Никогда_не... - Таня Танич

Нет, такие вопросы я решать ещё не готова. Придётся отложить тему прощания с Никишиным, сама мысль о котором вызывает во мне грусть и досадное сожаление.

Теперь вопрос о Кристине и Виоле — и снова не могу сдержать рвущийся из груди громкий вздох. Как же не хочется это все бросать именно сейчас, когда я нащупала ниточку в распутывании этого дела. И пусть оно меня никаким боком не касается (касается-касается, шепчет вредный голос в голове… пока дочери твоей подруги варятся в той же среде, в которой происходят эти странные вещи, очень даже касается) С удивлением обнаруживаю, что кроме Артура, в этом городе меня держит ещё несколько сильных крючков, вырывать из себя которые, я подсознательно противлюсь.

Так что же мне делать в ближайшее время? Уезжать, как я решила вчера — или оставаться ещё на две недели, как запланировала днём раньше?

Одно взбалмошное решение за другим, одно за другим, Полина. Сколько раз я говорила себе — никогда не принимай поспешных решений! Взвесь все «за» и «против» до того, как ломанешься творить какую-то очередную глупость, а не после! Все равно ведь потом придётся все менять, потому что такие планы сыпятся, как замки, построенные на песке. И вот — снова одно и то же. Сначала я безумно хотела уехать, потом остаться, потом снова уехать, и теперь — снова остаться.

Черт, что же делать? И Вэл, который сейчас спустится к завтраку, наверное, убьёт меня или начнёт орать истошным голосом в ответ только на одно мое предположение: «А, может, давай повременим с отъездом?»

На удивление, он относится к самому намеку на эту мысль с подозрительным спокойствием. Сидя напротив в банном халате, который привёз собой и вытащил первым делом, он уплетает пельмешки за обе щеки и фигурно изгибает бровь — эту свою привычку он считает очень импозантной, — после чего сочувственно переспрашивает с набитым ртом:

— Что, таки прикипела душа к ебеням?

— Ничего не прикипела! — протестую я, вяло ковыряя вилкой в своей тарелке. — Просто все как-то сильно запуталось… Я столько дел на себя навалила… А теперь — и продолжать не выйдет, если мы уедем, и бросать, если честно, жаль…

Как же хочется кофе… Утро без кофе — какое-то пресное, даже несмотря на колкости Вэла. Или дело совсем не в отсутствии кофе, а…

Блок, Полина, блок! Следи за своими мыслями. Это сначала только тяжело, дальше будет легче.

Черт, и к Денису же в кофейню просто так, как раньше, не зайдёшь. Он не только слишком тесно связан с Артуром — Никишины так вообще его семья, но к ним я собираюсь забежать, — а еще и знает все о нас. Мало того, благодаря его стараниям я теперь тоже все знаю… Все то, чего бы предпочла не знать и никогда не слышать.

Или… Все же, зайти? С Вэлом, который, пока здесь, не отвертится от роли моего бой-френда (в конце концов, ни ему, ни мне не впервой вот так прикрывать друг друга) и пусть Дэн убедится в правильности своей первоначальной оценки. В том, что все приезжие — вертихвостки и мерзкие сучки, и что его друга я в лучших традициях всех стерв поматросила и бросила. Зато хоть кофе попью. Конечно же, разбавленный. Оскорбленный Дэн постарается сделать мне его наихудшим образом. Но… хоть какой-то…

— …надо посмотреть в приложении. Я ничего еще не брал, потому что больше не полечу на этом корыте! Я думал, что сдохну, понимаешь, Полина, сдохну! Это не турбулентность была! Не бывает турбулентности всю дорогу!

Возвращаюсь мыслями в реальность и слушаю новую порцию его душеизлияний.

— То есть — ты не полетишь со мной назад? Вэл, ты же ненавидишь поезда! Ты считаешь, что это грохочущий ад на колёсах. Особенно, хочу тебе напомнить, ты ненавидишь в поездах туалеты.

— Похер! — нервно кричит дизайнер, убирая дрожащими от волнения руками длинную волнистую прядь, упавшую на глаза. — Я не буду ни есть, ни пить, мне не понадобится туалет! А если понадобится — надену памперс! Но я никогда, ни за что больше не сяду в это летающее корыто, которое одно было заявлено по маршруту в ваш областной центр! Ты не понимаешь… — нервно вращая глазами, он наклоняется ко мне через стол. — Я думал, это нас из-за воздушных ям трясёт… А потом понял, что это самолёт сам по себе так трясётся! У него двигатель работает так, как будто у него астма и он захлёбывается! Вот так — хр-р-р! Хр-р-р, хр-р-рах!

Закатывая глаза, Вэл показывает, как захлебывается воздухом, а я смеюсь, едва не роняя изо рта пельмешки.

— Ты сидел в хвосте самолёта, возле двигателя? — не верю своим ушам я. — Валентин! Это же не твой стиль!

— Я сам попросил поменяться, — смущенно опуская глаза в тарелку с едой, уточняет дизайнер. — Я перешёл в хвост, выбрал там самого забитого мужика и уступил ему свои шикарные места.

— Возле окошка? — с ностальгией по полетам, которых мне всегда мало, спрашиваю я.

— Возле окошка… — грустно вздыхает Вэл. — Видела бы ты, какой он был счастливый… Но с моей стороны это была осознанная жертва, Полина! Мне нужно было самому все контролировать.

— Что контролировать? — не понимаю я.

— Двигатель, — не моргнув глазом, говорит Вэл. — Я должен был слышать, как бьется его полудохлое сердце и молиться за него. Я контролировал его и не давал остановиться силой своей молитвы.

Собираюсь было снова засмеяться, но по глазам друга вижу, что он абсолютно серьёзен. Так, понятно. Аэрофобия. Ещё один вялотекущий диагноз, обострившийся от полета на старом раздолбанном самолете. Поэтому только вздыхаю и пару минут сочувственно молчу.

Валентин лишь взволнованно дышит и нервно наминает пельмешки.

— Так что тогда? — спрашиваю, выждав приличное количество времени, чтобы не усугублять его стресс. — Поедем на поезде с пересадками? Сразу хочу предупредить — надо будет ждать четыре часа не на самом лучшем в мире вокзале. Там цыгане, Вэл. Попрошайки, играющие на баяне. Продавцы кроссвордов.

С каждым новым словом дизайнер нервно дергается, как будто я отвешиваю ему смачные пощечины. Один за другим, я перечисляю все его страхи во плоти. Для полного комплекта не хватает только клоунов, но хоть их не водится на этой пересадочной станции. По крайней мере, пока я сидела на ней четыре часа, то не видела ни одного.

— Все равно… Похер… Я вынесу, — нервно выдыхает он. — Я все вынесу, Полина, но я жить хочу!! — отчаянно кричит Вэл, как будто в этот самый момент в грудь ему направлено дуло пистолета. — Я не полечу пока назад. И не поеду.

— Вот это вообще класс. То есть, вместо того, чтобы помочь мне с проблемами и вытянуть меня отсюда, теперь у тебя проблемы, и мне… Мне надо вытягивать тебя? — кое-как поев, тянусь рукой за сигаретами, чтобы унять раздражение. Но от первой же затяжки чувствую во рту такой мерзкий привкус, что тут же тушу окурок в пепельнице.

Я здорово передознула с количеством никотина накануне, и теперь даже меня, курильщика со стажем, отворачивает от сигарет. Так я ещё курить брошу. И стану приличной-воспитанной, примерной невесточкой, которую и Никишиным показать не стыдно.