Бетховен. Биографический этюд - Василий Давидович Корганов

принять во внимание, что это раннее и первое произведение мое в этом роде, написано в 14 дней среди всевозможных тревог, шума, неприятных и опасных для жизни событий (мой брат лежал при смерти).

Еще раньше, чем дать статью для вашего журнала, Рохлиц, если не ошибаюсь, уже высказывался неодобрительно о хоре юношей «мы его видели» (в c-dur), назвал его комичным, хотя такого впечатления никто здесь в публике не проявил, а среди друзей моих находятся критики, известно, что я теперь иначе пишу ораторию, чем прежде; впрочем, критикуйте сколько угодно, желаю вам веселиться, если одному вздумается ужалить другого, как комар, то при этом может рассмешить забавным жужжанием ре-ре-ре-ре-ре-цен-цен-цен-зе-зе-зе-зе-зент-зент-зент. Не вечно, это вам не по силам. С Богом – в оратории место, где валторны должны быть напечатаны в две строки, а именно 2-ая должна иметь басовый ключ, ваш корректор легко может найти это место, даже человек должен иметь более одного ключа, хотя бы он никогда ничего не отпирал. Пришлю вам письмо к Коцебу и прошу переслать в место его пребывания. Если кто-нибудь пришлет вам из Берлина письмо неоплаченное и адресованное мне, то будьте любезны переслать сюда и, пожалуйста, не возмущайтесь этим, а плату будете получать от меня каждый раз немедленно.

Да хранят вас небеса, надеюсь, вскоре увидимся, поговорим, из этого можете заключить, что я решил непременно ехать. Саксонским и в особенности лейпцигским дилетантам всего лучшего за их благоволение ко мне, о чем я кое-что слышал, также благодарен очень артистам-музыкантам, о расположении которых ко мне также слышал я, ваш Людвиг ван Бетховен.

Когда выйдет месса? «Эгмонт?»

Ради меня и на мой счет переписанную партитуру пошлите (т. е. партитуру) Гете, может ли первый немецкий издатель быть таким невежливым и грубым к немецкому поэту! Итак, немедленно партитуру в Веймар. Что касается мессы, надо переменить посвящение, девица ныне замужем, а потому переменила фамилию, впрочем, можно пропустить, сообщите только, когда выпустите, а там найдем имя святого, чтобы окрестить это произведение.

Вена, 28-го января 1812 г.

Р. Р. В наказание за ваше полнейшее молчание обязываю вас озаботиться немедленно сдачей на почту этих двух писем. Один бездельник из лифляндцев обещал мне отправить письмо к К., но так как русские и лифляндцы вообще бездельники и хвастуны, он, вероятно, не исполнил этого, хотя выдавал себя за близкого приятеля его. Итак, хотя исполнение этого поручения уже возложено на вас в виде заслуженного наказания за издания, полные опечаток, за неверные заголовки, за небрежность и прочие человеческие слабости, все же еще раз почтительнейше прошу отправить эти письма. Заодно вместе с письмом к Гете пошлите «Эгмонта» (партитуру), но только не так, как вы делаете обыкновенно, забывая то одну, то другую партию и т. п., а вполне исправно, я дал слово и стараюсь сдержать его, тем более, что могу принудить к исполнению его кого-нибудь другого, как например вас – ха, ха, ха, как же виноваты вы, что мне приходится говорить в таких выражениях с вами, с грешником, так обезобразившим мои произведения, что пожелай только я, и вам пришлось бы ходить в покаянной власянице, в хоре оратории «мы видели его», несмотря на мое указание на старый текст, вы все-таки прибегли к несчастной переделке. О небеса, неужели думают в Саксонии, что слово создает музыку? Известно, что неудачное слово может повредить музыке, а потому желательно, чтобы слово и музыка сливались воедино. Если же слово неудачно выражает мысль, то напрасны все старания устранить этот недостаток – dixi – 50 талеров, взятых мною за ноты, сумма совсем небольшая, так как у г-на Трега все идет вяло, хертелевского усердия там нет и следа. Итак, пришлите мне реквием Моцарта, партитуру, поскорее, так как мое маленькое общество вновь собирается у меня и мне нужны означ. вещ. возможно более франкированно, ибо я бедный австрийский музыкант. Вы могли бы подарить мне произведения К. Ф. Эммануила Баха, они все равно гниют у вас, если 3 песни Гете еще не гравированы, то поспешите, мне очень хочется передать их поскорее княгине Кинской, одной из красивейших и дороднейших женщин Вены, а вокальные партии из «Эгмонта» почему еще не вышли в свет, почему вообще весь Э. не вышел в свет, свет, свет, не задумали ли вы кое-где прицепить какие-нибудь хвосты к антрактам, или, быть может, поручили это какому-нибудь лейпцигскому корректору из музыкальной газеты, ведь это значит пустить козла в огород. Почтовые расходы на письма поставьте пожалуйста мне в счет, я подозреваю, предчувствую, что вы опять озабочены женским вопросом, и этим объясняю путаницу, которую вы натворили. Желаю вам обладать такою же Ксантиппою, какая была уделом греческого святого Сократа, тогда увидим немецкого издателя, это очень важно, впервые издающего крик отчаяния и действительно издающего. Надеюсь, вы вскоре почтите меня несколькими строками.

Ваш друг Бетховен.

Гетевские 3 песни весьма необходимы мне, велите поэтому возможно поспешнее, скорее, быстрее сделать оттиск на тонкой бумаге и пришлите мне песни с легкой почтой; сегодня не могу ответить вам на ваше последнее милое письмо.

С почтением ваш готовый к услугам Л. в. Бетховен.

Р. Р. Сейчас отсылаю мессу; не вздумайте вновь выкинуть штуку со мною, великодушно поднеся ее публике, разукрашенную грубыми ошибками. Ввиду того, что она выйдет так поздно, следует изменить посвящение, а именно: князю Кинскому, подробности титула получите. Быть по сему. Встретимся ли мы с вами на севере, трудно загадывать нам, несчастным немцам, живущим в этом хаосе. Прощайте, пишу три новые симфонии, из которых одну уже окончил; для венгерского театра написал также кое-что, но в этой клоаке, обитаемой мною, все гибнет, как бы мне самому не погибнуть окончательно.

Прощайте, будьте довольны тем, что страдаете хотя бы менее других смертных.

Ваш преданнейший Бетховен.

Теплиц, 17 июня 1812.

Уведомляем вас только, что с 5 июля находимся здесь, как? – об этом не стоит распространяться, в общем, здесь нет таких интересных лиц, как в прошлом году и мало народа, менее, чем мало. Мое помещение не таково, какого я желал, но вскоре надеюсь иметь более соответствующее. Корректуру мессы вы, вероятно, получили; я в начале Gloria изменил темп, так оно было в начале, темпо было взято слишком быстрое, так как я давно не видел мессы, мне все это сейчас же бросилось в глаза, и тут я понял, что приходится, к сожалению, все предоставить случаю. В Sanctus можно где-нибудь указать, что при энгармоничном переходе надо выпустить все бемоли и вместо них брать