Европейское путешествие леди-монстров - Теодора Госс

– Спасибо, что позаботились о ней, – сказала Мэри. Эх, если бы только они не доверились Миклошу Ференцу! Но откуда же было знать? Это Хайд во всем виноват! Если бы Хайд не нанял Миклоша Ференца, чтобы тот их похитил… Но для этого ему нужно было бы стать совсем другим человеком, совсем другим отцом. Если бы, если бы… Этих «если бы» можно хоть ведро набрать, толку от них все равно никакого. Одно сотрясение воздуха. Если бы Хайд был настоящим отцом, таким, какой нужен ей и особенно Диане, он был бы и другим человеком – больше похожим на того отца, какого она знала в детстве. Да, впрочем, и тогда она его почти не знала. Тот человек, каким он стал сейчас, уже таился в нем и ждал своего часа. От этой мысли ей сделалось тошно и стыдно.

– Идемте, – сказала Лаура, положив руку ей на плечо. – Кармилла пока побудет с ней. Я покажу вам ваши комнаты. Вам непременно нужно выспаться.

Она отвела Жюстину в мрачную комнату, отделанную панелями темного дерева, где у дальней стены стояла кровать с пологом.

– Это была комната моего отца, – сказала она. – Может быть, какие-то его ночные рубашки вам подойдут. Посмотрите в комоде. Он умер несколько лет назад, но у меня так и не хватает духу выбросить его вещи.

Комната, куда она отвела Мэри, была заметно веселее, с бумажными обоями, разрисованными птицами на цветущих ветках. Здесь была крашеная мебель и две узкие кровати – на одной уже спала, свернувшись в клубочек, Диана. Она была одета.

– Я попросила миссис Мадар перенести ее сюда, – сказала Лаура. – Ночная рубашка для вас лежит на подушке, – у нас с вами, кажется, приблизительно один размер. Я не сомневаюсь, что вы очень устали, но… Мэри, может быть, вы хотите принять ванну? Я велела Юлии принести горячей воды. Подумала – может быть, вам захочется смыть дорожную пыль. Я уже спрашивала Жюстину, но она сказала, что хочет спать.

Ванну! Мэри вдруг поняла – больше всего на свете ей хочется принять ванну. Смыть с себя все, что случилось за последние дни… снова почувствовать себя чистой и свежей, в первый раз за всю неделю!

– О, да, пожалуйста! – сказала она с большим жаром, чем намеревалась.

Вдруг, ни с того ни с сего, Лаура быстро прижала ее к себе и крепко обняла.

– Все будет хорошо, моя дорогая, – сказала она. – Вот увидите. Вы теперь с нами. Мы отвезем вас в Будапешт, и граф поможет нам – если кто-то может помочь Люсинде, так это он. Он такой… немного грозный с виду, но вы привыкнете. Он похож на добродушного льва – когда рядом друзья, когти не выпускает. И Мина тоже будет там. Я не знаю никого, кто так умел бы успокоить, как Мина.

Мэри захотелось плакать – на какой-то миг ей даже показалось, что она не удержится. Уже столько дней никто не говорил ей таких хороших слов. Она так устала! Устала от дороги, устала заботиться о других. Как же хорошо оказаться среди друзей!

– Спасибо, – сказала она и хотела сказать еще что-то, но Лаура уже тащила ее по коридору к ванной комнате, где горела керамическая печка. Старомодная эмалированная ванна была наполнена водой, такой горячей, что от нее шел пар, а в воздухе висел запах целого букета трав и цветов. Она узнала лаванду, мяту, лимон…

– Вот, – сказала Лаура. – Халат висит на крючке, зубная щетка и порошок в шкафчике, кольдкрем в комоде. Берите что хотите. Одежду оставьте за дверью, Юлия о ней позаботится. Вот здесь, в ведре, еще вода, можно нагреть на печке. Такой роскоши, как водопровод с горячей водой, у нас тут, в Штирии, конечно, нет, но, как видите, можно прекрасно обойтись! Я разбужу вас завтра утром, рано-рано. – Она закрыла дверь, пожелав на прощанье: «Выспитесь хорошенько!», и Мэри мысленно благословила ее. Слава богу, что в мире есть люди, которые дарят бодрость духа и помогают другим, такие, как Лаура Дженнингс! Она постарается стать такой же – женщиной, рядом с которой люди чувствуют себя уютно, как дома.

Беатриче: – Ты такая и есть, Мэри. Посмотри, какой дом ты устроила для нас всех.

Диана: – А мне с тобой неуютно. Вот Мина разрешала мне носить что угодно и не ругала меня на каждом шагу.

Беатриче: – Диана, ты совсем не чувствуешь благодарности к сестре за то, что она дала тебе дом, как и всем нам?

Диана: – Чувствую. Раз в две недели, по вторникам.

Только почти через час Мэри вышла из ванной комнаты – мокрая, пахнущая травами и такая сонная, что опасалась, как бы не заснуть прямо в воде. Это был бы печальный финал путешествия – утонуть в ванне! Проходя по темному коридору, она заметила полоску под дверью Жюстининой спальни. Может быть, Жюстина заснула и оставила лампу гореть? Нужно заглянуть и проверить, не спит ли она.

Мэри тихонько постучала и услышала:

– Komm herein![107]

Она открыла дверь и заглянула в спальню. Жюстина сидела на кровати с книгой в руке.

– Я думала, ты уснула, – сказала Мэри. – Боялась, как бы ты не забыла потушить лампу, и решила, что лучше проверить.

– А я думала, это горничная, – сказала Жюстина. – Увы, я пыталась заснуть, но никак не могу. Просто читала.

Мэри поплотнее закуталась в халат. Стоять на полу босыми ногами было холодно. Она подошла к кровати и поглядела, что за книгу Жюстина читает. Это была большая книга в кожаном переплете, и на обложке было написано: «Библия».

– Хочешь поговорить? – спросила она.

Жюстина положила Библию рядом на покрывало.

– Ты имеешь в виду…

– О том, что случилось с Адамом. О том, о чем вы говорили, пока я пыталась что-то объяснить отцу. То есть Хайду. Пока он не услышал выстрелы.

Жюстина опустила глаза и стала глядеть на руки. Она долго молчала, и было непонятно, собирается ли она вообще что-нибудь говорить. И вдруг она закрыла лицо руками и зарыдала – отчаянно, захлебываясь, сотрясаясь всем телом. Мэри совсем растерялась и не знала, как быть. Она не очень-то умела справляться с такими ситуациями – это было всем известно. От нее всегда ожидали логических выводов, а не эмоциональной поддержки. Что же тут можно сделать… или сказать? Но она подумала: «А что бы Лаура сделала на моем месте?» Ну конечно… Она села на краешек кровати рядом с Жюстиной, придвинулась поближе и обняла рыдающую великаншу.

Жюстина вскинула на нее изумленные глаза, словно не понимала, как Мэри – не кто-нибудь, а именно Мэри – очутилась рядом с ней. И тут же заплакала снова – только теперь тише и спокойнее. Еще через несколько минут она шмыгнула носом и вытерла глаза, а потом нос.

– Извини. Я не хотела.

– Жюстина, что случилось? Нет, если не хочешь, не говори. Но иногда становится легче, если кому-нибудь рассказать. Иногда… – О, господи, ну что тут говорить? Должна быть какая-то инструкция. Почему это так трудно – проявить простое человеческое сочувствие?

Жюстина снова громко шмыгнула носом и вытерла лицо ладонями. Оно было красное и все в пятнах. Долгие слезы никого не украшают.