Вторжение в Империю - Скотт Вестерфельд

И вдруг он обнаружил то, что искал, — настолько жеочевидное, как похищенное письмо.

В тронном крыле дворца, прямо в зале Совета: хитрый,крошечный искусственный интеллект, упрятанный в тело Императрицы. Именно туда,а не куда-нибудь еще. Александр распространил свое влияние на датчики,встроенные в стол в зале Совета. Эти устройства были довольно сложными и моглисчитывать показатели артериального давления, гальванические реакции кожи идвижения глаз придворных и искателей возвышения — все это делалось для того,чтобы выявлять двуличие и скрытые мотивы. Похоже, Дитя-императрица страдалаярко выраженной паранойей. Оказалось, что Александр способен четко и ясновидеть все, что происходило в помещении зала.

Призрачное устройство распространялось по всему телуИмператрицы, оно переплетало ее нервную систему и заканчивалось в слуховомотделе головного мозга. Этакий невидимый друг. Устройство было несовместимо состандартными имперскими сетями, а в инфоструктуру включено практическипассивно. Его явно задумали, как необнаружимое. Тайный поверенный…

Но здесь, на Легисе-XV, не должно было быть никаких тайн.Никаких — для Александра, чье сознание теперь распространилось на каждый личныйдневник, запечатленный на сетчатке глаз, на каждое цифровое завещание, на всеэлектронные игрушки и игры. Секретное устройство по праву принадлежалоАлександру. Гигантский разум желал его. И как это было совершенно, каквосхитительно — нанести удар по тому, что было настолько близко и дорогоВоскрешенному Императору.

Гигантский разум внезапно, с мощью всей планеты, пронизаннойего корнями, обрушился на тайного поверенного Императрицы.

Дитя-императрица

Дитя-императрица что-то услышала — на краткий миг.

Что-то вроде далекого жужжания, похожее на помеху,возникающую в мобильном телефоне, если он слишком близко от широкополосногоисточника радиоволн, или на короткий разряд статического электричества, в которомслышится призрачный голос или сразу несколько голосов. Странный звуксопровождался эхом, сдвинутым по фазе гулом, напоминавшим тот, которыйдоносится от пролетающего над головой аэромобиля. А еще к звуку присоединилсяеле слышный писк, как будто призрак выдал себя.

Дитя-императрица обвела взглядом зал и поняла, что, кроменее, никто этого звука не слышал. Звук донесся от «поверенного».

— Что это было? — почти не шевеля губами, спросилаИмператрица.

Впервые за пятьдесят лет ответа не последовало.

— Где ты? — прошептала Императрица, пожалуй,слишком громко. Женщина-боевик вопросительно воззрилась на нее, но «поверенный»снова промолчал.

Императрица повторила вопрос, на этот раз — не шевелягубами. Молчание. Она прижала большие пальцы к безымянным — так производилсявызов меню утилит «поверенного», если тот находился в состоянии синестезии.Уровень громкости голоса «поверенного» оставался нормальным, режим отключенияне был задействован, все работало. Внутренняя диагностика не выявила никакихнарушений — кроме сердцебиения Императрицы, постоянный мониторинг которогоосуществлял «поверенный». Частота пульса нарастала, а Дитя-императрица сидела сраскрытым ртом. Показатели перевалили за сто шестьдесят ударов в минуту. Втакой ситуации возникали красные цифры, и «поверенный» всегда рекомендовалИмператрице принять таблетку или наклеить пластырь.

Но сейчас «поверенный» упорно молчал.

— Где ты, проклятье? — проговорилаДитя-императрица вслух.

Сквозь символы на экране, наложившемся на ее поле зрения,Императрица увидела, что другие заложники и риксы обернулись и уставились нанее. Щеки Императрицы запылали, сердце в груди билось, как угодивший в ловушкузверек. Она пыталась усилием воли прогнать экран, но пальцы слишком сильнодрожали и не слушались.

Императрица попробовала улыбнуться. Она очень хорошо умелаубеждать окружающих в том, что ей хорошо и удобно, невзирая на все, что с нейслучилось за последние пятьдесят лет. В конце концов, она была сестройВоскрешенного Императора, и созданный им симбиант поддерживал ее прекрасноездоровье. И он, и она были бессмертны. Но улыбка не удалась, даже ей самой онапоказалась неискренней. Во рту у Императрицы появился металлический привкус —будто она прикусила язык.

Скорее по привычке, нежели по нужде, Императрица протянуларуку к стакану с водой. Поверенный непременно посоветовал бы ей попить воды.

Продолжая улыбаться, она коснулась стакана, и ее трясущиесяпальцы опрокинули его.

Старший помощник

В голове у Кэтри Хоббс неожиданно зашумело.

Она сложила пальцы в кодовую комбинацию, разделивконтролируемые ею аудиоканалы по категориям источников. Когда Хоббс дежурила,ее слух улавливал всю деятельность на корабле, будто невод. Все звуки стридцати двух палуб поступали по различным аудиоканалам прямо к ней в голову.Она парила между ними, лавировала, словно дух, посреди операционных центровзвездолета. За последние несколько секунд она слышала болтовню десантников вовремя подготовки к полету, отрывистые фразы снайперов, державших на прицелериксов в императорском дворце, ругательства пилотов, пытавшихся провести своирезервные микрокорабли в зал Совета. На борту «Рыси» Кэтри Хоббс славиласьсвоим талантом по части подслушивания точно так же, как экзотическойутопианской внешностью. Ни одного разговора нельзя было утаить от Кэтри. Прослушкабыла единственным реальным способом держать руку на пульсе всего, чтопроисходило на звездолете в минуты повышенной боевой готовности.

Повинуясь жесту Кэтри, аудиопроисшествия последнихнескольких секунд распались на отдельные визуальные аудиограммы с демонстрациейгромкости и источника звука. За считанные мгновения худшие опасения Кэтри Хоббсподтвердились.

Резкий, бьющий по нервам звук донесся из зала Совета. Кэтрипроиграла этот звук заново. Он прозвучал для нее раскатом грома.

— Мэм! — Это вышел на связь вахтенный офицер,непосредственно наблюдавший за ситуацией в зале. Ему тоже пришлось еще разпрослушать запись, чтобы поверить в случившееся. — Тут у нас…

— Я все слышала.

Хоббс обернулась к капитану. Он, восседавший за пультомуправления, посмотрел на нее сверху вниз, и их взгляды встретились. На мигХоббс лишилась дара речи, а капитан, глядя на нее, побледнел.

— Капитан, — с трудом выговорила Хоббс. — Взале Совета прозвучал выстрел.

Зай отвернулся и кивнул.

Десять лет назад (по имперскому абсолютному времени)

Капитан-лейтенант

Его парадная форма выползала из упаковки, будто походнаяколонна муравьев-кочевников.

Капитан-лейтенант Лаурент Зай с трудом удержался от того,чтобы поежиться, и переключил свет в номере отеля на полную яркость. Форма тутже среагировала на изменение освещенности и заблестела зеркальным серебром. Поидее, это облачение должно было перестраиваться настолько быстро, чтобы вслучае чего отразить луч лазера до того, как он сумел бы сжечь владельца. Формуможно было носить в боевых условиях. Теперь она стала похожа на капельки ртути,выстроившиеся наподобие человеческой фигуры. Уже лучше.