Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

согласился ночной гость и слегка отодвинулся вместе с лезвием, но не намного, затем продолжил допрос. – Почему тебя выбрали? За храбрость?

– Мерси за комплимент, но не угадал, – отозвалась Катя М, ощущая, что к ней наконец возвращается дыхание. – В принципе по блату, но теперь я вижу, что за дурость без предела и границ.

– Насчёт блата – это давай подробнее, – почти благодушно заявил гость.

– В порядке открытого непотизма, – объяснилась Катя М, но мигом спохватилась. – Как дальнюю родню, много не запросит и потерять не жалко.

– И кто ты ему? – кратко осведомился заинтересованный оппонент.

– Седьмая вода на киселе, бывшая жена младшего брата, – доступно изложила Катя Эм. – Развелись давно, но расстались без обид, поэтому…

– Скажешь, что малец на фотографии – от него? – гость перебил речь вопросом, подбирая с покрывала картинку Кати М с сыном в зоопарке. – Наследник имени или как?

– Упаси Бог, конечно нет! – искренне возмутилась Катя М – Паша был не последний муж, хотя и не первый.

– С ним детей не хотели или не вышло? – неловко, но с напряжением осведомился гость, и Катя М подивилась откуда взялись такие интересы.

– И речи не заходило, – честно ответила она. – Были в браке недолго, но потом остались друзьями. Теперь у каждого другая семья.

– В той семье дети есть? – гнул своё странный собеседник, к чему бы это?

– Есть, но не родные, пасынки, – отчиталась Катя М, держать секреты бывшего мужа ей было совсем ни к чему. – Дети второй жены, он их считает своими, хотя формально не усыновил, там есть отец, возражает.

– Однако ты в курсе, – заметил оппонент бесстрастно. – Отчего так?

– Мой нынешний муж и его жена Алла – бывшие одноклассники, – вновь объяснилась Катя М – Такой вышел четырёхугольник, но все довольны.

– Я тоже доволен, – ни к селу ни к городу сказал ночной гость. – Ты вроде не слишком нагло врёшь и без особых затей. Вечером, как стемнеет, выходи на набережную, получишь презент для родственника, но чтобы без фокусов, поняла? Чтобы никого с тобой.

– Со мной никого и нету, – почти с обидой высказалась Катя М – А зря.

– Ну это как сказать, – безмятежно доложил практически уходящий гость.

– Заметил бы, то оставил им безголовое тело на память.

– Ой! – сказала Катя М незнамо кому и непроизвольно закрыла глаза.

Когда зрение вернулось к ней вместе с иными признаками жизни, то в подвальном помещении никого кроме неё не было, гость удалился столь же незаметно, как появился ниоткуда.

Дальнейшее ночное время вплоть до позднего зимнего рассвета Катя М провела самым непродуктивным образом. Убедившись, что осталась в номере одна и что руки с ногами отчасти слушаются, она прежде всего зажгла настольную лампу вместе с верхним светом и обследовала оконную нишу. Судя по всем признакам, именно этим путём посетитель проник с улицы в номер, потому что остальные входы: второе окно и входная дверь были плотно и намертво закрыты, засов на окне повёрнут в нужную сторону, а ключ – в скважине изнутри. Следовательно, оставалась ниша, иначе – донжон! То есть подземная тюрьма, хотя могли быть разночтения, никто не помнил, могло статься, что на самом деле донжон – это башня.

Катя М сходу окрестила сооружение сомнительным именем, как вошла в номер и обнаружила излишество в интерьере. Номер сам по себе представлял архитектурную загадку, трудно было определить, на каком уровне он расположился. То ли это был высокий подвал, то ли очень низкий наземный этаж, рес-де-шоссе, как говорят у них в Бель Франс. Скорее всего полуподвал.

Во всяком случае одно из окон, намертво запертое, приходилось точно на край земной поверхности и внутри заканчивалось на уровне стола со скатертью, предоставляя обитателям интересные виды нижних половин прохожих и шин проезжающих по улице экипажей. Однако в углу комнаты, за массивной балкой имелось второе как бы окно, на самом деле до жути сложное сооружение, короче говоря – донжон. Если, конечно, это подвал, а не башня.

С стороны улицы в стене помещалось прямоугольное отверстие, в принципе закрытое рамами-ставнями, но в данный момент створки крепились к стенам и не позволяли собою манипулировать. Стекла там не было. Но было много всего другого. Катя М провела довольно протяжённое время, изучая и любуясь сложной, хотя неясной конструктивной идеей. А именно. Стена, пребывавшая наружной, сразу под окном шла вниз гораздо дальше пола, он круто обрывался, не доходя до стены, образуя прямо под условным окном нечто вроде открытого погреба достаточной глубины, примерно на этаж вниз, как вчерне определила Катя М. Со стороны номера открытый каменный колодец ограждался крашеной железной решёткой со штакетником, наверное, чтобы никто из обитателей не провалился по нечаянности, пусть лучше недотёпы застрянут в ограде, что представлялось тоже небольшим преимуществом.

Зачем в жилом помещении предполагался такой сюрприз, Катя М додуматься не смогла, вместо того назвала странный уголок донжоном и решила по легкомыслию, что туда спихивали загулявшихся или слишком требовательных гостей, чтобы они охолонули и одумались, прежде чем требовать скидку за странный номер на подземном этаже. Далее, вернувшись в номер вечерней порой, Катя М обследовала пространство вокруг погреба повторно, на сей раз на предмет личной безопасности и невозбранного ночного сна.

По тёмному времени суток ей пришло в голову, что окно там или не окно, но отверстие в наружной стене будет целую ночь стоять открытым, а она будет спать в непосредственной близости, в двух шагах от улицы. По крайней мере технически. Однако прикинув множество вариантов, Катя М пришла к заключению, что проникновение в номер посредством так называемого донжона практически невыполнимо. Чтобы оказаться внутри жилого помещения, незваный визитёр должен протиснуться в узкое стенное отверстие, балансируя над провалом колодца в опасной близости от железного частокола. Далее – совершенно непонятно. Либо прыгать вниз на каменный пол и карабкаться вверх метра три. Либо пикировать над колодцем на колья низкой ограды, минуя их сверхъестественным образом.

Никакому нормальному человеку такое не под силу и в голову не придёт, тем более, что приз внутри вряд ли того стоит, это имелись в виду грабители. Совершить подобное действо мог сорвавшийся с привязи орангутан, как в рассказе Э.А. По «Убийство на улице Морг» (нет, такие ужасы от себя следует гнать) либо помешанный пациент, сбежавший среди ночи из соседнего дурдома, потому что ему море по колено и голоса зовут на подвиги.

После проведённых мероприятий с размышлениями Катя М уверилась, что теоретически она находится в безопасности, потому что дикие обезьяны и буйные больные вряд ли разгуливают на