Ловец снов - Стивен Кинг

Ему показалось, что мистер Грей едва не поддался соблазну,если только бесформенное, по существу, создание может соблазниться перспективойобретения формы, можно сказать, настоящий взаимовыгодный обмен, как в волшебнойсказке.

Однако мистер Грей сумел выстоять: очевидно, мороженое ипиво не показались такими уж заманчивыми. Хлопнула дверца, скрежетнул стартер,и тут же взревел мотор.

— Куда мы едем, дружище? Воображаешь, что сумеем спуститьсясо Стендпайп-хилл?

Нет ответа. Только тревожное ощущение того, что мистер Грейискал что-то… и сумел найти.

Джоунси поспешил к окну и выглянул как раз вовремя, чтобыувидеть, как огни фар скользнули по пьедесталу памятника погибшим. Табличкуопять занесло: очевидно, они какое-то время простояли здесь.

Медленно, осторожно, пробираясь сквозь доходившие до бамперазаносы, «додж рэм» начал спуск с холма.

Двадцать минут спустя они снова оказались на шоссе инаправились на юг.

1

Оуэн не смог разбудить Генри окриками: мужик устал и спалбеспробудным сном, поэтому пришлось позвать его мысленно. Теперь, когда байрумраспространился достаточно, такие вещи давались ему без труда. К сожалению, трипальца правой руки были покрыты грибком, который к тому же забил раковинулевого уха красноватой, вызывающей зуд губкой. Оуэн потерял также пару зубов,хотя в дырах пока еще ничего не росло.

Курца и Фредди ничего не брало, благодаря, вероятно,звериному инстинкту самосохранения Курца. Но члены экипажа уцелевших вертолетовбыли безнадежно поражены байрумом. Еще во время первого разговора с Генри всарае Оуэн слышал голоса перекликавшихся сослуживцев, звучавшие эхом у него вголове. Пока они, как и он сам, скрывали свое несчастье под тяжелой зимнейодеждой. Но долго ли это может продлиться? Они были в отчаянии. Что делать? Ичто с ними будет?

Оуэн считал, что хотя бы в этом отношении ему повезло: емуесть чем заняться.

Стоя у стены сарая, стараясь не коснуться проводов и куряочередную ненужную сигарету, Оуэн мысленно отправился на поиски Генри и увидел,как тот спускается по крутому, поросшему травой склону. С вершины доносилисьголоса ребятишек, играющих в софтбол или бейсбол. Генри выглядел совсем юным извал кого-то… Джейни? Жоли? А, какая разница? Он видел сон, а Оуэну нужно быловернуть его в реальность. Он и так уже позволил Генри поспать сколько можно(почти на час дольше, чем рассчитывал), но сейчас пора отправляться в путь.

Генри, позвал он.

Подросток растерянно оглянулся. Рядом оказались ещемальчишки… трое… нет, четверо, один смотрит в какое-то подобие трубки. Лицапочти неразличимы, да и к чему это Оуэну? Ему нужен Генри, а не этот прыщавый,испуганный двойник. Оуэну требуется мужчина.

Генри, проснись.

Нет, она там. Нужно ее вытащить. Мы…

Я и крысиной задницы не дам за нее, кто бы она ни была.Вставай.

Нет, я…

Пора, Генри. Проснись. Вставай. Вставай…

2

…мать твою!

Генри с криком подскочил, сел и стал оглядываться, непонимая, кто он и где находится. Плохо, черт возьми, но хуже всего, что он незнал, в каком когда оказался. Ему восемнадцать, или почти тридцать восемь, иличто-то между? В ноздрях стоит запах травы, в ушах отдается стук биты по мячу(биты для софтбола, в который играют девочки, девочки в желтых блузках) вместес воплем Пита: «Она здесь! Парни, похоже, она здесь!»

— Пит видел это, видел линию, — пробормотал Генри, сам точноне зная, о чем говорит.

Сон уже таял, яркие образы сменялись чем-то темным. Тем, чтоон должен сделать или хотя бы попытаться. Он вдохнул запах сена и кисло-сладкийаромат марихуаны.

«Мистер, вы можете нам помочь?» Большие оленьи глаза. Марша,так ее звали. Все становилось на свои места. «Вероятно, нет, — ответил он, апотом: — …может быть».

«Да просыпайся же, Генри! Без четверти четыре, дети, в школусобирайтесь, петушок пропел давно».

Этот голос был сильнее и требовательнее остальных, заглушаядругие голоса, отсекая их, как ор из плейера, когда батарейки новые и громкостьвключена на всю катушку. Голос Оуэна Андерхилла. Он Генри Девлин. И если онихотят попытаться, сейчас самое время.

Генри поднялся, морщась от боли в затекших ногах, плечах,спине, шее. Сведенные мышцы мучительно протестовали, победоносно наступающийбайрум вызывал невыносимый зуд. Он чувствовал себя столетним старцем, пока несделал первого шага к окну, но тут же накинул еще с десяток годков.

3

Оуэн увидел неясный силуэт за окном и облегченно кивнул. Генрипередвигался, как Мафусаил в свой самый неудачный день, но Оуэн, к счастью, могпоправить дело, по крайней мере временно. Он украл это из только чтооткрывшегося изолятора, в котором царила такая суматоха, что никто ни на когоне обращал внимания. Все это время он защищал фронтальную часть мозга двумяблокирующими мантрами, которым научил его Генри: «В Бенберри-кросс, вБенберри-кросс, бим-бом, на палочке верхом» и «Мы можем-можем, да-да, мы можем,можем, Господь небесный, можем…»

До сих пор «глушилки» работали, он заметил несколькостранных взглядов в свою сторону, но вопросов не последовало. Даже погода былана их стороне: метель не унималась.

Теперь в окне показалось лицо Генри: бледный смутный овал,прижавшийся к стеклу.

Я ничего об этом не знаю, послал Генри. Слушай, я едва хожу.

Сейчас помогу. Отойди от окна.

Генри молча отступил.

В одном кармане куртки Оуэн носил небольшую металлическуюкоробку с выдавленной на крышке аббревиатурой USMC[65], в которой держал различныеудостоверения личности, когда отправлялся с очередным заданием. Коробку подарилсам Курц, в прошлом году, после операции в Санто-Доминго… что за грустнаяирония!

В другом кармане лежали три камня, которые он подобрал подсвоим вертолетом, где снегу было поменьше.

Он вытащил один солидный осколок мэнского гранита и в ужасезамер, пораженный ярким видением: Маккавано, член команды Блю-Бой-Лидер,потерявший два пальца, сидел на полу, в полутрейлере, рядом с ФренкомБеллсоном, парнем из Блю-Бой-три, второго боевого вертолета, вернувшегося набазу. Кто-то из них включил мощный фонарь, поставив его на попа, как свечу.Ослепительный свет бил в потолок. И все это происходило рядом, менее чем впятистах футах от того места, где стоял Оуэн, с камнем в одной руке иметаллической коробкой в другой. Кавано и Беллсон обзавелись чем-то вродегустых красных бород. Длинные пряди, росшие из обрубков пальцев, пробивалисьсквозь повязки Кавано. Оба сжимали в зубах дула пистолетов, не сводя друг сдруга глаз. Невидимая связь тонкой, но прочной ниткой протянулась от мозга домозга. Беллсон считал про себя: Пять… четыре… три…