Фронтовой дневник (1942–1945) - Василий Степанович Цымбал

Кругом сосновые и березовые леса. Серый день. Идет дождь. Местами по оврагам лежит снег. Холодно.

Печальные картины тревожат сердце. Неоднократно я видел, как люди пашут на людях. Женщина или паренек-подросток идет за плугом, а вместо лошади в упряжке человек 5–6, женщины и дети.

Подъезжали к Арзамасу. Леса и леса. Болота. Вода у железной дороги. Вода в лесу. Сосны и березы растут прямо в воде.

Вчера на рассвете были в Москве. Просился поехать к матери и сестре. Меня не пустили, хотя мы кружили по окружной дороге до 6 ч. вечера. Я в 3 ч. со станции Перово дал телеграмму, но уже было поздно. Я, расстроившись, выпил 300 гр. водки. (30 руб. 100 гр.). Теперь, как и прежде, не имею ни копейки денег.

16 мая 1945 г.

Проехали вчера вечером Арзамас, место ссылки М. Горького374. Сейчас едем по Чувашской республике недалеко от Казани, 610 км от Москвы. Пасмурный прохладный день. Семен Садовин продолжает доменивать последние туфли на водку. Уже снял с ног чулки. Думаю, что в Казани будет его последнее выступление – брюки.

Вечер. Прохладно. Почти не видно писать. Стоим на станции Юдино в 13 км от Казани (Казань еще не видели). Отсюда, говорят, поедем на Свердловск и дальше. Вероятно, к самураям375. Едем в среднем со скоростью 400 км в сутки. На станциях стоим мало. Эшелон литерный. Везут нас не мешкая.

17.5.45 г.

Станция Аргыз, примерно в 1100 км от Москвы. Вчера проехали Марийскую ССР, Татарскую республику, кажется, мордву. Перед Казанью переехали Волгу. Огромный мост.

По эшелону носятся слухи о демобилизации. Они оказываются ложными. Семен Садовин продолжает пьянствовать и угощать друзей.

18 мая 1945 г.

Вчера ночью я был на посту и не спал. Поезд шел стремительно, словно экспресс. Где-то у Сарапула переехали Каму. Огромная река. Почти километровый мост.

Сегодня на 1400‑м км от Москвы начались отроги Уральского хребта. Удивительно красивые места.

Дорога извивается, как змея, между сопками, врезывается в каменное русло, в котором прячется поезд. Дорогу преграждают довольно высокие скалы, в которых люди прорыли огромные тоннели. На протяжении 2 десятков км мы проехали 4 тоннеля, один из них длиною в 2 км. В нем мы чуть не задохнулись в непроглядной темноте от едкого угольного дыма и чада, изрыгаемых паровозом.

По ущельям вблизи железной дороги несется довольно крупная река Буй, доверху наполненная весенней рыжей водой.

До Красноуфимска (1440 км от Москвы), в котором мы стоим этот вечер, чаруют взор сопки, покрытые лесом. Особенно красивы те, которые покрыты березами, среди которых попадаются елки и сосны. Вершины распускающихся берез издали кажутся розоватыми. Так и хочется сказать, что на сопки накинут огромный розоватый ковер, причудливо вытканный изумрудной зеленью елок и сосен.

Населенных пунктов мало. Занятие населения – лес: бревна, доски, шпалы, дрова. Все это заготовляется здесь, погружается на платформы и движется в дальний путь по огромной стране.

Все чаще попадаются промышленные центры военного значения – Сарапул, Красноуфимск. Отсюда многое шло на фронты в Германию и на другие участки.

Работают преимущественно женщины. Они везде: и на лесных работах, и на железной дороге, и на заводах. Много девушек. Реже встречаются молодые пареньки.

Повсеместно на протяжении всей дороги я встречаю у всех страшную жажду совокупляться. Ну, солдаты, это известные кобели. Можно еще сделать некоторую скидку женщинам в расцвете сил, мужчины которых на войне. Но этой жаждой еще в большей степени охвачены девушки… Совокупляются и за платья, и за чулки, и бесплатно. Совокупляются и на тормозных площадках, и на платформах, и на земле, и просто нагнувшись в каком-либо углу.

Знакомства заводятся быстро, дела обделываются тоже стремительно. Пока поезд стоит час-полтора, уже успевают не одной «дать под хвост».

Продолжаем ехать на платформе. Солома наша перемололась на пыль. Не продохнешь от пыли. Все ужасно грязные. Чешется тело. Покусывают вши. Говорят, в Свердловске будем проходить санпропускник. Хорошо бы!

Кормимся 2 раза в день и плохо. Пищу у нас по-вологодски называют «жоривом», еду – «етьбой». «Жориво поспело. Идите на етьбу».

19 мая 1945 г.

Пасмурное, но теплое утро. Вчера со Сперовым мы капитально отремонтировали свой шалаш, и спать стало тепло и хорошо.

Стоим на станции Дружинино в 80 км от Свердловска. Большой промышленный центр. Вчера простояли до рассвета на станции Красноуфимск, и почти все наши жильцы ходили с девушками этого города и драли их где придется. Девушки дали адреса и просили заезжать на обратном пути. В кибитке оставались только Сперов, Первушин и я.

20 мая 1945 г.

Стоим последние минуты в Свердловске, куда мы вчера прибыли вечером. Нас продержали ночь на сортировочной, а на рассвете перебросили на станцию Свердловск-пассажирский. Часов в 5 утра мы отправились в санпропускник, где хорошо помылись и сменили белье.

Был в привокзальной части города. Красивый и благоустроенный большой город.

На станции в буфете 30 р. 100 гр. водки, 25 руб. бутерброды с колбасой, икрой, маслом. Пирожные 40 руб. штука, мороженое (брикеты) 8 руб. 100 гр.

21 мая 1945 г.

Станция и город Курган. Областной центр. Деревянный город.

Дорога: лесостепь. Равнина. Чернозем. Богатая земля, напоминающая Кубань. Солнце. Боковой ветер. Проехали от Свердловска 400 км. Едем быстро. Писать нельзя.

22 мая 1945 г.

Петропавловск, Казахской республики. Первый жаркий день. Ветер по-прежнему. Вокруг прекрасные черноземные поля. Стоим несколько часов. Масса красивых упитанных девушек с задницами ящичком. Бабы говорят, что по радио передавали о капитуляции Японии, и уверили нас, что мы вернемся домой.

Семен Садовин снова пьян в дрезину. Вот уже 19 дней продолжается это беспробудное пьянство.

23 мая 1945 г.

Палящее солнце. Свистящий ветер. Бескрайняя, гладкая степь. Много коров, баранов. Молоко 10–15 руб. литр. Масло 150–170 руб. Яйца 5–7 р. штука. Я разговаривал с местными жителями и переселенцами. Переселенцы довольны всем, но не могут привыкнуть к суровой зиме (до 45° мороза) и к отсутствию фруктов. Овощи растут прекрасно.

Я целыми днями сижу сверху на платформе и обозреваю окрестности. Загорел.

Вчера по эшелону пронеслись важные вести: 1) будто Япония капитулировала и в связи с этим 1–3 июня установили праздник возвращения на Родину, а 6 июня назначен всемирный митинг по радио; 2) будто объявили указ Председателя Верховного Совета о демобилизации из Красной Армии возрастов вплоть до 1920 г.; 3) в связи с этим объявлена амнистия по всем бытовым статьям. У