Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

ней слежу?

Я пригвождаю его взглядом к месту.

– Если ты станешь смотреть за ней с любой другой целью, кроме обеспечения ее безопасности, я отрежу твой член и скормлю его тебе.

Его лицо кривится от отвращения, но я не упускаю и вспышку ужаса в его глазах.

– Просто шучу, чувак, – уверяет он, поднимая руки в знак капитуляции. – Мне больше нравится, когда моя женщина меня хочет.

На моем лице появляется злая улыбка несмотря на то, что жар в моих глазах не утихает.

– Как по мне, так ты недостаточно хорошо разбираешься в женском теле, чтобы почувствовать, как оно поет для тебя, даже если ее рот говорит об обратном.

Джей шипит мне вслед, и я не могу удержаться от смеха, когда слышу, как он сразу же после этого звонит одной из своих подружек, чтобы восстановить свою уверенность.

– Очень рад, что ты смог прийти, Зак, – приветствует Дэниел, протягивая одну руку для рукопожатия и хлопая меня по спине другой.

Дом Дэна такой же показушный, как и у любого другого типа, чей банковский счет исчисляется миллионами. Его особняк оформлен в сельском стиле, с акцентом на деревянную стену, чтобы добиться имитации хижины, выступающими балками, деревянными полами, за которые он заплатил баснословные деньги, чтобы те выглядели обветренными, и множеством коричневых и выцветших элементов.

Стены украшают абстрактные картины, каждая из которых выполнена в землистых тонах: красных, коричневых и желтых. Я останавливаюсь перед одной из них, и голос Дэниела, приветствующего других гостей позади меня, превращается в негромкий гул.

На картине изображены два больших карих глаза, в стороны от которых тянутся ярко-красные полосы. Нежные желтые и красные тона оттеняют округлые небольшие изгибы девичьего лица. Мои глаза блуждают, вбирая каждую деталь, пока не складывается полная картина.

Это маленькая девочка, плачущая кровавыми слезами.

– Красиво, да?

Я отвожу взгляд и замечаю, что Дэниел стоит рядом, а его глаза с лукавым блеском блуждают по картине.

Он смотрит на нее с гордостью, так, будто сам ее нарисовал.

– Да, – отвечаю я, прежде чем отвернуться.

Не собираюсь стоять здесь и рассуждать об искусстве, словно я не стою посреди галереи порочности. Один взгляд по сторонам доказывает, что остальные картины здесь тоже написаны в той же утонченной болезненности.

Я пожимаю руки нескольким людям, с которыми познакомился в «Спасителе» и «Жемчужине». Через несколько минут Дэниел приглашает нас всех в столовую, где накрыт стол длиной метров в шесть и по меньшей мере персон на двадцать.

Сервировка не совсем будничная. Перед каждым стоят хрустальные бокалы, белые тарелки, вилки и ножи на толстых пластмассовых ковриках. Обычно пространство посередине стола занимают цветы и украшения, чтобы придать обеду изысканность, но сегодня центр пуст.

Я сохраняю безучастное выражение лица, несмотря на то что сердце мое гулко стучит в грудной клетке.

– Сядь рядом со мной, Зак, пожалуйста, – настаивает Дэниел, указывая на стул справа от него.

Конечно же, он сидит во главе стола и улыбается своим гостям, словно король.

Он наклоняется ко мне и бормочет:

– Мне ужасно хочется показать тебе сегодняшнее блюдо.

Улыбаюсь, и даже я чувствую, насколько ледяной вышла улыбка.

– Что же это? – спрашиваю я.

– Ну, мы же не хотим испортить сюрприз, правда?

Дэн отклоняется и переключает свое внимание на гостя, сидящего по левую сторону от него.

Я сохраняю молчание, наблюдая за гостями вокруг. Все выглядят совершенно спокойно: разговаривают между собой, смеются и улыбаются.

Словно это просто очередной день в ожидании маленького ребенка, поданного на обеденный стол.

В столовой три выхода. Один ведет на кухню, где находится задняя раздвижная дверь. Второй – по коридору в игровую комнату и вглубь дома. Третий – к парадной двери.

Предполагаю, что девочка сейчас в кухне. Я понятия не имею, мертва ли она уже или обед будет напоминать их ритуалы в подземелье.

Получаю ответ на свой вопрос через пять минут, когда дверь кухни открывается, и в зал входит пожилой мужчина, ведя за руку маленькую девочку не старше шести.

Ее карие глаза расширены от ужаса, и она смотрит на стол так, словно каждый монстр из ее кошмаров только что ожил.

И чудовища в ее снах лишь показывали, как выглядят эти люди изнутри.

– Леди и джентльмены. Ужин подан.

Глава 38

Манипулятор

Вся информация, которую мы с Дайей собрали до сих пор, разложена сейчас на столешнице перед нами. Я кривлю губы, в миллионный раз анализируя то, что мы уже знаем, а Дайя крутит в своем носу кольцо. Она ждет звонка, чтобы узнать результаты анализа ДНК крови на часах.

– Знаешь, мы так и не выяснили, кто прислал мне конверт со всеми этими фотографиями и запиской, – бормочу я.

– Знаю, – говорит Дайя, опуская руку и поджимая губы. – Это странно. Понятия не имею, кто бы это мог быть.

Как раз в тот момент, когда я открываю рот, у Дайи звонит телефон. Она поднимает трубку так быстро, что можно было бы подумать, что она стоит на раскаленной плите.

– Алло? – отвечает она, нажимая на кнопку включения громкой связи.

– Дайя Пирсон? – спрашивает женский голос.

– Это я, – отвечает она, ее глаза беспокойно мечутся по комнате. Она пожевывает нижнюю губу, демонстрируя крошечную щель между передними зубами, то же делаю и я.

– Да, я получила результаты по образцу, который ты прислала, – она делает паузу, и это ощущается моментом, когда американские горки достигают вершины холма. Ты замираешь во времени всего на одну секунду, а затем ухаешь обратно к земле. – Мы получили совпадение. Женевьева Парсонс.

Мои карие глаза сталкиваются с зелеными глазами Дайи в симфонии шока и волнения. Дайя прочищает горло.

– Отлично, спасибо, Глория. Я ценю это.

– Без проблем, – щебечет она, прежде чем линия отключается.

Повисает молчание, пока мы с Дайей обдумываем новую информацию.

– Святые небеса.

Прежде чем я успеваю что-либо произнести, Дайя тянется к своей сумке и достает толстый манильский конверт.

– Я провела кое-какие анализы и собственное расследование. Я взяла образец почерка Фрэнка из полицейских рапортов и записку, которую мы обнаружили, и отправила ее аналитику. Сейчас, чтобы ты была в курсе, графология не всегда воспринимается всерьез как наука, но известны случаи, когда она подтверждала вину в суде. Независимо от сказанного, думаю, это станет хорошей уликой.

Мои глаза расширяются от волнения.

– Правда? Дай-ка посмотреть.

Она поднимает вверх палец, тем самым прося меня подождать еще.

– И еще, помнишь, серийный номер на часах был стерт? – я киваю, и она продолжает. – У меня есть друг, который