Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim

Бараком и Генеральным штабом ЦАХАЛа. В Министерстве обороны был создан специальный аналитический центр под председательством генерал-майора Авраама Тамира, начальника отдела планирования Генштаба. Группа Тамира пришла к тому же выводу, что и премьер-министр: единственным практическим решением, которое устроило бы все стороны, является отмена израильского военного правительства на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа и замена его палестинской автономией. Перед отъездом в Вашингтон Бегин созвал специальное заседание министерского комитета по безопасности для обсуждения планов, которые он собирался представить Картеру. Некоторые министры, в том числе Ариэль Шарон, выразили опасение, что автономия будет развиваться в направлении создания палестинского государства. Однако комитет одобрил план с некоторыми поправками.

План Бегина по автономии состоял из двадцати шести статей. Он предусматривал упразднение израильского военного правительства и замену его административной автономией жителей Западного берега реки Иордан и сектора Газа на первоначальный пятилетний период. Арабские жители должны были избрать административный совет из одиннадцати членов с офисом в Вифлееме. В компетенцию совета будут входить все административные вопросы, касающиеся жителей. В его состав войдут одиннадцать департаментов, занимающихся вопросами образования, религии, финансов, транспорта, строительства и жилья, промышленности и торговли, сельского хозяйства, здравоохранения, труда и социального обеспечения, реабилитации беженцев, а также отправления правосудия и надзора за местными полицейскими силами. Ответственность за безопасность и общественный порядок должен был нести Израиль. Арабским жителям предоставлялось право свободного выбора между израильским и иорданским гражданством, и этот выбор должен был определять, где они должны будут голосовать. Совместный комитет Израиля, Иордании и административного совета должен был пересматривать и изменять существующее законодательство. Другой комитет должен был определить нормы иммиграции, включая иммиграцию беженцев. Гражданам Израиля должно было быть разрешено приобретать землю и селиться в Иудее и Самарии, а также в секторе Газа. Жителям этих территорий, выбравшим израильское гражданство, будет разрешено приобретать землю и селиться в Израиле. Эти принципы подлежат пересмотру по истечении пятилетнего периода. В статье 24 изложена позиция Израиля по важнейшему вопросу о суверенитете: "Израиль стоит на своем праве и претендует на суверенитет над Иудеей, Самарией и районом Газы. Зная о существовании других претензий, он предлагает, в интересах соглашения и мира, оставить вопрос о суверенитете в этих районах открытым".

16 декабря Бегин представил свои предложения по созданию палестинской автономии президенту Картеру и его помощникам. Американцы уже были знакомы с общими чертами предложений Израиля по миру с Египтом, но план создания автономии был для них новым. Бегин подчеркнул риски, связанные с уходом с Синая и предоставлением автономии палестинцам. Картер приветствовал предложения Бегина о мире с Египтом, но имел серьезные оговорки в отношении его плана создания палестинской автономии. Несмотря на эти оговорки, Бегин умолял Картера передать Садату его заинтересованность в личной встрече для обсуждения израильских предложений. Целью визита Бегина в Вашингтон, а затем в Лондон было получение международной легитимности своего подхода. Он полагал, что если Картер примет предложения, то Садату будет труднее от них отказаться. В своем заявлении для прессы Бегин был близок к тому, чтобы сказать, что президент Картер одобрил его план. Официальные представители Вашингтона в ответ заявили, что этот план является израильским предложением, и что Израиль и арабы должны обсудить его и принять решение.

25 декабря Бегин, Даян, Вейцман и их советники вылетели на встречу с президентом Египта в Исмаилию. Бегин рассматривал эту встречу как историческое событие, сравнимое с визитом Садата в Иерусалим. Однако между Вейцманом и другими министрами, особенно Даяном, существовали серьезные разногласия по поводу того, насколько Садат считает себя связанным обязательствами по решению палестинской проблемы. Вейцман утверждал, что чем быстрее они поймут проблемы Садата и ответят на его требования, тем меньше потребуется для его удовлетворения. В ходе обсуждений, предшествовавших поездке в Исмаилию, Вейцман придерживался мнения, что все, чего хотел Садат по палестинской проблеме, - это общая декларация принципов, которая вряд ли будет обязательной для кого-либо. "Он хочет фиговый листок", - повторял Вейцман снова и снова. "Если мы не дадим ему его сейчас, палестинская проблема превратится в ветвь, а потом и в дерево". Возможно, другим министрам понравились ботанические образы Вейцмана, но они не прислушались к его совету. Даян утверждал, что Садат захочет чего-то более конкретного. Вейцман считал, что Садат будет удовлетворен схемой автономии при условии, что это будет правильная автономия. Но Вейцман не считал предложенную им схему автономии правильной: "Наложенными ограничениями и оговорками Бегин и другие свели план автономии к карикатуре на подлинное самоуправление"

Саммит в Исмаилии привлек большое внимание международных СМИ, в том числе ста репортеров только из Израиля. Однако атмосфера на саммите была далеко не благожелательной. Личная встреча высокопоставленных делегаций сопровождалась бесконечными недоразумениями и даже оскорблениями. Египтян возмущали новые поселения, которые израильтяне начали активно строить в районе Рафаха. Судьба существующих израильских поселений на Синае еще не была определена, и для египтян это выглядело как очень грубая попытка предъявить им свершившийся факт. Израильтянам казалось, что подчиненные Садата не разделяют его стремления к миру и намеренно ставят препятствия на его пути. Египтяне видели в самом Бегине главное препятствие на пути к прогрессу. Бутрос Бутрос-Гали, государственный министр иностранных дел, включил следующий снимок израильской команды в Исмаилии в свою книгу "Дорога Египта в Иерусалим":

Черствость Бегина проявлялась в каждом его слове и каждом движении. Этот человек, государственный деятель и дипломат, был воинственным и представлял для меня опасность для мира и мирного процесса. С другой стороны, Вейцман, великий военный, очаровывал нас своим легкомысленным стилем, и его присутствие разряжало атмосферу. Даян был непредсказуем. В один момент он мог быть высокомерным и озлобленным, а в другой предлагал творческие решения и двигал процесс вперед.

Бегин изложил свои мирные предложения, а Садат заявил, что они неприемлемы и что Египет представит встречные предложения. Он настаивал на полном уходе Израиля, предоставлении палестинцам права на самоопределение и отказе от сепаратного мира. Бегин и Садат были полюсами друг друга, и напряжение между ними неуклонно росло. Их помощники не смогли составить согласованное коммюнике, поэтому на пресс-конференции прозвучали два отдельных заявления. Одно из них гласило: "Позиция Египта заключается в том, что на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа должно быть создано палестинское государство". Второе: "Позиция Израиля заключается в том, что палестинские арабы, проживающие в Иудее, Самарии и секторе Газа, должны иметь право на самоуправление".

Единственным достижением саммита в Исмаилии стало согласие Садата на предложение Бегина о создании двух рабочих групп - политической и гражданской и военной. Политический комитет должен