Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

обновках из Ниццы следует забыть навсегда, также о подарках родным и близким. Так она горевала, пока не вспомнила, что кроме ушедших командировочных она имеет банковскую карточку на непредвиденные расходы, надо только выучиться с нею обращаться.

«Нужда всему научит, и опять же «северное лето, карикатура южных зим» – ответили сознание с подсознанием, после чего Катя М приветливо улыбнулась водителю чёрного «Мерседеса», который на приличном английском обещал доставить её на место за половинную цену. Насчёт половины Катя М имела сильные сомнения, полагая, что половина вычитается из завышенных расценок, но ей стало отчасти фиолетово, как любил выражаться бывший компаньон, некто Отче Валентин.

«Душка-генерал заплатит и за это» – так Катя М неуважительно помыслила, затем отдала гобеленое хозяйство водителю для погрузки и некорректно уселась на переднее сидение. – «И чёрт с ними, с условностями. Если я плачу целое состояние за перевозку, то почему нужно сидеть позади, смотреть на затылок шофёра и безусловно укачаться? Фигушки вам, дяди с тётями!»

Кого Катя Эм имела в виду, она сама не ведала, но решение оказалось на сей раз удачным. За хорошо вымытыми стёклами виды стали разворачиваться в южной красе и почти американской эффективности, дорога из аэропорта Ниццы напомнила зрелища и ощущения, полученные в Соединённых Штатах, когда в незапамятные времена Катя М навещала кузину, обитавшую в пригородах Вашингтона.

Состояние духа установилось примерно такое же – чужие, впервые увиденные края, проблематичное дело и смутное предвкушение непредвиденных приключений. Тогда, множество лет назад, предчувствия оправдались до копейки: страна приблизилась и стала почти своей, дело, невзирая на немыслимые сложности, сделалось с лихвой, что касается приключений, то они выпали неординарные.

В компании с новой знакомой, француженкой Жанетт, тогдашняя Катя М скрывалась бегом от американской полиции по ухоженным пригородам столицы Соединённых Штатов, пока не приземлилась в пряничном домике у изумительной старушки Ребекки, оказавшейся почти волшебницей. Потом выяснилось, что полиция приехала по ошибке, но замечательный опыт никуда не делся. Судя по редким письмам, напарница по приключениям, доктор Жанетт Бивен по сию пору предаётся ностальгическим воспоминаниям о былых радостях.

И вот ныне ощущения у Кати М выявились схожими, из чего следовало довольно много. Хотя только французской полиции ей теперь не хватало для полного счастья, в таком случае отдалённая подруга Жаннет, до сих пор проживающая в США, будет в восторге и преисполнится завистью до краёв.

Тем временем, ушедшим на ностальгию, дорога стала активно ветвиться и завела машину с путницей в предгорья над едва видным морским краем.

– Неосновным путём к отелю будет ближе, – пояснил водитель Мерседеса, отвечая на вопрос пассажирки. – У вас отель «Сезанн»? Так я понял, правильно? Интересно, что это значит?

Потрясённая Катя М не сразу нашлась с ответом на скандальный вопрос, сперва ей показалось, что вышла проблема с чьим-то английским языком, потому что… Ну, какой, скажите на милость, француз, пускай современный, молодой и на чужом Мерседесе, может не знать, что был у них в Бель Франс знаменитый художник, чьим именем нескромно назвали отель? Тем более, Катя М знала, что пока длились французские франки, то есть до недавнего времени «евро», портрет художника украшал купюру то ли в 50, то ли в 20 единиц отменённой валюты. Сама видела и смеялась, хотя не помнила по какому поводу. Смеялась понятно, по какому, ей показалось, что пропаганда культуры произошла излишне навязчиво – ан нет, совсем наоборот!

– Как интересно, спасибо, что рассказали, – отозвался водитель, когда Катя М собралась с силами и нашла приличные слова объяснения.

«Но всё равно это не приключение» – строго сказала она себе. – «Пока что казус. Русская туристка едет по Лазурному берегу за бешеные деньги на немецком Мерседесе. По дороге она объясняет молодому французу на английском языке, что у него в культурном наследии числится некий Сезанн, хотя на купюрах его уже нету. Остался одноимённый отель, причём довольно скромный, ей повезло, что парень знает местонахождение, хотя пребывал в неведении относительно происхождения имени».

И пока они не доехали до порога, Катя М вольно или нет, она сама не знала, включила свои и чужие воспоминания на предмет отеля «Сезанн», отчего он вдруг возник на командировочном горизонте. Очень странная история, честно скажем, но командировка в сказочные края была и происходила в стиле полного бреда.

Глава двадцать первая

1. Отель «Сезанн» в стиле бреда (1)

Однажды, в не слишком отдалённые времена, иная российская туристка прибыла на Лазурные берега и остановилась в отеле «Сезанн», потому что ей позволяли финансы и привлекло название. Туристка, в отличие от местных обитателей, хорошо знала, кто такой Сезанн, и уважала импрессионизм в целом, как все культурные россияне её поколения.

Женщину звали Жанна Викторовна Мрозек, она заведовала учебной частью московской гимназии-экстерната, попутно преподавала русский язык и литературу, имела двоих взрослых замужних дочерей и мужа, полковника инженерных войск, кандидата соответственных наук и преподавателя солидного военного заведения.

Поездка на Кот-д-Азур была задумана и преподнесена Жанне Викторовне в подарок от семейства к 30-летию брачной годовщины, чтобы она оценила отношение близких и отчасти отдохнула от дарителей. Денег у семейства Мрозеков хватило на одну персону, и ею стала Жанна Викторовна.

Жанна Мрозек отлично отдыхала в отеле «Сезанн», купалась в близком море, ходила вдоль прославленного променада Круазетт, гуляла и ездила по окрестностям, пока не поддалась гастрономическому соблазну и не съела гору чёрных раковин однажды на ужин. Ночью Жанна поняла, что сделала это напрасно, к утру ей стало лучше, но мысли о пище были неприятны, и до ранних часов пополудни она строго постилась. К четырём часам следующего дня Жанна осознала, что очень голодна, но питаться следует избирательно, в частности, её бы устроил лёгкий омлет.

Тем не менее выяснилось, что в чужом монастыре строгий устав, а именно. Во всех точках местного общепита между ланчем (от 12-ти до 2-х) и ужином (после 7-ми) никакой еды не полагалось и не готовилось. Можно было съесть в забегаловке бутерброд по имени «кроки-мьсё» и запить пивом, однако ничего подобного Жанна себе позволить не могла и не хотела.

С упорством, достойным лучших традиций отечественной педагогики, жертва экзотики отправилась на поиски омлета и, что удивительно, преуспела. В дебрях узких помойных улиц, среди закрытых на сиесту лавок со всяческим хламом, она набрела на незаметную витрину, где значилось, что внутри готовят и говорят по-русски, и само заведение называется «Ше Николя», если перевести вольно – то «У Коли». Недрогнувшей рукой Жанна открыла стеклянную дверь и