Европейское путешествие леди-монстров - Теодора Госс

– Может быть, кто-нибудь еще шпионит за нами для Общества алхимиков? – спросила Мэри. В отличие от Беатриче, она не готова была простить Джимми Бакета. Может быть, еще какие-нибудь Джимми Бакеты ведут за ними слежку? Думать об этом было досадно.

Леди Кроу улыбнулась ей. Это была ласковая улыбка доброй бабушки.

– Вот мы и пришли, мисс Джекилл. Айша ждет вас. А если у вас найдется время, зайдите и ко мне на чай. Я координирую работу в зале заседаний. Вы же знаете, у нас конференция идет. Но меня всегда интересовали всяческие отклонения от нормы, аномальные явления природы – чудовищные, если хотите. Мне бы очень хотелось побеседовать с такими интересными девушками.

Она стала спускаться вниз по лестнице, а Мэри глядела ей в спину. Она, конечно, не ожидала, что леди Кроу ответит на ее вопрос, но вовсе пропустить его мимо ушей? Да еще пригласить на чай, улыбаясь добродушной улыбкой мадам Корбо? «Да, – подумала она, – внешность все-таки бывает обманчивой!»

Жюстина: – Может быть, она просто забыла ответить на твой вопрос?

Мэри: – Неужели ты всерьез в это веришь?

Тут дверь кабинета распахнулась. За ней стоял Лео Винси.

– Прошу вас, – сказал он не очень-то любезным тоном.

В кабинете Айши обстановка была более деловая и скромная, чем ожидала Мэри. Большой письменный стол, застекленные книжные шкафы, пишущая машинка на специальной конторке, предназначенной, должно быть, для секретаря, – все как в обычном конторском помещении. Она почему-то ожидала, что кабинет президента Общества алхимиков будет более роскошным. Зато в большом окне открывался великолепный вид на Дунай и холмы Буды. Айша сидела за круглым столом. Сегодня на ней было платье цвета календулы, с черным вышитым узором по воротнику и манжетам. Профессор Холли, сидевший рядом с ней, поднялся, когда они вошли.

– Леди, – произнес он таким тоном, словно хотел сказать: «дикие звери!». – Мы с Лео хотели бы извиниться за то, что не поверили вам. Мы ошиблись, а я, как мне уже сказали, был к тому же еще и груб. Я, по-видимому, часто грублю, сам того не замечая: чего и ждать от старого холостяка.

– Хотя я полагаю, что в сложившихся обстоятельствах нашу ошибку можно понять, – добавил Лео с улыбкой – как он сам, вероятно, думал, очаровательной. Ох, до чего же он Мэри не нравился! Пусть он красивый, но уж больно много мнит о себе, как сказала бы миссис Пул.

– Благодарю вас, профессор Холли, – проговорила она с достоинством. – Ваши извинения приняты. Мадам президент?

Теперь она была президентом клуба «Афина», а значит, должна была говорить с Айшей официально – как президент с президентом.

– Рада видеть вас сегодня, мисс Джекилл, мисс Раппаччини, мисс Франкенштейн, – а вот вас не ожидала увидеть, мисс Ван Хельсинг. Скажите же мне, что привело вас сюда.

Люсинда шагнула вперед.

– Я хочу видеть своего отца.

Лицо Айши стало удивленным и озабоченным.

– А разумно ли это? Он еще здесь, его заперли в кладовой до конца конференции, когда у меня будет время им заняться. Но готовы ли вы к такому разговору?

Люсинда не ответила. Твердо, с вызовом она смотрела президенту Общества алхимиков прямо в глаза.

– Хорошо, – сказала Айша. – Лео, вы не могли бы ее проводить? Фрау Готтлиб сейчас занята.

– Я пойду с ней, – сказала Жюстина. – Идем, Люсинда.

Когда Жюстина и Люсинда ушли в сопровождении Лео Винси, Мэри сказала:

– Мы рассмотрели ваше предложение вступить в Общество алхимиков и просмотреть архивы. Мы принимаем второе из этих предложений. Что же касается первого… Беатриче?

О том, что скажет Беатриче, она могла только догадываться. У Ядовитой девицы был какой-то свой план. Она не хотела обсуждать его заранее, и Мэри не настаивала. Как президент, она доверяла решениям других членов клуба.

