Гарри Оппенгеймер: бриллианты, золото и династия - Michael Cardo

"самым удачным" выходом группы: "Я очень сожалею о потере престижа... но это никогда бы не сработало. Я не думаю, что мы смогли бы найти общий язык с людьми. У нас были бы постоянные страдания, и я думаю, что гораздо лучше, чем сейчас". Но в то время HFO воспринимал все происходящее как недостойное унижение. Он считал, что руководство Minorco провалило сделку, и неослабевающая негативная реклама не давала ему покоя. Его империя была опорочена. Он считал "невыносимым", когда на него нападают из-за южноафриканских связей, - сказал ХФО в интервью Financial Times, - особенно со стороны группы, которая очень активно работает в Южной Африке и которая, конечно, не была в первых рядах оппозиции политике апартеида". Но намек на горечь был понятен, ведь, в отличие от GFSA, Оппенгеймер и его южноафриканская бизнес-империя провели предыдущие пятнадцать лет, придерживаясь реформистской программы. Апартеид находился в терминальной стадии упадка, и вместе со своими корпорациями HFO помогал ускорить его гибель.

 

Рефор

матор

1974-1989

 

Отвечая в декабре 1972 года на вопрос интервьюера журнала Forbes об "опасности восстания чернокожих", Оппенгеймер отмахнулся от этой мысли: "О нет. Американцам не стоит об этом беспокоиться. Ни одна из этих вещей не входит в ту временную шкалу, о которой следует думать при инвестировании". Менее чем через четыре года молодые чернокожие демонстранты в Соуэто взорвались от гнева. Восстание в Соуэто стало самым крупным и значительным восстанием против апартеида со времен Шарпевиля 16 годами ранее. Оно потрясло основы расового порядка. Хотя правительство премьер-министра Би Джей Ворстера быстро восстановило контроль над ситуацией, последствия восстания вызвали широкий резонанс. Для Оппенгеймера восстание стало переломным моментом и предзнаменовало изменение его подхода к общественной жизни. По его мнению, если Южная Африка хочет избежать кровавой революции, которая привела к установлению марксистских правительств в Анголе и Мозамбике, то она должна приступить к программе социально-экономических реформ - предвестнику мирных политических перемен. Это убеждение побудило Оппенгеймера в 1976 году вместе с Антоном Рупертом основать Urban Foundation (UF). Опираясь на деньги и навыки корпоративного сектора, UF стремился улучшить условия жизни горожан и создать в городах стабильный, состоятельный черный средний класс. Это, как надеялись в HFO, даст чернокожему населению возможность участвовать в экономике, заложит основу для упорядоченного политического перехода и предотвратит насильственную смену режима. В 1979 году преемник Ворстера, П. В. Бота, начал серию социально-экономических реформ, которые подогрели оптимизм Оппенгеймера. Вдали от общественного внимания он связался с лидером африканеров и предложил ему поддержку. Однако в условиях сильного внутреннего и международного давления, требующего прекращения апартеида (отмеченного эскалацией сопротивления чернокожего населения внутри страны и активной кампанией санкций и дезинвестиций за рубежом), политически Бота почти не сдвинулся с места. Несмотря на разрушающуюся экономику и серьезные политические потрясения, он оставался непримиримым до самого конца. Если корабль утонет, а я не думаю, что это произойдет, я пойду на дно вместе с ним", - сказал Оппенгеймер в интервью журналу The Economist в 1982 году. Эту фразу он не раз повторял в течение того бурного десятилетия.² Он использовал всю имеющуюся в его распоряжении "мягкую силу", чтобы помочь остановить корабль и проложить курс к демократии. Он делал это как институционально - в Anglo American и UF, - так и во время и после отставки, благодаря личным контактам с бывшим госсекретарем США Генри Киссинджером, премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер и самим П. У. Ботой, а также с целым рядом влиятельных друзей в промышленности и политике. Но когда 2 февраля 1990 года на горизонте появились очертания перемен, это был момент, который застал врасплох даже HFO.

 

Перед бурей: Черное сознание, страхи белых и прифронтовые государства

 

Экономический спад начала 1970-х годов, широкомасштабные забастовки в Дурбане, недовольство чернокожих низкими зарплатами и расовым неравенством на рынке труда - все это создало напряженную обстановку во второй половине премьерства Б. Дж. Ворстера. Еще одним острым стрессом стал подъем Движения сознания чернокожих (ДСС). В 1975-1976 годах несколько лидеров Южноафриканской студенческой организации (ЮАСО) и Конвенции черного народа (КЧН) предстали перед судом по обвинению в нарушении Закона о терроризме. Они использовали эту возможность, чтобы изложить основные постулаты БКМ. К тому времени Стив Бико, лидер движения, разработал сложную критику белых либералов, которую он сформулировал в различных эссе, в частности, "Черные души в белых шкурах?" и "Белый расизм и черное сознание". По мнению Бико, либеральный инкрементализм в сочетании с удушающим патернализмом притуплял сознание чернокожих и тормозил революционные изменения. Жесткое настаивание либералов на бесцветном нерасизме было маской для увековечивания привилегий белых. Он воздвиг барьер на пути к освобождению чернокожих. Бико порицал белых либералов за то, что они "красиво" излагают жалобы чернокожих, при этом умело извлекая то, что им подходит, из "исключительного пула белых привилегий".⁴ По мере развития идеологии Черного сознания ее фокус расширился до влияния капитализма и империализма на социально-экономические условия жизни чернокожих.⁴ Интеллектуально Оппенгеймер мог оценить трогательность анализа Бико. Но эмоционально он чувствовал глубокую тревогу среди белых южноафриканцев, особенно белых либералов. Они боялись, что полный отказ от правления белого меньшинства "повлечет за собой не только отказ от привилегированного положения" (от которого рано или поздно, признавал Оппенгеймер, "придется отказаться"), но и уничтожение свободного предпринимательства и парламентской системы.⁵

Пока шло разбирательство по делу SASO-BPC, неуверенные попытки Ворстера добиться разрядки в отношениях с соседними африканскими государствами усиливали напряженность и ставили под вопрос продолжительность жизни белого правления. Оппенгеймер приветствовал "мужественные усилия" премьер-министра по улучшению отношений Южной Африки с ее соседями.⁶ Необходимость разрядки, по его мнению, стала еще более насущной из-за событий в Мозамбике и Анголе. Ее также нельзя было отделить от внутренней политики правительства, заключающейся в консультациях с лидерами чернокожих жителей страны. "Действительно, - сказал Оппенгеймер акционерам Anglo, - установление и развитие диалога между расами в Южной Африке необходимо для успеха внешней политики разрядки"⁷ Сложность заключалась в том, что геополитика на юге Африки менялась непредсказуемо. В 1974 году правительство Каэтано в Португалии было свергнуто в результате Революции гвоздик, военного переворота, организованного левыми офицерами Движения вооруженных сил. Это открыло путь промарксистским черным националистам к захвату власти в бывших португальских колониях. Почти в одночасье был разрушен санитарный кордон, который долгое время обеспечивал психологический комфорт белым южноафриканцам. В Мозамбике победа Фрелимо и назначение Саморы Машела президентом сплотили товарищей по освободительному движению в АНК. После успеха Фрелимо САСО и БКК устроили в Дурбане праздничный митинг, изобиловавший рекламными листовками, в которых воспевалось поражение поселенческого