Фатальное прикосновение - Виктория Викторовна Балашова

не были в списке его любимых домашних животных. Да и не домашних тоже.

Лорду исполнилось пятьдесят два года. На его лице, испещренном мелкими морщинами, красовались залихватски закрученные усы. Несмотря на седину, волосы с годами не потеряли густоты. Росту Монкриф был среднего, довольно полный, что пытался скрывать при помощи всяческих портняцких ухищрений. Его жена умерла по непонятным причинам несколько месяцев назад. Дети при родах не выживали, поэтому лорд остался один на белом свете. Семейное гнездо Монкрифов — огромный дом в Шропшире — требовало таких же больших денег, как и его размер. Когда поступило предложение ехать в Россию, Реджинальд согласился. Проживание ему обещали оплачивать; некоторые удачные вложения позволяли траться на отдельные излишества. В Шропшире Монкриф рассчитал всю прислугу, велев напоследок затянуть чехлами мебель и запереть комнаты. Единственное, на что он теперь отправлял деньги, был великолепный парк. Садовник Джейкоб получал регулярные суммы на собственное существование в маленьком домике и на поддержание парка в порядке…

— Отлично! — потёр руки Батлер. — Мне бы посмотреть на тело. Нужно проследить, как лост действует на кожу. Провести вскрытие. Внутренние органы тоже могут испытывать влияние яда.

— Уволь меня от подробностей! Мне интересен результат, а не процесс. Посмотреть на тело не получится. Это следователь. Причем занимавшийся серией убийств, которые произошли не так давно. Я узнал, что так как его смерть считают случайной, одной из версий является причастность этого отравления ко всем остальным смертям. Ведь целью был другой человек. В общем, к трупу доступа я для тебя получить не смогу, какие бы связи ни задействовал.

— Жаль, — кратко ответил учёный.

Он посмотрел на таблицу Менделеева, висевшую на стене. Хотелось проверить кое-какие соединения для получения более яркого результата. Но невозможность исследовать тело следователя жутко разочаровывала.

— Когда мы сможем провести другие испытания на людях? — спросил он нетерпеливо.

— Тебе не хватает выдержки, — усмехнулся Монкриф. — А для ученого это качество крайне важно… Тем не менее, я тебе дам совет. Попробуй использовать бездомных. Приводи их к себе под предлогом «накормит-напоит, спат уложит», — последнюю фразу лорд произнес по-русски. Она ему очень нравилась: создавала уютное и одновременно меланхолическое настроение. Мягкие звуки в русском Монкриф считал излишеством и причин для их существования не понимал, как впрочем многого в русской душе.

Батлеру идея понравилась. Бездомных никто не хватится, и делай с ними, что угодно. Он огляделся.

— Где бы размещать тела… — проговорил он. — Люди не мыши, занимают гораздо больше места.

— Я подумаю над этим вопросом. А ты разузнай, не сдается ли что-то в этом же доме. Было бы удобнее снять комнаты рядом с лабораторией. Ты бы мог сюда переехать. Не обращал внимания, живет тут еще кто?

— Нет, лаборатория расположена на первом этаже, и я не знаю, снимают ли комнаты на втором… Для трупов нужно холодное помещение, — задумчиво произнес Джон Батлер. — Хорошо бы подвал…

— Это твоя забота, — резко ответил лорд. — Меня не касается, как ты будешь проводить свои эксперименты. И пока приготовь чистый яд в том виде, в котором мы его уже использовали. Он бесцветен, прекрасно пропитывает бумагу, не оставляя следов.

— Я бы увеличил концентрацию хлорида серы, — казалось, Батлер не замечает Монкрифа и не слышит его слов. Учёный лихорадочно просматривал свои записи. — Нужны не только люди, но и кролики. Испытания на кроликах мне не помешали бы. Зачем зря переводить людской материал.

— С кроликами, думаю, проблем не будет, — Реджинальд скривился. — Если ты намекаешь на деньги, то на кроликов они найдутся. Покупай, сколько нужно.

Ему всё сильнее хотелось уйти из лаборатории. Маска не давала нормально дышать, а разговор с Батлером расшатывал нервы.

— Вода, жидкости… Это большая недоработка, — бормотал Джон. — Слишком узко применение. Мне бы попасть в немецкие лаборатории. Слышал, там добились больших успехов.

— Вот этого не жди! — припечатал Монкриф. — Твоё место здесь. Что касается успехов немцев, так то неудивительно. Они готовятся к войне.

Учёный будто очнулся и внимательно посмотрел на лорда. От взгляда его по-рыбьи выпученных глаз почти прозрачного, бледно-голубого цвета хотелось поёжиться. Редкие волосёнки прилипли ко лбу. Впалые щёки и тщедушная фигура под заляпанным, бывшим когда-то белым халатом говорили о том, что Батлер недоедает. Денег ему хватало. Видимо, не хватало времени — он постоянно торчал в лаборатории. «С одной стороны, подобное усердие похвально, — подумал Монкриф. — С другой стороны, силёнок бы хватило. Надо по-дружески посоветовать есть обильнее».

— Ты бы получше питался, друг мой, — лорд, старательно скрывая брезгливость, похлопал учёного по плечу. — Совсем исхудал.

— Да-да… Постараюсь… Что война? Думаете, скоро начнется?

— Не бери в голову. Вряд ли скоро. А может и вообще не начнется. Наша задача иного порядка. Не забывай: мы служим своему отечеству. Помни, кто тебе пробил место в университете, кто оплачивает наши расходы. Немцы? Нет, друг мой. Поэтому оставь их в покое и работай самостоятельно. Нужны кролики — покупай кроликов. Нужны люди — бери людей. Тех, кто плохо лежит, — Реджинальд рассмеялся над собственной шуткой. — И займись помещениями. Я зайду завтра.

— Мне бы знать ваш адрес для срочных сообщений, — промолвил Батлер. — Мало ли…

— А ты обойдись без «мало ли», — отрезал лорд, снова перейдя с дружеского на холодный, отстраненный тон. — Нельзя, чтобы нас как-то могли связать друг с другом. Мне и так приходится приходить сюда лично. Надеюсь, за мной не следят. Поводов не давал. До завтра!

Резко развернувшись, Монкриф зашагал к выходу. С облегчением он сорвал с лица маску, скомкал и засунул в карман — выбросит где-нибудь подальше. Когда лорд отказывался давать Батлеру свой адрес, он непроизвольно думал о пытках. Если ученого по какой-то причине арестуют, то вполне могут пытать… Не пытать, так сильно бить точно. Когда ты ничего не знаешь, то сколько ни бей, толку никакого. Имени лорда Батлер тоже не знал. Фактически, в его гениальной голове хранились лишь знания о получаемом ядовитом веществе.

Выйдя из обшарпанного дома, Монкриф раскрыл зонтик и быстрым шагом направился к ближайшей оживленной улице. Хлюпая ботинками из крокодиловой кожи по лужам, он добрался до ресторана с французской кухней. Картавых врагов родины он ненавидел куда сильнее, чем русских, но возле лаборатории ловить экипаж лорд не хотел — следовало всячески замести следы и вызвать экипаж отобедав…

Несмотря на совет Монкрифа, Батлер есть не стал. Он снял перчатки, маску и халат. В другом крыле дома проживала хозяйка. К ней и отправился учёный.

— Мадам, — поприветствовал он пожилую женщину в капоре, с вязаньем в руках, — нет ли у вас еще комнат? Мне выделили специальную стипендию для