Письма к императору Александру III, 1881–1894 - Владимир Мещерский

Не нелепость ли это? Понятно, что экономическая жизнь в деревне главное, ибо нынешнее состояние народного хозяйства таково, что не сегодня, так завтра могут совсем прекратиться всякие платежи! Но дело в том: откуда оно произошло, это расстройство экономическое? Откуда? От пьянства, от кулачества, от общего расшатания нравов, от семейных разделов и от отягощения народа земскими сборами, отдельно от правительственных, и паче всего от ужасного безначалия в уезде, где земство может облагать сборами сколько ему угодно. Спрашивается: если это так, то каким образом улучшение экономическое крестьянской жизни может начаться без предварительного введения порядка и урядицы в устройство в уезде той власти, которая должна иметь силу против пьянства, против кулаков и оградить народ от права земства его облагать произвольными сборами.

Ясно, что прежде всего нужно усиление власти.

Слухи и толки в клубах и в гостиных показывают, что общество будто бы не удовлетворено известиями о спуске «Екатерины II» в Николаеве и находит оные слишком и неопределенными, и краткими, а так как до этого пущены были самые угрожающие вести об опасностях, с которыми сопряжен этот спуск, то теперь толки уверяют, что будто бы какие-то неудачи скрываются под этими краткими и неопределенными известиями.

Сегодня в «Новом времени» прочитал выписки из статьи «Киевлянина»[449], пущенной выстрелом в Вышнеградского и преисполненной самых ядовитых инсинуаций на счет его железнодорожных связей с [И. С.] Блиохом и Киею. Выстрел этот очень характерное явление! «Киевлянин» есть орган бунгинистов, и сам издатель его[450] есть давнишний клеврет Бунге, и если «Киевлянин» счел нужным позволить себе то, что не позволила себе ни одна даже столичная газета, прямое нападение с оскорблениями на члена Государственного совета немедленно по его назначении Государем, и с сознанием, что это назначение непосредственно от Него исходит, то нетрудно прийти к догадке, что тут играет роль предположение, что Вышнеградский есть кандидат на замещение должности того Бунге, которого так усердно «Киевлянин» берет под свою защиту. И невольно делаешь сближение между некрасивыми инсинуациями и личностями, которые позволил себе Бунге в своем ответе [Н. П.] Смирнову против него, и такою статьею провинциальной газеты, как «Киевлянин», которая бросила в сторону все соображения о приличии и дозволенном, чтобы забросать[451] тенью человека и члена Госуд[арственного] совета, не имеющего с этою газетою, в сущности, ничего общего, как с киевскою газетою.

Отношения Вышнеградского, как бывшего председателя Правления Юго-Западных дорог к Блиоху, как председателю самого общества Юго-Западных жел[езных] дорог, могли ли не существовать? Но только вражда и зависть к Вышнеградскому извращает и грязнит эти отношении, тогда как на деле они были совершенно обратные: обязанный был Блиох, а не Вышнеградский. Последний из Юго-Западных жел[езных] дорог (с дефицитом) сделал дороги с громадным доходом, и в прошлом году, когда Вышнеградский ушел из Правления жел[езных] дорог совсем, Блиох его умолял остаться, но он все-таки ушел. Во всяком случае, любопытно сопоставление того, чем оскорбляют Вышнеградского и что возводят против него как обвинения, так бесцеремонно и будто из-за интересов и достоинства правительства, с тем, о чем те же языки и газеты тщательно умалчивают по поводу того, что в интересах того же правительства следовало бы выкрикивать на площадях относительно Бунге. Злые языки далее голословных речей о Вышнеградск[ом]: он нажился, он дела делал с [Н. Н.] Сущевым, он аферист, – не идут. Но все это не подтверждается фактами, а все кричат! А у Бунге – гнезда, свившиеся в его министерстве, под охраною его добродушия и незнания людей, не только либералов, но прямо врагов правительства в лице [А. А.] Рихтера, [В. И.] Ковалевского, [Н. П.] Забугина, [П. А.] Корсакова и т. п., разве это не сто тысяч раз важнее как угроза интересам правительства, как вред государственный и как постоянно усиливающаяся опасность в будущем.

Вчера от Делян[ова], а сегодня от Юзефов[ича] как отголосок Клуба (Англ[ийского]) слышал толки, от времени до времени вызываемые опасениями, как бы не расходились балтийские немцы от сопутствия Вел[икому] Князю Влад[имиру] Алекс[андровичу] Его Супруги[452]. Как бы не сделало это сопутствие хлопот правительству, ведь немцы, говорит Делянов, бедовый народ, подхватят одно неосторожное слово и начнут его эксплуатировать. Мне кажется, что эти опасения имеют свою долю основательности.

№ 33

Всемилостивейший Государь!

Отрадно было бы душе, если этим строкам суждено было быть прочтенными завтра 15 мая. Во всяком случае пишу их с благоговейною памятью Того дня, когда на коленях, перед лицом всей России Вы просили у Бога благословить Вас на трудный подвиг царствования и когда перед лицом всей России на Вас нисходила благодать Божьего разума и Божьей любви к своему народу! Три года прошло с тех пор; не дерзая вопрошать Вашу душу, смею лишь от себя сказать, что в эти три года еще сильнее и еще тверже, чем прежде, я уверовал, насколько велико благо Самодержавия в России, насколько оно нужно и насколько сила его могуча, жива и действительна, если верит в нее Самодержец и приемлет эту веру от ее источника, от Бога! И дай Вам Бог не усумниться в сем никогда, и дай Вам Бог все сильнее и яснее чувствовать зависимость судьбы Вашего народа от Вас, и всегда от Вас, и только от Вас! Дай Вам Бог не испытывать уныние от мысли, что не всегда Ваши намерения благие исполняются людьми; с каждым днем, когда Вы все сильнее будете в Себя верить, все слабее будет противодействие Вашим благим намерениям и помыслам со стороны людей. Верьте этому, Государь, как в святую истину. Каждое явление Вашей несокрушимой воли увеличивает в сто, в тысячу раз Вашу силу и в жизни государства, как лучи солнца, расходится по всем отраслям ее и дает уверенность, ободрение, и очищает путь к улучшениям; и, увы, наоборот: каждая минута сомнения, неуверенности в Себе усторяет эту неуверенность в явлениях жизни и всюду разносит уныние! Это тайна России и ее народной жизни, никакому исследователю или наблюдателю со стороны недоступная. Оттого Самодержавие в России такое живое в своей стихийное сущности и чувствительное начало. Революция погубить России не может, как не могут прославить ее счастливые авантюристы. Одно Самодержавие – решитель судеб России. Оно погубит Россию, когда перестанет в себя веровать; оно возвеличит Россию, когда уверует в себя непоколебимо. Самодержавие – это дух России. Слаб дух, Россия слабеет, бодр и тверд дух, Россия крепнет!