Прощание с Византией - Алексей Величко

Это событие сделало общение между императором и Римом более интенсивным. Но и нарастающая турецкая угроза не привела ни к какому результату. Папа хотел не бумажных обещаний, а действительного перехода Константинопольской церкви под свой омофор. Однако и царь просил не громких слов, а солдат и денег для войны с мусульманами. На самом деле это было странное зрелище: в результате обе стороны обещали друг другу то, чего сделать никак не могли[870].

Вслед за этим османы хлынули в Болгарию и Западную Фракию, захватив Филиппополь. Теперь Болгарскому царю Ивану Александру пришлось воочию убедиться, до чего довела его страну междоусобица последних десятилетий с Византией. Он срочно заключил мирный договор с Византией и в 1362 г. выдал свою дочь Марию Кераца (1348—1390) за Андроника Палеолога (1348—1385), сына императора Иоанна V. На время это спасло положение, но уже в 1365 г. Болгарский царь скончался. Его преемниками стали сыновья Иоанн Срацимир (1365—1396) и Иоанн Шишман (1371—1390), разделившие Болгарию. Более того, Иоанн Шишман, сын покойного царя от второй жены, еврейки, повел себя совершенно подло. Он вступил в тайный сговор с турками и пригласил императора Иоанна V Палеолога к себе для переговоров. Но по прибытии василевса попросту арестовал (!) и бросил в темницу как пленника[871].

Сказать, что известие об этом вызвало повсеместный шок, значит не сказать ничего. До сих пор только один Римский император попадал в плен – Роман IV Диоген в несчастной для Византии битве при Манцикерте в 1071 г. Но тогда его захватили турки, мусульмане, которые, кстати сказать, проявили уважение и предупредительность к носителю царского сана, а через неделю вообще отпустили на свободу. Теперь же василевс попал в плен к христианам, причем удерживался в плену более 6 месяцев. А сам Болгарский царь проявил полное безразличие к условиям, в которых находился Иоанн V Палеолог[872].

Этот омерзительный поступок возмутил все европейские дворы. Немедленно графом Амадеем VI Савойским (1334—1383), двоюродным братом императора по матери, была организована экспедиция для освобождения Иоанна V Палеолога. Итальянцы вместе с генуэзцами и венецианцами разбили турок, овладели Галлиполи и вышли в Черное море. Вскоре все приморские города вплоть до Месемврии, которую союзники взяли после кровопролитного штурма, принадлежали им, а не болгарам. Блокада Варны окончательно отрезвила Шишмана. Он отпустил василевса, дав обещание никогда более не нападать на Византию[873].

Эта неожиданная и поистине рыцарская помощь Запада возродила надежды на союз с латинянами, и небезосновательно. Реальность турецкой угрозы встревожила Венецию, Геную, которые, несмотря на вековую вражду, протянули друг другу руку дружбы. Если уж они сумели примириться, то, следовательно, есть надежда на новый Крестовый поход против мусульман. Однако для этого необходимо было в первую очередь решить вопрос о церковной унии, а попутно найти союзников, способных оказать реальную помощь. А с этим как раз возникли проблемы. Франция, традиционный лидер почти всех предыдущих крестоносных движений, находилась в пике противостояния с Англией. Болгария и Венгрия не проявили особой заинтересованности, а Сербия после смерти в 1355 г. Стефана IV Душана оказалась на грани развала[874].

Сын покойного царя, 19летний Стефан V Урош (1355—1371), не пользовался никаким авторитетом, и страна распалась на множество полунезависимых от центральной власти княжеств. В Трикале брат Душана Симеон Палеолог Урош (1355—1371) венчался на царство как «краль ромеев и сербов»[875]. Другой брат Душана, Симеон Синиш (1326—1371), с 1347 г. правил как самостоятельный правитель в Этолии и Акарнании. А болгарин Асень, брат вдувой Сербской царицы Елены (? – 1347), объявил свою область свободной от власти Сербского царя. В Фессалии власть захватил некий Фома, на Востоке и Севере, в областях от Сереса до Дуная, сильнейшими правителями считались два брата: маршал Иоанн Углеша Мрнявчевич (1355—1371), владетель Серрерского деспотата, и король Прилепского королевства Вулкашин Мрнявчевич (1366—1371). Не удивительно, что вскоре боснийцы заявили о своей независимости, а венгры захватили Белград. Разумеется, ни о каком серьезном сопротивлении османам, вскоре хлынувшим на земли Сербии, не могло быть и речи[876].

К тому же далеко не все латиняне проявили солидарность в борьбе с турками, и некоторые из них даже вступили с османами в союз, как, например, каталонцы, заключившие с мусульманами договор против венецианцев. Правда, это вызвало гневную реакцию Римского папы Урбана V (1362—1370), призвавшего остальных европейцев напасть на предателей. Этот понтифик являлся горячим сторонником идеи нового Крестового похода в помощь гибнущей Византии. Но и на этот раз непременным условием помощи должна была стать уния – без нее никакие переговоры оказывались невозможны.

18 апреля 1365 г. понтифик написал императору письмо, выдержанное в самом мирном тоне, в котором присутствовали слова о том, что папа и Иоанн V принадлежат одной Церкви и что Урбан V обещает ему помощь против турок. Венгерский король и его мать Елизавета Польская (1305—1380), входившие в круг лиц, активно участвовавших в этих переговорах, настойчиво требовали, чтобы Иоанн V не просто признал власть папы, но и крестился заново (!), поскольку его первое крещение, на их взгляд, недействительно. И император, вынуждаемый обстоятельствами, отправил папе письмо, в котором просил определить каноническую процедуру взаимного соединения.

По счастью для Иоанна V, папа оказался благоразумнее венгерских ригористов, и его ответ императору был довольно миролюбив: он настаивал лишь на том, чтобы царь произнес исповедание веры на латинский манер; не более того. Для продолжения переговоров папа делегировал в Константинополь своего легата Павла, полуитальянцаполугрека, который ранее являлся епископом Смирны. Теперь, актом понтифика, Павла поставили Латинским патриархом Константинополя, дабы подчеркнуть статус посла и его полномочия[877].

Весной 1367 г. император вместе со своим спасителем графом Амадеем VI Савойским прибыл в Константинополь, где им предстояло обсудить вопрос об унии. Как признался правитель Савойи, перед началом похода против болгар он дал слово понтифику, что сумеет убедить византийцев в необходимости воссоединения Церквей. И теперь очень хотел сдержать свое обещание[878].