Смятение - Даниэла Стил

— Говоришь, он звонил тебе?

— Да, звонил, — ответила она честно.

— Ну и о чем вы говорили? Раздевали друг друга потелефону? Знаешь, есть такая услуга для взрослых: можно набрать телефонныйномер, и приятный женский голос расскажет тебе, как и в каком виде она тебяхочет… Этим вы занимались?

Услышав эти слова, Глэдис вздрогнула от негодования и ужаса.

— Как ты можешь, Дуг?! Пол говорил со мной о своейжене! Он очень тоскует по ней.

— Да вы оба просто извращенцы! — Дуг издевательскифыркнул. — Нет, я серьезно: из вас получилась бы просто идеальная пара!Впрочем, — тут же добавил он, — это уже не мои проблемы. Я сыт погорло, Глэдис! Ты мне больше не нужна, и ему ты тоже очень скоро надоешь,потому что ты — скверная жена и отвратительная, скучная любовница!

Услышав эти слова, Глэдис только удивленно приподняла брови.Она не понимала, зачем он это сказал, — разве для того, чтобы уколоть еепобольнее. Но ее это уже не трогало: Дуг почти что перестал для неесуществовать.

— Ты хотела свободы и независимости?! — выкрикнулДуг. — Так вот: теперь ты их получишь! Можешь делать карьеру, можешь спатьс кем хочешь — меня это не касается. Я ухожу!

«А как же дети?» — хотела спросить его Глэдис, но в этотмомент неожиданно зазвонил телефон. Она взяла трубку, молясь, чтобы это не былПол. Его звонок мог серьезно осложнить ситуацию, поэтому, когда в трубкераздался голос Рауля, Глэдис даже слегка растерялась.

— Я не могу сейчас говорить, — сказала она, ноагент заявил, что у него срочный и важный разговор. И Глэдис сдалась. —Ну, выкладывай, в чем дело, только быстро, — вздохнула она, чувствуя насебе пристальный взгляд Дуга.

— У меня есть для тебя одно очень перспективноезадание, — заторопился Рауль. — Как раз в твоем стиле, и не нужноникуда далеко ехать…

Задание действительно было как раз для нее. Речь шла о сектесолнцепоклонников, засевших на ферме в Монтане и собиравшихся совершитьколлективное самосожжение. Агенты ФБР окружили ферму и вели с фанатикамипереговоры, надеясь спасти хотя бы женщин и детей. С каждым часом положениестановилось все более угрожающим.

— Это будет потрясающий репортаж, Глэдис, —закончил Рауль. — Но выехать на место нужно как можно скорее — развязкаможет наступить в любой день, в любой час. Глэдис вздохнула:

— Я не смогу, Рауль. Не сейчас.

— Ты должна, Глэд! — перебил ее агент. —Журналы требуют именно тебя. Поверь, я не стал бы тебя беспокоить по пустякам,но это действительно первосортный материал. И справиться с ним на должномуровне можешь только ты! Ну что, берешься или нет?

— Послушай, можно я тебе перезвоню? — взмолиласьГлэдис. — Мне нужно поговорить с мужем.

— Вот черт! — выругался Рауль. — Так этоткретин вернулся? Ладно, перезвони мне через два часа — нужно дать ответзаказчику.

— Скажи, что мне очень жаль, но именно сейчас я немогу, — твердо сказала Глэдис. Ей казалось неразумным подливать масла вогонь, в котором погибал их с Дугом брак.

— Перезвони мне через пару часов, — повторил Раульи положил трубку.

— Кто это был? — подозрительно спросил Дуг.

— Рауль Лопес.

— Что ему нужно?

— Он предложил мне съездить в Монтану — там естьинтересная работа. Но я отказалась — разве ты не слышал?

— Какое это имеет значение теперь? — Дуг пожалплечами. — Все кончено, Глэдис. Можешь ехать хоть в Антарктиду — я тебеслова не скажу. С меня хватит!

Он выпалил все это с такой злобой, что Глэдис поняла: наэтот раз Дуг действительно не шутит. Что ж, если он разлюбил ее, она все равноне сумеет его удержать. Глэдис ничего ему не ответила, а Дуг, видя, что онамолчит, распалялся все больше.

— Да-да, с меня хватит! — воскликнул он и сновазаметался из угла в угол, словно тигр в клетке. — Ты не та женщина, накоторой я женился. Я не желаю больше иметь с тобой ничего общего. Можешь так исказать своему Раулю, Полу Уорду и всем остальным. Прощай, Глэдис. Мой адвокатсвяжется с тобой в понедельник.

— Ты не должен так поступать с нами, Дуг… — начала былоГлэдис, и в глазах ее заблестели слезы. — Ты не можешь!..

— Очень даже могу! — перебил он. — И нетолько могу, но и сделаю. А ты… ты можешь делать теперь любой репортаж — ведьты этого добивалась, не так ли?

— Сейчас это неважно.

— Почему вдруг? — притворно удивился Дуг. —Ведь именно ради этого ты разрушила нашу семью. Даже детей ты принесла в жертвусвоему тщеславию. Стоит только этой обезьяне Раулю напомнить тебе, что ты —великая журналистка, как ты срываешься с места и, забыв обо всем, мчишься накрай света, чтобы снимать голых девок и убийц в солдатской форме.

— Это ты заставил меня выбирать между семьей икарьерой, — закричала, сорвавшись, Глэдис. — Я уверена, что смогла быуспешно совмещать одно с другим.

— Ну, для этого тебе надо было выходить замуж не заменя, а за кого-нибудь другого, — сказал Дуг.

«Пожалуй», — устало подумала Глэдис. Ей нечего былобольше сказать Дугу, поэтому она повернулась и вышла из кухни, оставив егоодного.

В прихожей она надела куртку и вязаную шапочку и вышла наулицу. Холодный воздух обжег ей легкие, но в голове сразу прояснилось. Глэдиспочувствовала себя намного бодрее. Сознание того, что отныне она будетсвободна, заставляло сердце биться взволнованно и часто. Угрозы Дуга, страходиночества, постоянное чувство вины и многое другое, что так мешало ей жить впоследние месяцы, — все это было теперь в прошлом. И хотя у Глэдис неосталось ничего, кроме детей, фотоаппарата и свободы, она смотрела в будущеерадостно и уверенно. Брак, которым она так дорожила, за который так отчаянноцеплялась и который в конце концов едва не похоронил ее под обломками, пересталсуществовать. Ничто больше не мешало ей самой принимать решения и самойраспоряжаться своей жизнью.

В конце концов Глэдис все-таки пришлось отказаться отрепортажа о событиях в Монтане, однако это не избавило ее от тяжелыхпереживаний. Они с Дугом сообщили детям о своем решении разойтись, и этот деньоказался одним из самых трудных в ее жизни. Глэдис ненавидела себя за ту боль,которую она причинила Джессике и Эйми, Сэму и Джейсону. Она слишком хорошопомнила, как тяжело было ей самой смириться со смертью отца. Сколько она нитвердила себе, что им все-таки легче, Дуглас, слава богу, не умер, ничего непомогало. Что ни говори, они теряли одного из родителей, и это непременнодолжно было самым решительным образом изменить их жизни. Единственное, чтоподдерживало Глэдис, — это сознание того, что она любит их, а значит,вместе они это переживут.

— Ты хочешь сказать, что вы с папой разводитесь? —спросил Сэм с выражением ужаса на веснушчатом лице, и Глэдис на мгновениезахотелось упасть мертвой, чтобы не видеть его испуганных и молящих глаз.