Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

и стали быстро сокращать расстояние, отделяющее мир вымысла от довольно-таки условной реальности. В последний миг предыдущего состояния Катя М здраво рассудила, что вставать из канавы и не подумает.

Предпочтительнее выглядеть жертвой тёмного коня и бездумного всадника, чем показаться связкой тряпок и мехов, копошащейся на снежной обочине. Или недостающим псом по имени Пилот, хотя он в романе вспоминался чёрным, а шуба на Кате М была светлой – палевая рысь с рыжими пятнами. Однако видеться в образе упавшей с ветки рыси тоже не желалось, конь мог не одобрить.

В последующий миг всадник с конём приблизились и предстали самым романтическим образом из ночного мрака и лунных отсветов, далее встали, чуть не доезжая простёртой в снегах героини. «И каждый вечер в час назначенный, иль это только снится мне?» – должен был по контексту произнести голос сверху, но не произнёс, к разочарованию Кати М высказался доступнее.

– Катюша, это ты! – сказал он (голос), отделился от глыбы мрака, ранее именуемой конём, и продолжил, подойдя на шаг. – Мне черт знает что померещилось, когда ты взлетела над дорогой, как Фата-Моргана какая-то.

– Нет, отнюдь не она, – ответила Катя М и водрузила на макушку берет из вязаной лисы, доселе держала в руках, дабы не быть принятой за Фату-Моргану, наряду с прочей нечистью, включая в список рысь-оборотня. – Всего лишь я.

– Ты появилась очень эффектно, мы чуть не въехали в ёлку, – доложил наконец почти узнанный всадник. – Обожди секунду, я подведу и дам тебе руку. Только вставай осторожно, он нервничает, вырвется и скроется мигом, потом ищи-свищи, а это очень дорогая скотина.

– Я польщена почти без меры, – выговорила Катя М, наконец поднявшись со снежного дивана и вбирая взором оказавшегося рядом собеседника. – Не часто меня встречают по такому классу, это будет круче, чем какой-то Роллс-Ройс.

– Мы старались, – скромно признал партнёр Штурман (это на самом деле оказался он, а не мифический мистер Рочестер без собаки Пилота). – Я думал взять Венцеслава, но бедняга намял копыто, пришлось в срочном порядке менять белого Славика на чёрного Факира. А он с фокусами, притом застоялся, пока тебя ждали, я решил его пробежать. Потом ты встала на пути, как снежная фея, он вскинулся, и мы проехали.

– Понятно, факир был пьян – фокус не удался, – более чем к месту Катя М вспомнила присловье из детского лексикона. – Но идея богатая.

– Ты не ушиблась? – наконец партнёр Штурман вспомнил о фее, когда о конях было подробно доложено. – Хотя снег мягкий. Пойдём потихоньку, а то замёрзнем, Фоку надо прогулять после галопа. На Славика я бы тебя посадил и прокатил – так было задумано. Но с Факиром не выйдет, сбросит даже в поводу, очень наглая тварь.

– Кстати, а почему всю дорогу лошади и кони? – спросила Катя М в эпическом ключе. – То Тайна, то Факир, но непременно верхом. Вопрос задался сам собой, когда они выстроились перед носом у Факира и последовали по середине дороги в непроглядную темень. Романтично вновь стало крайне, хотя снег обильно подтаивал за воротником, а черный Факир, притворившись домашним животным, вплотную приблизился к Кате М и дышал ей в затылок, иногда фыркая. Нельзя сказать, чтобы Катя М была обижена предпочтением конской тематики при долгожданном свидании, однако…

– Смотри, он тебя признал, – вместо ответа польстил партнёр Штурман. – Или у тебя морковь под мехами? Тогда угости, а то бедняга страдает зря. Насчёт коней тебе на самом деле интересно?

– Насчёт моркови не догадалась, хотя могла бы, – ответила Катя М, на самом деле ей стало всё равно о чём говорить, магия начала действовать, и она обольщалась на хорошей скорости. – Это духи с модной начинкой, нечто вроде «Сад-огород» в переводе, из Парижа. Про лошадей с конями – расскажи, если тебе самому интересно.

– Понимаешь, я вырос на границе, в Тянь-Шане, – охотно признался партнёр Штурман. – Отец командовал заставой, потом погранотрядом. Лошади и собаки – мой любимый контингент общения, не помню, когда не ездил.

– «Застава в горах» – фильм моего детства, – машинально помыслила и сказала вслух Катя М – Сколько раз смотрела по телику, даже не помню. Лошади и собаки, бури и пропасти, стрельба на перевалах.

– Ага, Тамарка сказала, как отрезала – «советская романтика для младшего школьного возраста», – поскучневшим голосом отозвался партнёр Штурман. – Ей были ближе какие-то прерафаэлиты.

– Оба вы были неправы, – мигом сообразила Катя М, далее включилась в сложную ситуацию и высказалась пространно, в глубине души отмечая, как быстро и точно разматывается её личная загадка, в те же моменты пытаясь соблюсти объективность до ненужных пределов. – Вовсе не советская романтика, а колониальная экзотика пределов мира, точнее, британская поэзия Северо-Западной границы. Это в Индии, в предгорьях Гималаев и Гиндукуша, ты был с другой стороны перевалов. К примеру, Киплинг, роман «Ким» со странствиями, бремя белого человека, «Запад есть Запад, Восток есть Восток – и вместе им не сойтись»… Кстати, было характерно для прочей Европы. Николай Гумилёв за этими радостями ездил в Абиссинию, Гоген рванул на Таити, Артюр Рембо выбрал Африку и у Набокова в «Даре» идеальный отец Годунов-Чердынцев гонялся по перевалам за бабочками, думал, что занимается наукой, на самом деле. Ну ладно. Кстати, прерафаэлиты были вполне популярны в те времена. Тамара просто не знала, когда училась в школе, эту тему у нас не проходили. Извини, если получается сумбурно, однако у вас с Тамарой вышло недоразумение. Тем более, если она пыталась уклониться от излишней романтики. Офицер и джентльмен с Северо-Западной границы – золотой стандарт для начитанных девочек. Хотя слегка чересчур, тем более не из книг, а в натуре…

– Однако, милые девочки, за кого вы нас держите? – ответил впопад партнёр Штурман, когда освоил пролившийся поток информации, это было невскоре, дорога в снегах длилась и вилась. – Мы рады стараться угодить, но сначала требуется понять.

– Можно проще, – посулила Катя М, наконец решилась и потрепала Факира по черной морде. – Но тогда очень скоро станет очень скучно. Теперь расскажи про заставу в горах.

Спутник Кати М охотно повиновался и завел рассказ о незабвенных временах среди солдат, лошадей, собак и плотно облегающих гор на дальних границах бывшей империи советов. Для Кати М было без разницы, чья была империя – результат конечного продукта её вполне устраивал.

Джентльмен-авантюрист из пограничных областей мира – то было золотым стандартом её личных мечтаний, не получившим реального воплощения. Разве что Отче Валя имел касательство к теме, другой партнёр по бизнесу, потомок белых офицеров и неприкаянный изгой в ушедшие времена. Но Валентин на всю жизнь