Особые поручения: Пиковый валет - Борис Акунин

Надворный советник внимательнейшим образомосмотрел барабан и переключил внимание на председателя, благообразного бритогогосподина в кителе с белым стоячим воротником. Председатель явно скучал и разокдаже зевнул, деликатно прикрыв рот ладошкой.

Зачем-то потрогав пальцем в белой перчаткетабличку с объявлением «Господа, приобретающие розовый билет, пропускаются внепорядка очереди», Эраст Петрович спросил:

– Мадемуазель, нельзя ли мне одинрозовый?

– О да, конечно, ви настоящийкристианин. – Барышня одарила жертвователя лучистой улыбкой, поправилавыбившийся из-под платка золотистый локон и приняла от Фандорина радужнуюпятидесятирублевую купюру.

Анисий, затаив дыхание, смотрел, как шефнебрежно, двумя пальцами, тянет из барабана первый попавшийся розовый билет иразворачивает его.

– Неужели пусто? – расстроиласьбарышня. – Ах, я была так уверена, что ви обязательно выиграйт! В прошлыйраз господин, кто взял розовый билет, получил настоящий палаццо в Венеции! Ссобственным причал для гондол и подъездом для карет! Может быть, сударь,попробуете еще раз?

– Даже с подъездом, надо же, –поцокал языком Фандорин, разглядывая картинку на билете: крылатый ангелмолитвенно сложил руки, накрытые тряпкой, очевидно, долженствовавшей изображатьплащаницу.

Эраст Петрович обернулся к публике,почтительно приподнял цилиндр и громким, решительным голосом объявил:

– Дамы и господа, я – Эраст ПетровичФандорин, чиновник особых поручений при его сиятельстве генерал-губернаторе.Эта лотерея объявляется арестованной по подозрению в мошенничестве. Городовой,немедленно очистить помещение и более никого сюда не впускать!

– Слушаюсь, ваше высокоблагородие! –гаркнул рыжеусый полицейский, и не подумав усомниться в полномочияхрешительного господина.

Городовой оказался малым расторопным.Растопырил руки, будто сгонял гусей, и весьма споро выпроводил взволнованногалдящих клиентов за дверь. Только что рокотал: «Пожалуйте, пожалуйте, самиизволите видеть, какая оказия», – и вот уже помещение очистилось, а самслужитель порядка вытянулся в струнку при входе, готовый к исполнениюследующего приказа.

Надворный советник удовлетворенно кивнул иобернулся к Анисию, который от неожиданного поворота событий так и застыл сотвисшей челюстью.

Пожилой господин – пастор или патер, кто егоразберет – тоже был как бы не в себе: приподнялся над конторкой, да и обмер,хлопая выпученными глазами.

Зато скромная барышня повела себя совершенноудивительным образом.

Она внезапно подмигнула Анисию синим глазомиз-под пенсне, легко пробежала через комнату и с возгласом «оп-ля!» вскочила наширокий подоконник. Щелкнула шпингалетом, толкнула раму, и с улицы пахнулосвежестью и морозцем.

– Держи ее! – отчаянным голосомкрикнул Эраст Петрович.

Анисий рванулся с места вслед за шустройдевицей. Протянул руку ухватить за подол, но пальцы лишь скользнули по упругомушелку. Барышня прыгнула в окно, и Тюльпанов, упав животом на подоконник,увидел, как грациозно раздуваются в свободном падении ее юбки.

Бельэтаж был высокий, но отчаянная прыгуньяприземлилась в снег с кошачьей ловкостью, даже не упала. Обернулась, помахалаАнисию рукой и, высоко подобрав подол (под ним обнаружились точеные ножки вботиках и черных чулках), помчалась по тротуару. Мгновение – и, выскользнув изосвещенного фонарем круга, беглянка растворилась в быстро сгущающихся сумерках.

– Ой, мамочки, – Анисий, крестясь,вскарабкался на подоконник. Он совершенно определенно знал, что сейчасразобьется и хорошо еще, если только ногу сломает, а то ведь можно ипозвоночник. Хороши они тогда будут с Сонькой. Параличный братец иидиотка-сестричка, славная парочка.

Он зажмурился, готовясь прыгать, но крепкаярука шефа ухватила его за фалду.

– Пусть ее, – сказал Фандорин, глядявслед резвой барышне с веселым недоумением. – Г-главный субъект у нас.

Надворный советник неспешно подошел кпредседателю лотереи. Тот вскинул руки, будто сдавался в плен, и, не дожидаясьрасспросов, зачастил:

– Ваше… ваше высоко… Я что, за малоевознаграждение… И знать их не знаю, делаю, что велят… Вон тот господин, у негоспросите… Который городовым представляется.

Эраст Петрович и Тюльпанов обернулись понаправлению дрожащего пальца, однако никакого городового не увидели. Только накрючке, чуть покачиваясь, висела форменная шапка.

Шеф ринулся к двери, Анисий за ним. Увидели налестнице густую взбудораженную толпу – попробуй-ка протиснись.

Скривившись, Фандорин постучал себя костяшкамипальцев по лбу и захлопнул дверь.

Анисий же тем временем рассматривал смушковуюшапку, зачем-то оставленную фальшивым полицейским. Шапка была как шапка, толькос внутренней стороны к подкладке была прицеплена игральная карта: кокетливоулыбающийся паж в шляпе с пером и обозначение пиковой масти.

– Но как? Откуда? – пролепеталАнисий, потрясенно глядя на разъяренного Фандорина. – Как вы догадались?Шеф, вы – самый настоящий гений!

– Я не гений, а остолоп! – сердитоогрызнулся Эраст Петрович. – Попался, как в три наперстка! К-клюнул накуклу, а главаря упустил. Ловок, мерзавец, ох ловок… Вы спросили, как ядогадался? Тут нечего и догадываться. Я ведь говорил вам, что ни в какие игры,тем более основанные на везении, никогда не п-проигрываю. Когда билет оказалсяпустой, я сразу понял: это афера. – И, немного помедлив, добавил. – Ктому же, где это видано, чтобы в венецианском палаццо был к-каретный подъезд? ВВенеции и карет-то нет, одни лодки…

Анисий хотел спросить, откуда шеф понял, чтотут замешан именно «Пиковый валет», но не успел – надворный советник в сердцахвскричал:

– Что вы все разглядывате эту чертовушапку? Что в ней такого интересного?!

Чего он терпеть не мог – так этой загадок инеобъяснимостей. У каждого события, даже у выскочившего на носу прыщика, естьсвоя предыстория и причина. Просто так, ни с того ни с сего, на белом светеничего не происходит.

А тут вдруг – силь ву пле – отличноразработанная, красивая, да что там скромничать, гениальная операция лопнула,да еще безо всяких видимых резонов!