Прикосновение тьмы - Скотт Вестерфельд

Он не смел пошевелиться и просто закрыл глаза.

Их пальцы слегка соприкоснулись, и ощущение оказалосьсильнее, живее, чем когда-то давно. Сначала Рекс почувствовал дикую жажду, ееживотное желание поглотить его мысли. Тогда он чуть не отдернул руку, носдержался. Потом появился разум Мелиссы, появился и густой, неодолимой волнойэнергии вошел в его мысли, захлестывая потаенные уголки и щели, вырывая скорнем давно похороненные там воспоминания. Машина будто бы завертелась вокругРекса, и он сжал руки, пытаясь ухватиться за что-нибудь реальное и твердое, ноего ногти только увязали в ее теле, усиливая контакт еще больше.

За первой бешеной атакой полились эмоции самой Мелиссы, и ихнесло, как резкие всплески воды за винтом парохода. Рекс почувствовал еепостоянную боязнь прикосновения и страх перед внезапной опустошающей близостьюмежду ними. У Рекса перехватило дыхание, в животе что-то трепыхнулось, когда онузнал давно закипавший страх этого момента и понял, что на самом деле Мелиссабоялась намного сильнее, чем он сам.

И все же она доверяла ему настолько, что протянула руку…

А потом полились отрывки мрачных знаний: вкус разума оченьстарого темняка — горький, как если под язык положить ржавый гвоздь; суматохасредней школы Биксби перед последним звонком — настолько громкая, что у Мелиссыраскалывалась голова; страх, что единственным прикосновением один из техразумов, которые своим криком не дают ей покоя днем, нарушит границы еесобственных мыслей. И наконец долгожданное начало часа синевы, благословеннаятишина, точно всех людей на Земле истребили и их глупые мысли наконец иссякли.И вдруг все закончилось.

Рекс удивленно посмотрел на свою руку, пустую и скользкую отпота. Мелисса как-то все-таки умудрилась отдернуть пальцы. Он тупо таращился наладонь, где появились четыре красных полумесяца — там, где его ногти впились вруку после того, как девочка высвободилась.

Но теперь хотя бы стало тихо. И он снова один в своихмыслях.

Рекс отвернулся от Мелиссы и выглянул в окно. От зрелищараскинувшейся перед ним темно-серой пустыни охватывало холодное уныние.Странно. Рекс ожидал почувствовать некую целостность, когда все закончится.Ведь это новая информация, то же, что мудрость, черпаемая из книг, илипрактическое знание полуночников. Благодаря полуночникам он всегда чувствовал,как его доля знаний о мире становится больше. Сколько себя помнил, он хотелдобиться от Мелиссы именно этого. Но почему-то, узнав ее, узнав, каково это —быть ею, Рекс остался совершенно пустым.

— Может, в следующий раз, — произнесла она.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Что?

— Может, в следующий раз лучше получится.

Она отвела взгляд и повернула ключ зажигания. Двигатель подкапотом ожил.

Рекс пытался как-то утешить Мелиссу или сказать мысленночто-то обнадеживающее. Возможно, она могла бы научиться оказыватьпротиводействие. Или они получили бы больший контроль над миром, разделив междусобой мысли и идеи, а не эти необузданные эмоции и слепые страхи. Вероятно,однажды они сумеют сделать нечто большее, чем просто прикосновение на парусекунд. А вдруг и в самом деле нет ничего невозможного?…

Но Мелисса только качала головой при каждой мысли Рекса, несводя глаз с дороги. Он понял, что дело не только в ее чувствительности. Мелиссанаходилась в нем каждое мгновение того водоворота и чувствовала, какуюопустошенность оставила после себя.

Вряд ли он может сказать что-то, чего она еще не знает.

Он смотрел, как мимо проносятся знаки полуночи. Уж лучшеэто, чем думать о случившемся между ним и его самым близким другом.

Полуночное вторжение прекратилось, в этом Рекс был почтиуверен. Когда Джессика Дэй впервые появилась в их городе, метки появлялисьповсюду, резким Фокусом выделяясь на фоне его расплывчатого видения мира. Онипоказывали, где темняки и их воины нарушали спокойствие дневного мира. Каждуюночь они все дальше проникали в город, несмотря на чистый металл итринадцатиконечные звезды, охраняющие Биксби. А все потому, что в них вселяламужество ненависть к Джессике.

Но теперь метки постепенно стирались. С тех пор как Джессикаобнаружила свой талант, темняки больше не могли прямо атаковать ее. Жизнь вгороде возвращалась на круги своя, знаки Фокуса исчезали. Темняки отступили.

Мелисса сделала поворот. Рекс нахмурился, не зная, куда онинаправляются. Но ему не хотелось нарушать молчание, наступившее послесоприкосновения. Они собирались объехать окрестности дома Джессики и попытатьсяуловить мысли человека-охотника. Но, похоже, теперь они ехали не в город. Заокнами по-прежнему тянулась пустыня, а над Гремучей котловиной и Змеиной ямойчернел горизонт.

— Ты получил мое сообщение? — вдруг спросилаМелисса.

— Какое сообщение?

— О том, куда мы едем.

Рекс пожевал губу. Сначала он не понял, почему долженответить вслух, если она все равно читает его мысли.

— Сообщение? Знаешь, мой отец…

— Не по телефону. Мысленно, идиот. — Она сердитопосмотрела на него. — Так это фигня?

— Я не называл это фигней.

Бесконечный поток полуночных ощущений, ее совершенноеодиночество, давняя ненависть к человечеству — все это не фигня. Все это…

— Рекс, прекрати. Я всего лишь пыталась передать тебепослание. Разве не этого ты добивался? Так что кончай меня жалеть и подумай секундочку.

Рекс глубоко вздохнул, отвернулся и уставился в окно,пытаясь разобрать мысленные фрагменты, которые Мелисса оставила в его голове.Ему пришлось отбросить и то, что удалось узнать, и свою благоговейную грусть.Забыть на мгновение, что понять своего лучшего друга ему не удавалось никогда…

— Рекс… — проворчала Мелисса.

— Извини. Постараюсь думать о послании.

И тут оно появилось на фоне тусклого черного экрана. Некаямысль, не принадлежавшая ему, — как сон, забытый после пробуждения. Рексзакрыл глаза, но почему-то от этого мысль пропала, так что он снова открыл их ипосмотрел на нефтяные месторождения, мелькавшие за окном. Постепенно еговнимание привлек ритм нефтеперегонных установок, коромысла которых поднималисьи опускались под ртутными лампами, похожими на оранжевые солнца. А потом вдругвсе стало ясно.

— Нам нужна Джессика Дэй, — пробормотал он.

— В точку, — ответила Мелисса.

— Ты слышала это?… В обычное время?

— Молодец, возьми с полки пирожок.

Рекс заморгал, услышав голос, далекий, но отчетливый — точнотакой, каким говорила Мелисса, когда они уезжали из Гремучей котловины.

— Ты знала, что это человек. Ты целую неделю знала, чтокакому-то человеку нужна Джессика.

— Хьюстон, говорит база «Море Спокойствия», «Орел» сел.[12]