Железная принцесса - Джули Кагава

В двери хлынула толпа. Темные фейри увидели мертвого принца,и зал наполнился гневным ревом. Они рыдали, выли, рвали одежду на себе исобратьях, требовали крови. Как ни странно, злило их лишь то, что принца убилина их территории, прямо у них под носом. Самого Береста никто не жалел, всетолько жаждали мести за страшную дерзость. Неужели никто не будет оплакиватьстаршего сына королевы?

Над телом Береста стоял Явор. Вот ужас — ни один мускул недрогнул на его лице! Среди рыка и гвалта он с любопытством разглядывалпогибшего, будто мертвую птичку на дороге. Я поежилась.

В зале вдруг стало тихо и холодно, будто на нас опустилосьледяное покрывало. Я дернулась в цепких лапах. На пороге стояла Маб. Ее взглядбыл прикован к телу Береста. Толпа отхлынула. Королева подошла к мертвому сыну,наклонилась, протянула руку к его замерзшей щеке. Меня трясло. Стужаусиливалась. Даже зимние фейри и те заволновались, когда их кожа и шерстьначали покрываться инеем, а на потолке выросли новые сосульки. Королевапо-прежнему смотрела на Береста. По лицу невозможно было прочесть, что у нее науме, но тут она приоткрыла вишневые губы и произнесла единственное слово.

— Оберон.

Королева закричала, и мир взорвался. Ледяные осколки сосулекбрызнули в стороны, покрыв всех сверкающей пылью. По стенам и полу побежалитрещины, фейри проваливались в них, испуганно визжа.

— Оберон! — рычала Маб, озираясь, как безумная. — Это егорук дело! Его месть! Летние попляшут! Они будут молить о пощаде и не дождутсяее. Слуги мои, мы сторицей отплатим за их чудовищное деяние! Готовьтесь квойне!

— Нет! — Мой голос потонул в реве темных фейри.

Я вырвалась, чуть не упав, и выбежала на середину зала.

— Ваше величество!

Маб устремила на меня тяжелый, жуткий взор. В глазахкоролевы бушевало яростное безумие. Я съежилась и отступила.

— Пожалуйста, выслушайте меня. Оберон не виноват. Летниефейри не убивали Береста. Это Железный король. Все сделали его слуги!

— Молчи! — прошипела Маб, скалясь, — Я слушать не хочу этижалкие оправдания в защиту твоих мерзких родственничков. Лесной владыка угрожалмне в моем собственном доме. Береста убил твой отец. Молчи! Или я не выдержу иотплачу ему тем же!

— Но это правда! — Я не сдавалась, хотя здравый смысл умолялзаткнуться.

Я в отчаянии огляделась и увидела Явора. Он наблюдал за намис едва заметной усмешкой. Ясень поддержал бы меня, но его, как назло, не былорядом. Как всегда, когда я нуждалась в его помощи.

— Явор, пожалуйста, помоги! Я не лгу. Ты же знаешь.

Он посерьезнел. На секунду мне показалось, что он сейчасподтвердит мои слова, но тут в уголке его губ появилась ехидная складочка.

— Нехорошо обманывать королеву, — сказал он строго, только вглазах притаилась насмешка. — Если бы железные фейри в самом деле существовали,мы их давно бы заметили.

— Но они существуют! — крикнула я, начиная паниковать. — Яих видела. Они правда очень опасны.

Я повернулась к Маб.

— А как же огромная огнедышащая лошадь, которая чуть неубила вашего сына? Это не опасность? Позовите Ясеня. Мы вместе сражались сЖелезным конем и Машиной. Он подтвердит мои слова.

— Хватит! — взвизгнула Маб, вихрем разворачиваясь ко мне. —Что ты себе позволяешь, полукровка? Вы уже отняли у меня одного сына и второгоне получите! Я знаю, ты хочешь настроить его против меня, смеешь уверять его влюбви, но я этого не потерплю!

Она вскинула руку. Из пальца с острым, отполированным доблеска ногтем выстрелила голубовато-белая молния. Я отпрянула.

— Ты умолкнешь раз и навсегда!

Мои ступни приросли к полу. Я опустила глаза. По ногамскользила ледяная корка. Я и глазом не успела моргнуть, как она дошла до поясапокрыла живот. В кожу иглами впивался холод. Я обхватила себя руками, и они тутже примерзли к телу. А лед поднимался все выше, дополз до шеи, сковал нижнюючелюсть. Меня охватил ужас. Я завизжала, но лед потек в рот. Я хотела вдохнуть,но он закрыл мне ноздри, заволок скулы, глаза и наконец сомкнулся на макушке. Яне могла шевельнуть и пальцем. Не могла вдохнуть. Легкие жгло, но рот и носнаполнились льдом. Я задыхалась, как утопающий, кожа горела от холода, будто еесдирали с меня живьем. Я хотела потерять сознание, молилась, чтобы тьма поглотиламеня, но, хоть мне и не хватало кислорода, я не умирала.

За ледяной коркой стояла тишина. Маб смотрела на меня сторжеством и ненавистью. Она повернулась к слугам, и те поглядели на нее вужасе, точно боялись, что им тоже непоздоровится.

— Готовьтесь, — хрипло приказала королева и воздела руки, —Я объявляю Летнему королевству войну!

Толпа рявкнула еще раз и с воинственным рыком потекла прочь.Маб взглянула на меня через плечо, злобно усмехнулась и вышла. Явор, хихикнув,последовал за матерью. В зале наступило безмолвие. Меня оставили умирать безконца.

Когда не можешь дышать, каждая секунда похожа на вечность.Все мое существование свелось к попыткам набрать в легкие воздуха. Я понимала,что это невозможно, но что толку? Сердце старательно колотилось в ребра, кожутерзал нестерпимый холод. Тело чувствовало, что оно живет, и продолжалобороться.

Не знаю, как долго я простояла, час или всего несколькоминут, когда в дверях возникла тень. Ее очертания расплывались, я никак немогла разглядеть, кто это. Помедлив, неизвестный подбежал ко мне, коснулсярукой.

— Меган, — шепнул голос, — Это я.

Даже в предсмертном бреду сердце радостно дрогнуло. Сквозьпрозрачную стену на меня смотрел Ясень. Глаза у него были живые и яркие, каквсегда. Его лицо исказила такая мука, что мне стало страшно. Как будто это онзадыхался и не мог вдохнуть.

— Потерпи, — сказал он, прислонив лоб к ледяной корке, — Ятебя вытащу.

Он отодвинулся, приложил обе руки к поверхности и закрыл глаза.Холодный панцирь дрогнул, по нему паутинками побежали трещины. Лед со звономразлетелся на осколки, точно битое стекло. Как ни странно, меня даже не поцарапаю.Колени подогнулись. Я упала, отплевываясь и кашляя. Ясень опустился рядом, и яприльнула к нему, с жадностью хватая ртом воздух. Перед глазами все поплыло.

Какое счастье — снова дышать! Но как ни кружилась у меняголова, я все-таки заметила, что Ясень тоже обнимает меня. Он прижимался щекойк моим влажным волосам. Я слушала стук его сердца, и, как ни странно, это менянемного успокоило.

Счастье было недолгим. Ясень накинул мне на плечи своечерное пальто, и я благодарно запахнулась в него, дрожа.

— Идти можешь? — спросил он тревожным шепотом. — Надопоскорее бежать отсюда.

— А к-куд-да? — У меня зуб на зуб не попадал.

Он молча поднял меня на ноги, настороженно огляделся ипотащил к дверям.