Вердикт - Джон Гришэм

Три часа! В субботу! О, почему он сам несделал в свое время всего лишь несколько звонков! Ведь у него была целаянеделя. Голова у Хоппи опускалась все ниже и ниже, пока не уткнулась в колени.Милли вытерла щеки полотенцем. С минуту в комнате царила полная тишина.

— А как же насчет пленки? — спросил Хоппи.

— Запись вашего разговора с Моуком?

— Да. Эта самая.

— Она меня не беспокоит, — убежденно сказалНиколас, словно теперь он был адвокатом Хоппи. — Когда дело доходит до закона,с пленкой слишком много хлопот.

Ну да, рассказывайте, подумал Хоппи, но ничегоне сказал.

— Она добыта обманным путем. Это чистаяподставка. Да и находится она в руках людей, которые сами нарушили закон.Запись не была санкционирована официальными лицами. Не было ни разрешенияпрокурора, ни постановления суда, разрешающего прослушивать ваш кабинет.Забудьте о ней.

Какие чудесные слова! Хоппи поднял плечи,вздохнул с облегчением и спросил:

— Вы серьезно?

— Да, Хоппи. Эту пленку никто никогда большене услышит. Милли склонилась над мужем, и они, ничуть не смущаясь присутствияНиколаса, горячо обнялись. Теперь она плакала от счастья. Хоппи вскочил на ногии запрыгал по комнате.

— Итак, каков план действий? — спросил он,похрустывая суставами пальцев, готовый к бою.

— Нам нужно быть осторожными.

— Укажите мне лишь нужное направление.Сволочи!

— Хоппи!

— Прости, дорогая. Я готов надавать им пинковпод зад.

— Боже, что за язык!

Воскресенье началось с праздничного пирога.Лорин Дьюк в разговоре с миссис Глэдис Кард упомянула, что приближается еетридцать шестой день рождения. Миссис Кард позвонила “на волю”, своей сестре, ив воскресенье утром та доставила в мотель огромный карамельно-шоколадный торт.Трехслойный, с тридцатью шестью свечками. Присяжные собрались в столовой вдевять и съели этот торт на завтрак, после чего большинство поспешили надолгожданную воскресную службу. Некоторые из них годами не посещали церковь, нотеперь отправились туда, ведомые Святым Духом.

За Пуделихой заехал один из ее сыновей, Джерриостался свободным. Он двинулся в направлении некой безымянной церкви, но кактолько убедился, что никто за ним не следит, тут же сменил направление иочутился в казино. Николас с Марли действительно присутствовали на службе.Миссис Глэдис Кард обставила свое возвращение в родную баптистскую церковьвесьма торжественно. Милли заехала домой с похвальным намерением переодетьсядля посещения храма, но при встрече с детьми на нее нахлынули чувства и онарешила: раз никто не видит, лучше она проведет эти часы на кухне — будетготовить еду, сделает уборку и покудахчет над своим выводком. Филип Сейвеллостался в мотеле.

Хоппи прибыл в свой офис в десять часов. Ввоскресенье утром, в восемь, он позвонил Нейпаеру, сообщил, что ему необходимопоговорить с ним о кое-каких перипетиях процесса, и заверил, что добилсябольшого прогресса в переговорах с женой, которая теперь усиленно обрабатываетдругих присяжных. Он хотел встретиться с Ничменом и Нейпаером в своем офисе,чтобы представить им полный отчет и получить дальнейшие инструкции.

Нейпаер говорил с ним из двухкомнатнойквартиры, которую они с Ничменом использовали как “крышу”. Временно здесь былиустановлены два телефона — один в качестве якобы номера в офисе, другой — какбы номер в их резиденции на время проведения ответственейшего расследованиядела о коррупции на побережье залива. Поговорив с Хоппи, Нейпаер позвонилКристано, чтобы получить инструкции. Кристано жил в отеле “Холидей” на самомберегу. Он, в свою очередь, позвонил Фитчу, которого новость привела в восторг.Наконец-то удалось сдвинуть Милли с мертвой точки и заставить двигаться внужном направлении. Интересно, окупятся ли его затраты, подумал Фитч, и далзеленый свет встрече в офисе Хоппи.

В одиннадцать часов Нейпаер и Ничмен, вобычных строгих костюмах, с зонтиками, прибыли в контору Хоппи и застали его впрекрасном расположении духа Он варил кофе. Усевшись за стол, они стали ждать,когда он завершит этот процесс. Милли борется за его спасение, как тигрица,сообщил Хоппи, и почти уверена, что уже уговорила миссис Глэдис Кард и РиккиКоулмен. Она показала им информацию о Робилио, и те были шокированыбесчестностью этого человека.

Хоппи разливал кофе, Ничмен и Нейпаер, какположено, делали какие-то заметки. В это время через парадную дверь,предусмотрительно оставленную Хоппи незапертой, в дом тихо вошел еще одингость. Он прошел через коридор и приемную, приблизился к деревянной двери стабличкой “Хоппи Дапри”, несколько секунд постоял, прислушиваясь, а потомгромко постучал.

Нейпаер вскочил, а Ничмен быстро поставил своючашку на стол. Хоппи посмотрел на них в крайнем изумлении.

— Кто там? — громко спросил он.

Дверь резко распахнулась, и специальный агентЭлан Мэдден, войдя в комнату, отчетливо произнес:

— ФБР.

Медленно подойдя к краю стола, он внимательнооглядел всех троих. Хоппи вскочил, отбросив назад стул, и застыл, словноприготовившись к обыску.

Если бы Ничмен в этот момент не сидел, он,похоже, мог бы упасть в обморок, у Нейпаера отвисла челюсть. Оба побледнели ипочувствовали, что у них перестали биться сердца.

— Агент Элан Мэдден, ФБР, — представился вновьпришедший и, открыв удостоверение с блестящим жетоном внутри, продемонстрировалего каждому из троих.

— Вы мистер Дапри? — спросил он у Хоппи.

— Да, но ФБР уже здесь, — ответил тот,посмотрев сначала на Мэддена, потом на двоих остальных, потом снова на Мэддена.

— Где? — поинтересовался тот, сердито глядя наНейпаера и Ничмена.

— Вот эти два джентльмена. — Хоппи игралбесподобно. Это был его звездный час. — Это агент Ральф Нейпаер, а это агентДин Ничмен. Разве вы не знакомы?

— Я сейчас все объясню, — доверительно началНейпаер, словно действительно мог предложить удовлетворительное объяснение.

— ФБР? — переспросил Мэдден. — Покажите мнесвои удостоверения, — потребовал он, протягивая руку.

Они колебались, и Хоппи подтолкнул их:

— Давайте, давайте, покажите ему свои жетоны,те, что вы показывали мне.

— Удостоверения, пожалуйста, — не отступалМэдден, становясь с каждой минутой все более сердитым.