Крах Титанов - Грег Фаррелл

В начале декабря Bank of America объявил о том, что правительство позволит ему выплатить 45 миллиардов долларов в фонд TARP, это вернет компании статус здорового банка и даст руководству и совету директоров возможность действовать без ограничений. Для некогда величественной организации, которая утратила свой статус из-за событий 2009 года, соглашение о выплате долга способствовало поднятию морального духа в организации. Это также давало компании возможность избрать одного из своих руководителей – Мойнихана или Керла – на должность гендиректора. Оба топ-менеджера сыграли важную роль в убеждении представителей регулирующих органов в том, что BofA был достаточно здоров, чтобы выплатить долг государству. Совет решил, что следующим гендиректором должен стать тот, кто успешно работал с регулирующими органами и пользовался доверием в Вашингтоне, округ Колумбия.

Большинство членов совета директоров отдавало предпочтение Керлу, поскольку он в основном вел переговоры по вопросу о выплате долга. Столь же важным фактором был возраст Керла – ему был 61 год, а это значило, что он пробудет на этом посту два или три года, что даст возможность совету директоров получше изучить всех возможных претендентов – топ-менеджеров банка, включая Монтага и Кравчек.

Специальная комиссия совета директоров по отбору кандидатов пригласила также на собеседование по поводу работы Роберта Келли, пользовавшегося уважением генерального директора Bank of New York Mellon. Келли когда-то был финансовым директором Wachovia, а следовательно, был связан с Шарлоттом, что было немаловажно для совета директоров. Но в прессу стала просачиваться информация об обсуждении размеров компенсационного пакета, которое Келли вел с BofA. Эта утечка смутила кандидата и создала для него дополнительные трудности в плане открытого ведения переговоров о переходе на новую работу. Келли заподозрил, что кто-то в совете директоров не хотел, чтобы он получил эту работу.

В начале декабря большая часть директоров склонялась в пользу Керла. Один директор даже послал другу Керла по электронной почте письмо, в котором сообщил эту новость. Но как только члены совета директоров сошлись на кандидатуре Керла, в СМИ снова появилась информация, касавшаяся свидетельских показаний во время прокурорского расследования. The New York Times сообщила о подозрительной непоследовательности высказываний, сделанных Керлом в ходе этого расследования. В апреле на первом этапе организованного Куомо расследования Керлу задали вопрос о том, консультировался ли он у юристов относительно необходимости обнародования информации об убытках Merrill Lynch в четвертом квартале. Керл сказал, что делал это, и упомянул о конкретной телефонной конференции, в которой участвовали адвокаты из Wachtell, Lipton. В силу адвокатской тайны работники прокуратуры не имели права выяснять подробности этой конференции. Но после того как Bank of America отказался от использования своего права на адвокатскую тайну по этому вопросу, прокуроры Бен Лоски и Дэвид Марковитц вновь допросили Керла и задали вопрос о той телефонной конференции. Она не была задокументирована: не осталось электронных писем или дневниковых записей, и ни один из участвовавших в конференции юристов из Wachtell, Lipton не вспомнил, о чем шла речь. Впоследствии Керл заявил, что он больше не помнит содержание их разговоров…

Пока продолжалось расследование Куомо, Керл не мог оставаться реальным кандидатом на высшую должность

Пока продолжалось расследование Куомо, Керл не мог оставаться реальным кандидатом на высшую должность. На встрече 16 декабря в Шарлотте большая часть членов совета директоров, за исключением Уильяма Бордмана, который хотел найти внешнего кандидата, были готовы назначить на эту должность Мойнихана. Всю вторую половину дня Бордман совещался с другими директорами, и в конечном итоге они единогласно приняли решение в пользу Мойнихана.

В то время, когда в специальной комиссии совета директоров преобладали бывшие директора из Fleet Financial из Бостона, а службу связей с общественностью банка контролировали бывшие сотрудники Fleet Financial, которые все еще находились в Бостоне, в средства массовой информации просочилась информация о кандидатурах Келли и Керла. Но с кандидатурой Мойнихана этого не случилось.

В интервью, которые Мойнихан дал уже после сделанного советом директоров выбора, он настаивал на том, чтобы штаб-квартира банка оставалась в Шарлотте, и на том, что он будет проводить много времени в своем кабинете в Шарлотте.

Но уже стало очевидно, что в истории банка наступила другая эпоха и власть в Bank of America перешла не просто от одного генерального директора к другому, но от группы директоров и топ-менеджеров, связанных с Шарлоттом и обеими Каролинами, к небольшой, более гибкой в политическом отношении группе, связанной с Новой Англией.

На следующее утро, после того как зал театра Belk заполнили сотни сотрудников банка, Льюис поднялся на сцену и представил Мойнихана как следующего генерального директора, и его речь была встречена бурными и продолжительными аплодисментами.

– Вы всегда стеснялись выражать свои чувства, – начал Льюис. – Но эта встреча посвящается Брайану, а не мне.

Льюис рассказал, как он встретил Мойнихана шесть лет назад в Нью-Йорке во время переговоров по поглощению Fleet Financial.

– Брайан произвел на меня тогда впечатление, – продолжал Льюис, прежде чем сменить тон и тему разговора. – Многие из вас знакомы с ним, потому что он много где работал. И я надеюсь, что на этом месте он проработает намного дольше, чем на последних трех или четырех.

Присутствовавшие в зале засмеялись, как и Мойнихан, который сидел неподалеку, пока Льюис импровизировал.

– Генеральный директор оставляет в наследство компании следующего генерального директора, и я хочу, чтобы он преуспел. И если вы с ним знакомы, то вы знаете, что он умен и разделяет наши ценности. У него нет раздутого эго. Он не один из тех напыщенных генеральных директоров, которые иногда встречаются в банках.

Членов совета директоров критиковали за то, что им потребовалось так много времени на поиски нового гендиректора и что самые успешные банкиры не очень-то рвались на работу в Шарлотт.

– Еще одной характерной особенностью Брайана является то, что он хотел получить эту работу, – сказал Льюис, вызвав смех у всех присутствовавших. – Но этот случай можно отнести к категории «будь осторожен со своими желаниями».

Льюис в публичных выступлениях часто цитировал свою мать, самая последняя по времени цитата касалась того, что ему следовало вернуть средства в фонд TARP. Он закончил представлять Мойнихана, добавив в свое выступление ноту домашней атмосферы, сказав: «Вы счастливы, я счастлив, и моя мама счастлива», – и передал микрофон своему преемнику.

Но прежде чем Мойнихан начал говорить, Льюис вернулся в центр сцены и произнес в микрофон еще одну фразу.