Никольский передал ему вполне приличную пачку денег, Стас написал расписку и, хитро прищурившись, спросил:

— Деньги-то не ментовские?

— А тебе какая разница?

— Хочу узнать, может, ты меня новому хозяину передал?

— А ты не хочешь?

— Нет, Васильич, с тобой работать буду. А с другими нет.

— Значит, будем и дальше вместе кувыркаться. Но дело ты поднял большое, за это тебя солидная фирма поощрила. Теперь слушай меня….

Вечером в «Кабачок» приехал Коля. Стас немедленно сделал перерыв и утащил парня во двор.

— Нашел я тебе купца.

— Ну?! — обрадовался Коля.

— Купец солидный. Крутой. Как я узнал, из Приднестровья боец. Скупает оружие и всякий воинский припас. Денег у него лом. Он штуку твою посмотрел и передать просил, что с одной ему мараться не по делу. Штук пять возьмет.

— И деньги у него при себе? — задумчиво спросил Коля.

— Ты об этом даже не думай. Мне его такие крутые отрекомендовали, что, если что с ним случится, они весь ваш Нижний Волочек…

— Вышний, — поправил Коля.

— А им что Нижний, что Вышний — значения не имеет. Сожгут, как французы Москву.

— А что, из Франции бригада Москву жгла?

— Было дело почти двести лет назад.

— А-а… — Коля задумался.

Стас напрягся весь. Неужели сорвется?

— Ты ему скажи, чтобы он послезавтра у драмтеатра в Волочке был в четыре часа. Там и побазарим.

— А что я иметь буду? — поинтересовался Стас.

— Как договорились, — солидно ответил Коля. — Я еще три иконки привез.

— Мужик этот на «газоне» приедет, зовут Сережа. А теперь пошли посмотрим досочки.

Он подъехал к драмтеатру на полчаса раньше, чтобы осмотреться. Городок был зеленый, тихий, со смешными мостиками. Народ здесь жил неторопливо, спокойно.

У входа в театр висела старая афиша. Репертуар в основном был классический и строгий. Никаких новомодных московских авторов.