Развод и девичья фамилия - Татьяна Устинова

Он был чем-то сильно напуган и уезжал именно из-за этогостраха, а не “из благородства”.

– Пока, дорогая. Обещай мне, что не будешь переживать!

Кира пообещала и во второй раз за эту ночь закрыла дверь.

Завтра весь дом, все соседи до одного, будут знать, что в ихподъезде убили ее начальника, когда он шел к ней. Впрочем, скорее всего всезнают уже сегодня.

Кто?! За что?! Зачем?!

Кому мог помешать Костик в ее подъезде?! Кому он вообще могпомешать, ловелас, плейбой и бонвиван?!

И Тим зачем-то вызвал Сергея!

Она подергала дверь, проверяя, заперта ли – раньше она былауверена, что живет в спокойном и безопасном месте, – и пошла разыскивать своегосына, чтобы наподдать ему как следует. Уж в этом удовольствии она себе точно неоткажет!

Сын оказался на кухне. Вместе с отцом.

На круглом столе стояли три тарелки синего английскогофарфора – подарок свекрови к прошлому дню рождения, который должен былозначать, что, несмотря на то, что она развелась с ее сыночком, их отношения сКирой остались прежними. Еще стояли бокалы, бутыль вина и пакет с соком. Бывшиймуж жарил мясо. Тим уныло жевал морковку из вакуумной упаковки.

– Мама!

– Ты ее мыл? – спросила Кира, хотя было совершенно очевидно,что нет.

– Садись, – сказал Сергей, не оборачиваясь, – поешь.

Он все про нее знал – пятнадцать лет не прошли даром. Онзнал, как лучше всего ее успокоить.

Он знал все ее слабости, страхи, все камни, о которые онаспотыкалась. Знал и плевать на них хотел.

– Мама!

Очевидно, Тим боялся, что она начнет кричать и выставит егодрагоценного папочку, она бы и начала, но у нее не было сил. Просто не былосил.

Она приткнулась на табуретку и закурила. Табак щипал язык иглотку – сколько она выкурила за вечер?

Пачку? Две?

– Хватит, – велел Сергей, – остановись. Поешь лучше.

Но сигарету у нее не выдернул и в мусор не швырнул, а впрежние времена отобрал бы и выкинул.

Бывший муж положил ей на тарелку кусок мяса, выжал на негопол-лимона и налил в бокал вина из пузатой бутылки – до краев.

– Водки я не нашел, – буркнул он, – а привезти не догадался.

– Черт с ней, – сказала Кира и залпом отпила примернополовину от своей дозы. Вино оказалось вкусное, сухое, и в пустом желудке отнего как-то сразу потеплело, как будто оно было горячим.

– Тим, – скомандовал Сергей, – быстро есть и спать! Времявторой час ночи.

– Папа!

Есть втроем на кухне, как они ели всегда, всю жизнь, былонепривычно и странно. Неловко как будто.

– Ты почему в майке, – спросила вдруг Кира, – ты уже спать собирался?

– Я не собирался, я спал.

– Тим, я три раза сказала, чтобы ты отцу не звонил! – началаКира. – Ты же не маленький ребенок, почему я не могу на тебя положиться?

– Ты можешь на меня положиться, – заявил Тим с ослинымупрямством, унаследованным от папочки, – но я испугался, что они тебя заберут втюрьму! Ты что? Глупая? По ящику все время показывают, как менты, чтобы делозакрыть, берут первого попавшегося – и в тюрьму! А этот Костик к тебе шел!

Оба – и отец, и мать – перестали жевать и одинаково смотрелина отпрыска так, словно никогда раньше его не видели и будто это чей-то чужойотпрыск.

– Вы чего? – спросил Тим и тоже перестал жевать.

Конечно, у него был тайный план! Очень тайный и оченьхитроумный план, как заставить их жить вместе. Для того, чтобы мать сноваполюбила отца, нужно, чтобы он ее от чего-нибудь спас. Это же дураку ясно –когда тебя спасают, ты непременно влюбляешься в спасителя!

Ну вот. Отец спасет ее, она перестанет на него сердиться, аон перестанет прятаться от нее за свою работу, и они заживут втроем, какраньше! Тогда хоть и ссорились, но хоть жили в одной квартире, а теперь непоймешь что – у мамы этот козлина с портфелем и в халате, у папы девицасказочной красоты с волосами до середины спины, ужас один!

Маму очень долго ни от чего не нужно было спасать, и Тимзамучился ждать подходящего случая, а тут такая удача – труп! Конечно, онпозвонил, разве он мог не позвонить!

– Они и вправду решили, что это… ты? – спросил наконецСергей, глядя в свою тарелку.

– Я не знаю, – злобно ответила Кира, – но у меня спрашивали,где была, не выходила ли и почему не слышала выстрела.

– А почему ты не слышала?

– Потому что у нас на шестом этаже ремонт, пап, – вмешалсяТим.

– Тим, не разговаривай с набитым ртом.

– Ну и что? При чем тут ремонт?

– Да они стены разбирают, там с утра до ночи грохот! Скажи,мам! Хоть из пулемета стреляй!

– Точно, – сказала удивленная Кира, как это она забыла проремонт и грохот, который надоел им ужасно! – Там действительно грохочут.

– У Басовых? – не поверил Сергей.

– Басовых там давно нет, – уточнила Кира, – они квартирупродали еще прошлым летом. Там теперь какие-то новые. Я видела только ее. ЗовутМарина. Очень приятная.

– Приятная, а грохочут, – буркнул Тим.

– Ремонт есть ремонт, – философски заметил Сергей.

– Мяса нет больше? – спросила Кира небрежно.

– Конечно, есть, – ответил бывший, не глядя на нее, встал иположил ей еще кусок и опять полил соком из половинки лимона.

Черт побери. Он все про нее знал. Даже про этот лимон,которым нужно непременно полить мясо. И вина добавил в бокал. Это было не еевино, выходит, он привез.

Какой заботливый, понимающий мужчина, ее бывший муж! Образеци пример для подражания.

– Значит, тот, кто стрелял, знал, что у Басовых, то есть неу Басовых, а у новых, ремонт? – рассуждал Сергей задумчиво.

– Почему?

– Потому, – ответил он с досадой, – потому что стрелял вподъезде и не боялся, что из всех дверей выскочат люди, а с первого этажаприбежит Марья Семеновна. Правильно? Никто не слышал выстрела, потому что и такгрохочет с утра до ночи. Все уж привыкли. И убийца должен был про это знать.Кстати, лифт не работает. Давно?

– Как не работает? – спросила Кира удивленно. – Когда яприехала, он работал. Я на лифте поднималась.

– Сейчас не работает, – заявил Сергей, – я шел пешком. А…милиция у тебя спрашивала про лифт?