Быть жертвой больше не выгодно. Дополненное издание - Вероника Хлебова

свою боль. Я знаю, что ему не понравится, если я стану его упрекать. Он называет это «выяснением отношений». Выяснять отношения он не любит, и, если я буду «доставать» его, он исчезнет. Тогда я умру. Лучше я запрячу поглубже свою боль. Мы поболтаем ни о чем. Я получу подтверждение того, что он не покинул меня. Что он помнит меня. Я могу жить. Пока.

Я завершаю разговор. Напряжение сняло как рукой. Я вижу, что мир прекрасен. Я улыбаюсь прохожим. Я нужна.

Мне «хватает» дозы на два-три дня. Иногда я могу выдержать неделю. Я уже знаю все, что произойдет со мной в ближайшее время.

Сначала все будет хорошо. Потом начнет нарастать напряжение. Оттого, что он не звонит или мало общается со мной. Не очень-то интересуется моей жизнью. Мне будет не хватать его любви и внимания…

Потом я начну «защищаться». Начну убеждать себя в том, что он мне вовсе не нужен. И вообще, он – козел. И что я в нем нашла? Я буду обесценивать свою нужду в нем и его самого. Это не поможет.

Тогда придет стыд. «Как ты могла опуститься до такого состояния? Ты умница, красавица, спортсменка, активистка? И ты бегаешь за ним как собачонка? Где твоя гордость?» Это моя внутренняя Мать. Она меня стыдит. Интересно, где ты была, когда устроила мне эту зависимость?

Сколько себя помню, я все время ждала тебя… Скучала, тосковала. Умоляла не отправлять меня в лагеря на три месяца и на дачу к бабушке. Ты не слышала меня. Ты не могла вынести мою зависимость от тебя и мою потребность в твоей любви. Тебе нечего было отдать. У тебя у самой ничего не было. И теперь я ничего не жду от тебя. Все моя нужда теперь в нем.

Я все знаю про проекции. Я знаю, что придумала себе этого мужчину и что он не обладает теми достоинствами, которые я сочинила. Я даже знаю про то, что он не обязан заполнять собой мои черные дыры и белые пятна. Я знаю, что он как от чумы бежит от зависимости от него. Как когда-то бежала ты, моя мама.

И теперь я вынуждена наблюдать за тем, как я регулярно умираю от боли и тоски. По той любви, которой мне не досталось. И ничего не могу с этим поделать. Я жду очередной дозы.

Существуют ли такие люди, которые умеют любить «ни за что»?

Я уже упоминала, что травматик (человек, получивший в детстве эмоциональную травму) видит мир своеобразно. Не получивший в свое время достаточно любви и принятия для того, чтобы чувствовать себя интересным, ценным, достойным уважения, такой человек убежден, что весь мир состоит из его «мам» и «пап» – людей с ограниченным запасом любви, тепла, поддержки.

Он также очень избирателен в том, чтобы найти похожую на родителей фигуру (внутренним, разумеется, устройством), а затем в отношениях с ней снова и снова пытается добиться или заслужить настолько необходимые ему тепло и любовь.

Как незрячий, он проходит мимо людей, обладающих ресурсом оказывать поддержку и давать тепло, или же, пугаясь, отвергает их.

Часто на моих терапевтических группах поднимаются дискуссии о том, есть ли такие люди, которые умеют любить «просто так», ценить «ни за что», а также умеют открываться в отношениях, не бояться своей уязвимости и говорить о чувствах.

Так как подавляющее большинство моих клиентов – женщины, они сомневаются, что есть «такие» – описанные выше – мужчины.

Для травматика подобные сомнения совершенно естественны, ибо в отношениях с другими людьми он находится в неизвестной для себя зоне опыта: «Неужели меня кто-то может любить и принимать просто так, а не за то, что я полезен, не мешаю близким своими потребностями и тем более если я не хочу отвечать чьим-то ожиданиям?»

Однако ответ на этот вопрос находится в другой плоскости: «Существуют не ”такие люди, которые способны меня полюбить просто так“, существуют люди, обладающие внутренним ресурсом принимать и ценить другого человека, даже если он чем-то отличается от них самих (или не такой, ”как надо“)».

Другими словами, в мире есть не только родители и их проекции, а еще и другие люди – способные ценить себя и других, сближаться, открываться, говорить о чувствах и отношениях, создавая такой уровень контакта, который доселе был не знаком травмированному человеку.

Такой опыт они получили благодаря здоровым отношениям в родительской семье, или в результате терапии, или же вследствие других причин, которые не столь важны в контексте данной заметки. И эти, другие, могут и способны создать отношения иного качества, если, конечно, травматик к этому готов.

А готовность определяется вот чем:

• вы уже научились относиться к себе терпимо, уважительно, если вы уже способны принимать себя в своих детских чувствах, в своих слабостях и неспособностях;

• вы научились принимать интерес других людей к себе, не считая его чем-то опасным;

• вы готовы принять вовлеченность в вас – настолько, насколько другой человек способен вам ее дать, – и ценить это;

• вы осознаете свои потребности и можете рассказать о том, что вы хотите, и о том, что вам не нравится, а также готовы защитить свои права на свои чувства и переживания;

• вы умеете брать на себя ответственность за эти самые чувства и переживания, не оставаясь в точке «Мне недодали, а потому должны» или «Никто во всем мире не способен меня понять»;

• вы сами способны открыться…

И в этом случае произойдет одно из двух: вы встретите «старый» опыт, когда человек, к которому вы хотите приблизиться, будет все так же захлопнут на все пуговицы, не пойдет навстречу, и вы почувствуете это. Или же вы встретите новый опыт, в котором вы откроете для себя совершенно новые стороны отношений и бытия вообще. И вы тоже это почувствуете.

И тогда вы уже сами сможете выбрать, что вы хотите – назад, в прошлое, убеждать в своей ценности и зарабатывать признание у того, у кого не выросло ресурса принимать, ценить, уважать. Или же открывать себя, другие чувства, новый опыт, новые удовольствия в контакте с человеком, который благодаря своему ресурсу ценит то же самое, что и вы.

Для чего нужен партнер?

Мне задали интереснейший вопрос: «Если я могу сам(а) успокаивать свою нужду, для чего тогда нужен партнер?» В самом деле: если я умею сам позаботиться о себе, дать себе все необходимое, зачем тогда