Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Нашёл острова Туви, — сказал Гедимин. — Шесть километров вдоль ручья.

— Уран и торий! — выдохнул ближайший филк, выронив мешок. — Сколько-сколько⁈

Вепуат укоризненно хмыкнул.

— Гедимин сказал — шесть, а не шестьсот! Было бы чего пугаться… Стой. Уверен, что это они?

Гедимин молча сунул ему под нос сигма-сканер.

— Дорога не очень. Но если осторожно взорвать…

— Ядро Сатурна… — пробормотал Вепуат, оглядываясь на ручей. — Шесть километров… Каким ветром их туда уволокло⁈

— Эй, тески, — филк, отложив кирку, смерил сарматов мрачным взглядом. — Не знаю, что тут за бред. Но шесть километров по скалам никто из нас не пойдёт. Тем более — с тонной глины на спине!

— Уверен? — Гедимин с нехорошей усмешкой развернулся к нему. Вепуат придержал его за плечо.

— Спокойно! Мн-да… И правда, это далеко. А если сааг-туул…

— Если снесёт по дороге несколько гор — пройдёт, — сказал Гедимин, снова вспомнив массивную и очень подозрительную арку. Вепуат шумно вздохнул.

— Похоже, с глиной будут проблемы… Надо искать другой выход в Сфен Воды. Ничего подходящего по дороге не видел?

Гедимин покачал головой.

— Глину ведь необязательно брать со стыка Воды и Камня, — пробормотал Вепуат, глядя мимо него. — Может, где-то в Сфене Земли… Надо будет спросить у Джагулов.

— Тески! — филк, опустив мешок в общую груду, повернулся к сарматам. — Мы когда-нибудь отсюда уйдём? И так уже нарыто больше, чем мы можем нести!

Вепуат хмыкнул.

— Не преувеличивай. Вы не такие уж дохлые. Уходим!

…Айзек пожал плечами.

— Литьё в глиняные формы они в целом освоили? Можно сделать перерыв. Тем более — у вас гора непереработанного сырья. Часть литейщиков поставьте к камнедробилке, остальные пусть осваивают ткачество. Сколько станков у вас уже готово?

Сарматы переглянулись.

— Два, — ответил Вепуат. — И ещё куча деталей. Но там нужны пояса для крепления…

— Верёвка сойдёт, — перебил его Гедимин. — А под верёвку — свёрнутая шкура.

— Вот и действуйте, — кивнул Айзек. — Пока есть время, надо разобраться с «асбестом». Спецодежды нужно будет много.

Вепуат, выйдя в шлюзовую камеру, оглянулся на Гедимина и растерянно хмыкнул.

— Ты видел? Он даже не удивился. Ну, уползла река на шесть километров…

— Рудник умеет ползать — чем река хуже? — буркнул Гедимин, разглядывая палубу под ногами. Ему было не по себе. «Разлом ведь не закрылся. Он именно… переполз. Что его передвинуло? Я думал, это медленный процесс. А тут — мгновенно. Вот так станция уползёт — и ищи её…»

…Филки-ткачи посмотрели на станки, ошалело мигнули и развернулись к Вепуату.

— Это точно для нас оставлено? Этого же на полгода…

— Ишха думает — вы справитесь быстрее, — отозвался тот. — Но сидеть придётся в коридоре. Между печами вам будет тесно.

Пятеро прядильщиков забрались в дальний угол и уткнулись в пропущенные меж пальцев нитки, стараясь не высовываться. Вепуат взял с поддона плашки с верёвочными петлями и криво ухмыльнулся оставшимся «ученикам».

— Ткать, в общем-то, несложно. Главное — не путать нитки. Самое трудное тут, похоже, навивание основы. Вот в этом вы и потренируетесь. Ниток вам напряли. Ишха показывал, что как делать, а я покажу ещё раз. Вот, держи…

Филк судорожно сглотнул.

… — М-да, — Вепуат оглянулся на станок, свисающий со стены. — Тридцать пять сантиметров — а сколько возни. Понятно, почему широкое полотно никто не делает. Гедимин… Оно в принципе-то механизируется?

Гедимин пожал плечами.

— У людей получилось. До сих пор пользуются. Но — там всё на вращении… — он болезненно поморщился. Вепуат вздохнул.

— Бывают же технологии… Я бы лучше сто образцов ДНК просканировал. Интересно, как у Джагулов хватает на такое терпения? Они ведь быстро выдыхаются. Вон, даже линзы…

— Доделают, — отозвался Гедимин.

…Клеймо зашипело. На краю стеклянного диска отпечатался тонкий след белого металла. Гедимин, стараясь не морщиться, отодвинул его остывать и осторожно заглянул за печь. Там устроился Урджен, замотав морду мокрой тканью. Он возился с тонкой шлифовкой — и пытался заровнять очередную царапину. Джагзуу, тронув Гедимина за локоть, потянула его назад.

— Урджен ещё терпеливый, — криво ухмыльнулась она. — Для вождя… Зуурджег! Куда ты его мнёшь⁈ Не видишь — уже остыло⁈

Пленник, не оборачиваясь, сердито рявкнул. Гедимин выставил между «учениками» руку, остановив замах самки — в гриву Зуурджега она вцепиться не успела.

— Иди проверь линзу, — буркнул сармат. — Посмотри в какой-нибудь разлом.

Он перехватил стеклодувную трубку в руках Зуурджега и осторожно направил её в печь.

— Грей до жёлтого свечения. Остывает быстро.

…Урджен вышел из-за печи, сжимая что-то в кулаке. Тряпку с морды он снял и теперь сердито скалился.

— Асгаан меня не слышит. Приносил с утра дары, да без толку.

Он бросил на поддон кривоватую линзу с кое-как зашлифованной поверхностью и отодвинулся. Гедимин хмыкнул.

— Будешь так швырять — попортишь, — он заглянул в стеклянный кругляшок, поморщился и нехотя кивнул. — Годится. Ставь сюда клеймо — и иди проверять. И позови Джагзуу. Пропала полчаса назад.

…Зуурджег задвинул печные заслонки, сел на выступ фундамента и, прежде чем Гедимин успел его остановить, отхлебнул из ближайшего ведра. Шерсть на ладонях и вдоль пасти слиплась от пота.

— Нравится работа? — спросил Гедимин. — Быстро учишься.

— Я был кузнецом, — отозвался Джагул, показывая чёрные, будто обугленные, когти. — Знаю огонь.

— Ты тут по доброй воле? — Гедимин оглянулся на дверь. — Я ведь могу сказать, чтобы тебя отпустили. В другое племя. Или вообще.

Джагул вздыбил гриву и коротко рявкнул, отшатываясь к стене.

— Я Хеллуг. Мастер. Куда отпускать? В Ук-кут⁈