– Мадам президент, – проговорила Беатриче, выступив вперед. – Мои коллеги по клубу «Афина» не хотят вступать в Общество алхимиков. Однако я готова вступить при одном условии.

– Вот как? И что же это за условие? – спросила Айша. Впервые Мэри увидела на ее лице искреннюю, веселую улыбку. Очевидно, Айше не часто ставили условия.

– Вы не станете больше единолично, ad hoc[131], разрешать или не разрешать эксперименты по биологической трансмутации, а организуете специальный комитет, который будет вести протокол исследований и рассматривать каждое предложение индивидуально. Комитет будет выносить решение, основываясь не на интересах Общества алхимиков, а на этических и моральных соображениях. Одним из членов комитета буду я, а двух других вы выберете сами.

– И зачем же мне это, мисс Раппаччини? – Теперь Айша улыбалась еще шире. Мэри надеялась, что это была улыбка восхищения дерзостью Беатриче, и за ней не скрывались соображения, как бы повернее покончить с ними.

– Я слышала вашу речь на собрании и то, что вы сказали вчера, в гостиной графа Дракулы, – сказала Беатриче. – Вы хотите, чтобы общество было готово к вступлению в новую эру. Вы хотите сделать его более современным, более интернациональным. Но прошу меня простить – ваши взгляды на этот вопрос безнадежно устарели. Вы ведь не фараон, чтобы распоряжаться чьей-то жизнью и смертью. Авторитарное управление – это несовременно. Если вы хотите создать общество двадцатого века, вы должны учитывать интересы объекта эксперимента и по возможности получить его согласие. Именно к этому склоняется современное научное общество – почему же алхимики должны отставать?

Айша запрокинула голову, так, что ее длинные черные косы свесились едва не до пола, и расхохоталась на всю комнату. Профессор Холли изумленно глядел на нее.

Мэри слегка оробела и бросила взгляд на Беатриче. Та казалась невозмутимой, хотя только что оскорбила женщину, которая умеет каким-то загадочным способом убивать людей одним движением руки. Может быть, и их сейчас ждет то же, что и вампиров?

– Так, значит, по-вашему, я безнадежно устарела, – проговорила наконец Айша, все еще сквозь смех. – Возможно. И, возможно, за тысячи лет, что я была принцессой, жрицей и королевой, я привыкла отдавать приказы и ждать повиновения. Должность президента – это новый для меня опыт. Вы знаете, почему я вступила в Общество алхимиков, мисс Раппаччини? После того, как я увидела, на что способны люди, – после разрушения храма Изиды на Филах войсками Августа, после сожжения Александрийской библиотеки, – я почувствовала, что устала от них. Я отправилась путешествовать на юг, и там, в горах над Замбези, нашла целое королевство, жители которого были давно мертвы, а памятники разрушены. Я заявила свои права на трон – оспорить мои притязания было некому, и несколько веков подряд я оставалась королевой Кора. Там, основываясь на том, чему нас учили в храме, и моих собственных алхимических исследованиях, я открыла способ продлить жизнь до бесконечности. Я думала, что так и буду жить в этих подземных пещерах, пока от скуки или отчаяния не решусь сама оборвать свое существование. В это время на мое королевство начали покушаться англичане – они хотели создать там свой протекторат. Я не поклонница вашей Британской империи, мисс Джекилл. Ей присуща та же ненасытная алчность, что и римлянам. Ваши колониальные правители вырубили леса под кофейные плантации, срыли горы в поисках металлов и драгоценных камней, отравили реку своими фабриками. Они принесли болезни и нужду племенам, живущим в окрестностях моего королевства. Могла ли я бороться с Британской империей в одиночку? Можно было попытаться, но тут, по чистой случайности, Лео и Холли обнаружили мое укрытие и предложили мне уйти с ними… И вот я здесь. Итак, как видите, вы правы, мисс Раппаччини. В каком-то смысле я действительно человек из другого мира. Есть ли для меня место в этом? Я думала, что, возможно, найдется – в этом обществе, которое по-своему, бессистемно, но все же продолжает исследования филийских жриц. Мисс Джекилл, у вас есть ко мне вопрос – я вижу по вашему лицу. Спрашивайте, я отвечу.