Вердикт - Джон Гришэм

— Для того чтобы вам проще было понять,давайте сделаем гипотетическое предположение, — сказал он. — Допустим, этотприсяжный — вы, хорошо?

— Хорошо.

— Значит, уже после того, как начался процесс,произошло нечто, что лишило вас возможности оставаться справедливой ибеспристрастной?

— Да, — с трудом выговорила она Он задумался,потом сказал:

— Думаю, все зависит от того, было ли этонечто, услышанное в суде, или нечто, случившееся за пределами суда.Предполагается, что как присяжные мы по мере приближения процесса к завершениюдолжны становиться пристрастными, именно так мы приходим к решению о том илиином вердикте. В этом нет ничего страшного. Это часть процесса выработкирешения.

Она потерла глаза и нерешительно спросила:

— А если это не то? Если это нечто,случившееся вне суда? Он изобразил крайнее удивление:

— Ну и ну! Это гораздо серьезнее.

— Насколько?

Для драматического эффекта Николас встал, взялстул, пододвинул его к стулу, на котором сидела Милли, так, что их ноги почтисоприкасались.

— Что случилось, Милли? — участливо спросилон.

— Мне нужна помощь, а обратиться не к кому. Ясижу в этом ужасном месте, как в западне, отрезанная от семьи, от друзей, инекуда бежать. Вы можете мне помочь, Николас?

— Попытаюсь.

Ее глаза вот уже в который раз за этот вечернаполнились слезами.

— Вы такой милый молодой человек. Вы знаетезаконы, а это дело юридическое, и я больше ни с кем не могу о нем поговорить. —Она уже открыто плакала, и он, взяв со стола салфетку, подал ей.

Она рассказала ему все.

* * *

Ни с того ни с сего проснувшись в два часаночи, Лу Дэлл предприняла инспекционный рейд по коридору в хлопковом домашнемхалате. В “бальной зале” телевизор не работал, но она нашла там Николаса иМилли, увлеченных разговором, между ними стоял пакет с кукурузными хлопьями.Николас очень вежливо объяснил Лу, что им не спится и они болтают о семьях, всев порядке. Качая головой, Лу Дэлл удалилась.

Выслушав рассказ Милли, Николас сразузаподозрил подвох, но ничего не сказал. Когда она перестала плакать, он вытянулиз нее все детали и кое-что взял на заметку. Она пообещала ему ничего непредпринимать, пока он не встретится с ней вновь, после чего они пожелали другдругу спокойной ночи.

Николас пошел к себе в комнату, набрал номерМарли и, услышав ее сонное “алло”, тут же повесил трубку. Подождав две ми-нуты,он набрал номер снова. Шесть гудков — и он опять повесил трубку. Еще через двеминуты он набрал номер ее тайного сотового телефона. Она говорила с ним,спрятавшись в платяном шкафу.

Николас изложил историю Хоппи, и со сном былопокончено: предстояла работа, и немедленно.

Они решили начать с выяснения, кто такиеНичмен, Нейпаер и Кристано.

В субботу суд выглядел точно так же, как и влюбой другой день, — те же судейские чиновники, в тех же костюмах, выполняющиету же бумажную работу.

И мантия судьи Харкина была такой же черной. Иохранники выглядели такими же усталыми, может, даже еще более усталыми, чемобычно. Через минуту после того, как жюри расселось по местам и судья закончилзадавать свои традиционные вопросы, в зале воцарилась та же скука, чтогосподствовала там с понедельника по пятницу.

После занудного пятничного выступления ГантераКейбл и компания решили придать происходящему некоторую динамику. Кейбл вызвали начал представлять эксперта доктора Олни, исследователя, осуществившегоудивительные опыты на мышах. Олни принес видеозапись, на которой былизапечатлены его маленькие симпатичные подопечные — живые, судя по всему, полныеэнергии, совершенно очевидно, здоровые и не собирающиеся умирать. Они былираспределены группами по стеклянным клеткам, и Олни ежедневно воздействовал накаждую группу разными дозами сигаретного дыма. Он делал это в течениенескольких лет. Дозы были большими. Опыт показал, что ни одна мышь не заболелараком легких. Олни перепробовал все, разве что не полное удушение дымом, ноничего не произошло. Эксперт обнародовал статистические данные и детали опыта.И у него была масса соображений о том, почему сигареты не вызывают рака ни умышей, ни у людей.

Хоппи слушал со ставшего уже для негопривычным места в зале. Он обещал Милли быть рядом, время от времениподмигивать и вообще оказывать моральную поддержку, чтобы еще и еще раз датьпонять, как он сожалеет о случившемся. Это было единственное, что он мог для неесделать. Суббота — суматошный день для риэлторов, но контору Дапри редко ктопосещал в этот день после обеда. После катастрофы, случившейся с ним, Хоппивообще утратил вкус к работе. Постоянные мысли о нескольких годах, которыепредстоит провести в тюрьме, лишили его воли к жизни.

Тонтон тоже сидел в зале, теперь позадиКейбла, в том же безукоризненном темном костюме, он делал какие-то заметки ивремя от времени бросал взгляд на Лонни, который, впрочем, не нуждался внапоминаниях.

Деррик устроился ближе к выходу, он наблюдал истроил планы. Ри, муж Рикки, с обоими детьми расположился в заднем ряду. Когдажюри рассаживалось по местам, ребята помахали маме ручками. Мистер Нелсон Кардзанял место рядом с миссис Херман Граймз. Присутствовали также идочери-подростки Лорин Дьюк.

Родственники пришли в суд, чтобы поддержатьсвоих и удовлетворить любопытство. Они слышали достаточно много, чтобысоставить собственное мнение и о самом деле, и об адвокатах, и о сторонах, и обэкспертах, и о судье, но хотели знать все, чтобы впоследствии, быть может,по-своему принять участие в том, что предстояло сделать.

Беверли Монк очнулась от тяжелого забытьяпоздно утром. Остатки джина, крэка и неизвестно еще какой гадости, которой онанаглоталась накануне, все еще бродили в ней, открыть глаза было невозможно —свет причинял им острую боль. Прикрыв их руками, девушка вдруг осознала, чтолежит на деревянном полу. Она завернулась в грязное одеяло, перевалилась черезнеизвестного мужчину, храпевшего рядом, и нащупала солнечные очки, лежавшие накраю упаковочного ящика, который она использовала в качестве гардероба. В очкахона смогла наконец открыть глаза. На чердаке творилось черт знает что — тела,распластавшиеся на кроватях и на полу, пустые бутылки повсюду. Кто эти люди?Она добрела до маленького окошка, переступая то через компаньонку, то черезкаких-то неведомых ей личностей. Что же здесь происходило вчера?