Чёрная кровь Сахалина. Каторжанин - Александр Башибузук

– Пошли Само за остальными. Только пусть скажет Майе, чтобы Мадина на берег не сходила. А сам бери лопату. Я видел ее у креста…

К тому времени, как подогнали лодки, мы с айном уже выкопали до половины братскую могилу.

Увидев мертвых, Майя закаменела лицом и прошептала:

– Тетя Стася и ее муж хотели, чтобы японцы победили.

Я воткнул лопату в землю и вытер пот рукавом нательной рубашки.

– Почему?

– Они оба были поляками, думали, что это ускорит крах царизма и освобождение Польши.

– Угу, ускорили. Как Мадина?

– Она все поняла. Уже взрослая девочка, справится. – Майя немного помолчала и вдруг сухо отчеканила: – Их убили не позднее пары часов назад, я проверила, трупы только начали коченеть. Значит, японцы не могли далеко уйти. Скорее всего, они остановились в соседней деревеньке, Усть-Лужье, до нее около версты. Айны проведут нас туда по земле даже ночью.

– Нас?

– Да, нас, – коротко ответила Майя. – Я хорошо стреляю и не буду обузой.

– А Мадина?

– Мади останется с Като. Он о ней позаботится.

– Зачем вам это?

– Они теперь мои кровники, – спокойно заявила девушка. – Я хочу их крови. Тетя Стася и дядя Яцек были для меня родными людьми.

– Нет.

– Александр Христианович, со мной лучше не спорить. – Майя нахмурилась. – Потому что…

– Это вам лучше со мной не спорить. Будьте разумной, Майя Александровна! – Я ее резко и бесцеремонно оборвал. – Мы даже не знаем точно, сколько там японцев. Были бы вы одна, ради бога, но Мадина – совсем еще ребенок. Она и так сирота, хотите, чтоб и вовсе осталась в одиночестве? Без вас девочке будет очень трудно. Я не хочу рисковать ею. И вами – тоже.

Ожидал возражений. Майя строптиво закусила губу, но вдруг согласно кивнула. Вот и ладушки, нечего бабе геройствовать. Теперь осталось…

– Майя Александровна, я видел в ваших вещах фотографический аппарат. Он в рабочем состоянии? Вы умеете им пользоваться?

– Да, умею. Он остался от отца, пластины тоже есть. А зачем вы спрашиваете?

– Прежде чем хоронить несчастных, надо здесь все сфотографировать. Так, как есть, не убирая трупы.

– Это зачем? – Майя нахмурилась. – Что за извращение – фотографировать изувеченные мертвые тела? Вы понимаете, о чем просите?

Я невольно поморщился. Ну почему я должен объяснять, когда все и так ясно?

– Для документальных доказательств зверств японцев. Не исключаю, что они со временем понадобятся.

– Хорошо, я сделаю, – быстро пообещала Майя. – Извините, я не подумала.

Я одобрительно кивнул, нашел взглядом Тайто и подозвал к себе.

– Собирай своих.

И не особо удивился тому, что ни один из айнов, уже бывших со мной в деле, не отказался от участия в карательной экспедиции. Ничего странного, все в порядке вещей. Первая победа всегда туманит голову, а кровь – она как наркотик, если единожды успешно пролил ее, то уже очень трудно остановиться.

Закончив с айнами, подошел к Майе.

– Если мы не вернемся…

– Вы вернетесь, – спокойно перебила она. – Но у меня будет просьба: если получится, пусть хотя бы один из японцев останется жив. Для меня…

– Зачем он вам?

– Кровь, вы забыли? – На лице Майи проступила неожиданно жутковатая гримаса.

– Посмотрим… – Я не стал ничего обещать и ушел к айнам.

Сборы заняли немного времени, я экипировался точно так же, как на последнее дело. «Арисака», маузер, нож, томагавк и сотня патронов. А Тайто и еще один парень зачем-то прихватили с собой большие луки.

– Зачем они вам? Винтовок мало?

Айн широко ухмыльнулся.

– Отец, а если тихо надо будет делать? Пиу – и все. Я хорошо уметь, Куси – тоже. Но я лучше.

– Ну да… – Я слегка смутился, но виду не подал. – Хвалю. Ну что… идем?

– Идем, отец, – радостно согласились айны.

На войну как на праздник. Нет, все-таки странные люди. Ну да ладно…

До деревни добрались быстро, уже к трем часам ночи, но не скажу, что переход дался легко. Всю рожу расцарапал об ветви и пару раз чуть ноги не поломал, черт бы побрал эти сахалинские джунгли. Даже айны выглядели усталыми.

Подле поселения я сразу залез на высокую скалу, торчавшую из земли на краю засеянного гречихой поля. К счастью, ночь выдалась безоблачной, в небе ярко светила полная луна и вся деревушка прекрасно просматривалась.

Усть-Лужье стояло прямо на берегу Пиленги и оказалось совсем крохотным – всего на шесть дворов, правда, основательных, с помещениями для скота и прочими хозпостройками. Возле реки чернели вытащенные на берег лодки, в том числе две больших, но сама деревня выглядела совершенно мертвой, даже собак не было слышно.

– Ну и где вы?.. – Я повертел головой, сместился правее и неожиданно заметил в одном из окошек крайнего дома едва теплившийся огонек.

В том же дворе возле большого сарая уныло топталась смутная фигура, за плечом которой угадывался ствол винтовки. Так… ясно, что косоглазые в этой избе. Но все там не поместятся, значит… значит, часть ночует в другом доме. И в каком? Вот же уроды, могли и караульного выставить. Ну не соваться же нам в каждую избу наугад! Ладно, начнем с этой…

Тайто тоже увидел японца и показал мне лук.

Я в ответ покачал головой.

– Нет, я сам. Вы тихо обойдите остальные дворы. Ищите второй дом, где они ночуют…

Шаг, еще один, третий… Я пробрался вдоль стены и… И наткнулся взглядом на два святящихся адским желтым пламенем глаза. Руки сами вскинули маузер, я едва не пальнул со страха, но вовремя понял, что это…

– Мя-ау!.. – С пронзительным мяуканьем громадный кот спрыгнул с крыши сарая и исчез в темноте.

«Чтоб тебя, – в сердцах ругнулся я. – Так и в штаны наделать можно…»

Но развивать тему не стал и опять спрятался за сараем – до часового оставалось всего два десятка шагов, и японец мог встревожиться из-за шума.

Две минуты тянулись, как целый час; к счастью, никто тревоги не поднял, и я потопал дальше. Пробрался вдоль плетня, обогнул еще один сарайчик и, пригнувшись, перебежал улочку. Высунулся из кустов, пошарил взглядом, но никого так и не увидел. Не понял? Вроде направление правильно выдержал. Вот же это подворье…

Уже собрался перебежать на новое место, как послышались глухие шаги, из-за угла появился солдат, застегивающий ширинку на штанах, и направился прямо ко мне. Я быстро присел и затаил дыхание.

– Ра-ра-ра… – Солдат негромко мурлыкал какую-то песенку, напоминающую своей мелодией «Собачий вальс».