Письма к императору Александру III, 1881–1894 - Владимир Мещерский

– А я, кажется, ошибся, предложив Шебеко.

– Чем, отчего?

– Да вот, все говорят, что он глуп!

– Да вы же его знаете, вы знаете, что он не глуп.

– Да, но все кричат…

Не характерно ли это как картина нравов Петербурга. Шебеко всегда был человеком с тактом, с здравым смыслом, и весьма не глупый; честность его высокой пробы, в печальной истории кн. Юр[ьевской] он показал себя рыцарем чести, стушевавшись совсем, и что же? Пока он был без дела и играл в винт, все находили его премилым, как только его как честного человека взяли к делу, тогда со всех сторон зашипели змеи, и пошли толки об его бесчестности, точно прежде никто не говорил о его порядочности и честности, точно честность это такие пустяки, что и говорить об ней не стоит.

В Шебеке есть важные черты для его новой деятельности: строгие принципы, высокая честность, глубокая преданность, такт, умение слушать и примирительный характер. Все это вместе при здравом смысле и способностях обещает в нем хорошего товарища для Толстого и союзника для [П. А.] Грессера. А это главное.

О проекте гр. [Д. А.] Толстого

Беседовал сегодня с [В. К.] Плеве и узнал от него, что есть основание предвидеть, что гр. Толстому nolens volens[644] прийдется отложить рассмотрение первой части своего проекта, предложение о земских участковых начальниках, до осенней сессии Государственного совета. Причина этого вероятия заключается в том количестве отзывов и мнений на проект, которые поступают в Госуд[арственный] совет и возлагают на министра внутрен[них] дел, то есть в данном случае на [А. Д.] Пазухина, обязанность отвечать на каждый из отзывов. В числе отзывов есть важные, как, например, отзыв министра юстиции в большой записке; есть и смешные отзывы, как отзыв [М. С.] Каханова, который, прямо нападая на сущность проекта с либеральной точки зрения петербургского бюрократа, полагает, что вопрос этот не может быть рассмотрен отдельно от совокупного рассмотрения всех Положений, до внутреннего управления касающихся.

Но зато весьма серьезны соображения [Н. А.] Манасеина; тут, по-моему, есть над чем и подумать, и поработать, ибо мне кажется, что министр юстиции бьет проект Толстого по надлежащей, больной стороне. Проект графа Толстого, между прочим, отнимает у нынешних мировых судей немало дел и передает их будущим участковым начальникам. Министр юстиции между прочим бьет по этому вопросу проект гр. Толстого, – и кажется, основательно. По практическому расчету выходит, что если у будущего участкового начальника будет столько дел, сколько по проекту ему передается из юрисдикции мирового суда, то участковому начальнику прийдется до 6 и 8 часов в день посвящать на разбор этих дел порядком письменного производства у себя на дому или в камере. Тогда что же останется у него для главного, для разъездов по уезду, для вершения дел и споров на месте, словом, для проявления своей власти, как бывшего мирового посредника? Очевидно, останется очень мало времени, и главная практическая цель нового учреждения, предоставление участковым начальникам возможности постоянно разъезжать по уезду, чтобы дела решать и вершать на местах, будет мало достигнута. Участковый начальник замрет с самого начала под бременем бесконечной переписки и формальностей делопроизводства.

Вот почему, сдается мне, хорошо бы сделал гр. Толстой, если [бы] он не спешил теперь наскоро проводить свой проект, отстаивая его во всей неприкосновенности, а напротив, дал бы себе летний досуг на обсуждение того, насколько такие возражения, как Манасеина, могут быть с пользою для дела приняты в соображение. Пазухин слишком увлекся теориею и буквою своего проекта и недостаточно вник в практическое осуществление проекта. К тому же отложить рассмотрение проекта до осени имело бы и ту выгоду, что тогда не пришлось бы делить обе части проекта, и явилась бы возможность безостановочно рассматривать и первую часть, о земских участковых начальниках, и вторую часть, об изменении некоторых частей Земского положения. Выдерживать нападение оппозиции отдельно по каждой из частей проекта несравненно невыгоднее, чем представить обе части проекта на одно генеральное сражение, тем более, что одна часть проекта все-таки в связи с другою.

Казалось бы потому самому, что если в разговоре с гр. Толстым Государь, с одной стороны, поощрил бы его не спешить, а идти на совокупное рассмотрение обеих частей проекта осенью, а с другой стороны, внушил бы графу Толстому как можно более дать участковым начальникам свободного времени и как можно менее обременять его формальностями и сидячею работою, – было бы весьма и весьма полезно для дела. Главное, что нужно, это предоставление участковым начальникам возможности как можно больше и шире орудовать в области крестьянских дел между крестьянами и с помещиками.

О Вышнеградском