Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс

Ах да, и береги себя.

А потом я открыл окно.

Было что-то очень успокаивающее в тех часах в доме, когда новости еще не разошлись. Отчасти мы не торопились никому сообщать, чтобы это время еще ненадолго осталось нашим, и только нашим, – мы знали, что это не продлится вечно. А отчасти мы как будто защищали самих людей – от грустной новости, которая их обязательно расстроит. Но все-таки мы знали, что рано или поздно придется открыть дверь, выпустить вести, впустить мир.

Мы с Рианной решили написать об этом в «Твиттере», тремя постами.

НАКОНЕЦ, СЭР ТЕРРИ, МЫ ПОЙДЕМ ВМЕСТЕ.

Терри взял Смерть за руку и последовал за ним за дверь, в черную пустыню под бесконечной ночью.

КОНЕЦ.

Мы набрали это на своих телефонах и сидели за кухонным столом, готовые отправить. Было около трех часов дня, после смерти Терри прошло двенадцать часов. Мы понимали, что стоит нажать на кнопки, как его смерть перестанет быть нашей и станет общей. Вот почему мы тянули и держали пальцы над экранами сколько могли.

– Готова? – спросил я.

– Готова, – ответила Рианна.

– Ладно, – сказал я, – …давай.

1 В некоторые дни, в зависимости от его самочувствия, кофе с каплей бренди становился бренди с каплей кофе. «Бульком» мы это называли, конечно, в честь звука, с которым бренди расстается с перевернутой бутылкой.

2 Терри, всегда отличавшийся здоровой небрезгливостью к телесным функциям, был героически открыт и не стыдился учащающегося недержания – очередного подарочка ЗКА. «Кажется, мне нужен камердинер», – говорил он, когда ему требовалась помощь после инцидента, цитируя, конечно же, Сэма Ваймса из «Дело табак», говорившего так о своем слуге Вилликинсе. Только не подумайте чего: Вилликинс – не пример такеризации. Он был правой рукой Ваймса задолго до того, как я стал правой рукой Терри. Но совпадение забавное. Лучше назовем его актом предсказательного номинативного детерминизма, если это не перебор слогов для одного предложения.

3 Почитайте «Прорыв плотины снов» (Dam-burst of Dreams) ирландского писателя Кристофера Нолана.

4 Вечер был хорош, да, но наутро выяснилось, что у нас с Терри и Нилом пищевое отравление. «Как думаешь, это Дженнифер нас отравила?» – мрачно пошутил Терри.

5 Нил Гейман с не меньшей убедительностью изобразил Барсука из «Ветра в ивах».

6 Просто уточню: наш счет Терри тоже велел оплатить. По крайней мере, насколько я помню. А может, мы оплатили только счет Оливии Колман. Такой уж был вечер.

7 Роберт Ллевелин одним из первых начал выступать за электрические машины, отсюда и «Тесла». По дороге в особняк они заезжали ко мне, и я спросил Роберта, можно ли сфотографировать его рядом с моим холодильником. Безвкусно, сам знаю, но фанаты «Красного карлика» меня поймут: у меня холодильник марки «Смег».

8 Никогда не получалось прочитать этот текст на публике без слез. Ни разу.

9 Другая любимая поговорка Терри об умении ставить точку: «Для фолк-песни уже достаточно».

10 Возможно, эти утки Терри – спутанное воспоминание о курах, которых в конце дня надо было загонять в курятник.

11 Невероятно прекрасно, но с тех пор я не могу слушать эту песню.

Эпилог

Не прошло и десяти минут после того, как мы с Рианной отправили сообщения, как в кухню вбежала Лин:

– Папу показывают по телевизору!

«Писатель сэр Терри Пратчетт скончался в возрасте шестидесяти шести лет…»

Новости разошлись, и по всему миру начались излияния любви и уважения к профессору сэру Терри Пратчетту, офицеру ордена Британской империи, Дежурному по Доске, адъюнкту Центра имени Оскара Уайльда по ирландской литературе и Школы английского языка в Тринити-колледже.

И всего через несколько минут я уже принял звонок от корреспондента BBC Ника Хайэма, который выразил соболезнования и аккуратно поинтересовался: «Терри помогли?» Уважаю его за это, ведь вопрос был очевидным, и все же, как ни странно, во время шумихи, поднявшейся после смерти Терри, он оказался единственным журналистом, задавшим его прямо. И я мог ответить, что нет: этот пылкий сторонник права умереть достойно, по своему выбору, умер естественной смертью, дома, в окружении семьи, с кошкой, свернувшейся в ногах.

В 19:00 за телом Терри приехал мистер Эдлем, достопочтенный местный гробовщик. Мистер Ричард Эдлем, кавалер Ордена Британской империи, если быть точным, – тот, кто организовал похороны матери, отца и отчима Лин, а также бывшего премьер-министра Энтони Идена и фотографа Сесила Битона. Когда он исполнил свои обязанности и уехал, я зашел в Часовню. Уже опустилась ночь. Войдя в представительство Плоского мира в Круглом впервые со времени смерти Терри, я почувствовал себя совершенно опустошенным. Его стол, его кресло… Это было слишком. Я подошел к окну и вгляделся в темноту. Голубой огонек панели сигнализации дважды отражался в стекле, и это двойное отражение показалось мне двумя электрически-голубыми глазами – узнаваемыми глазами Смерти из Плоского мира. Я, наверное, уже больше десяти тысяч раз видел это отражение – но впервые увидел его таким.

Похороны состоялись через десять дней, 25 марта 2015 года. Согласно пожеланиям Терри, тело несли в плетеном гробу. Лин хотела украсить его дикими цветами, и тем утром Рианна нарвала на территории особняка целую охапку. Опять же, согласно пожеланиям Терри, последнюю часть пути в крематорий Солсбери гроб проделал в черном экипаже со стеклянными бортами, запряженном двумя черными лошадьми с плюмажами. Что было не согласно его пожеланиям, хотя, если бы ему пришло в голову, он бы явно об этом попросил: когда экипаж тронулся, задние дверцы распахнулись, создав короткий фарсовый момент, когда лошадям пришлось остановиться и подождать, пока гробовщик сбегает назад и запрет створки. Затем – другой штрих, который Терри запланировал бы, представься ему такая возможность: у лошади отвалился плюмаж, и его переехал катафалк. Вскоре одна из лошадей ненадолго задержалась опростать кишки – и тут уж точно всем показалось, что день идет по сценарию Терри.

В крематории Рианна несла за гробом меч Терри, как ее учила ее подруга-мечница Сэлэйок: идя за гробом – под подбородком (салют вождю), когда гроб поставили – поперек сердца (личный салют). «И все это в обуви “Джимми Чу”, – говорит Рианна. – Папе бы понравилось». Исполнили семь музыкальных произведений: «The Making Of A Man» Steeleye Span, «These Are The Days Of Our Lives» Queen, «When All Is Said And Done» Abba, «MLK» U2, «Nimrod» из «Энигма-вариаций» Элгара, «Spem in Alium» Томаса Таллиса, которую Терри всегда называл музыкой для небесных лифтов; а затем, когда гроб опустили и мы удалились, – полная версия «Bat Out Of Hell» Meat Loaf, все 9 минут 50 секунд. Нил Гейман произнес речь, я попытался сквозь слезы прочитать первую главу «Пастушьей короны». А потом мы отправились в отель «Каслмэн», чтобы поесть и выпить, – небольшой компанией, включающей Пита